Мира Лобе - Бабушка на яблоне
Анди не был уверен, что ему этого хочется.
Из «комнаты ужасов» как раз выходили люди, многие с детьми. Кое-кто смеялся, но большинство были бледны от страха, а двое малышей, мальчик и девочка, так разревелись, что отец никак не мог их успокоить.
— Что за глупость! — возмутилась бабушка. — Разве можно водить таких малюток в «комнату ужасов»!
И тут Анди пришла блестящая идея:
— Бабушка, давай подарим им куклу и плюшевого мишку! Мальчонка тут же перестал плакать, он прижал к себе мишку и покорно позволил бабушке вытереть ему слёзы. Девочка, правда, ещё всхлипывала, но при этом усердно наклоняла куклу, чтобы та закрывала и открывала глаза.
— Вам здорово повезло, что вы повстречали моего внука, — сказала бабушка родителям. — Не то, поверьте, вашим детям снились бы сегодня кошмары.
И тут бабушка обнаружила, что она потеряла зелёные билеты. Их нигде не было — ни в сумке, ни на земле. Может, она уронила билеты, когда утирала детям слёзы, а ветер подхватил их и унёс.
— Неважно, — утешал Анди бабушку. — В «комнату ужасов» мы пойдём в другой раз. Мне вообще пора домой, а то я опоздаю к ужину.
Они медленно двинулись к выходу. У автодрома Анди остановился. Маленькие автомобильчики беспорядочно сновали в разные стороны и с треском налетали друг на друга, и тогда рассыпались во все стороны сверкающие голубые искры.
На самом дне бабушкиной сумки нашлось два лиловых билета.
— Может, покатаемся на прощанье? Ты не против, Анди? Они сели в красный гоночный автомобиль, и Анди начал править. Сперва очень осторожно, в сторонке от остальных машин, но постепенно он осмелел и стал бешено носиться взад-вперёд по всему автодрому. И всякий раз, как он налетал на другой автомобильчик, бабушка визжала от восторга. Ещё громче она визжала, когда их машина врезалась в огромную куклу, которая стояла в центре автодрома. Она изображала важного господина, на голове у него был котелок, а во рту торчала сигара, и когда его стукала машина, он смешно выкидывал руки, а его нос, похожий на картошку, вспыхивал красным светом.
— Погляди только, как он волнуется! — хохотала бабушка. — Давай, Анди, толкни его ещё разочек, чтобы нос у него запылал.
Домой они возвращались на трамвае, но в вагон не зашли, а остались стоять на площадке, в самой тесноте, и все их толкали.
— Бабушка, а завтра ты придёшь? — тихо спросил Анди. Бабушка не ответила. Быть может, она не расслышала его вопроса, потому что всё её внимание было приковано к потолку вагона. Анди тоже поглядел наверх, но, кроме кожаного шнура, которым кондуктор давал сигнал к отправлению, ничего примечательного не увидел. Шнур этот провисал от кольца к кольцу и во время езды покачивался из стороны в сторону.
— Послушай, Анди, — прошептала бабушка, — мне до смерти хочется дёрнуть за шнур.
— Нельзя! — испуганно прошептал в ответ Анди. — А то придётся платить штраф!
Бабушка вздохнула, но глаза от шнура не отвела.
— Ну, а если мне всё равно очень хочется…
Тут трамвай как раз резко заворачивал за угол, и все, кто стоял, за что-то схватились, только одна бабушка не старалась удержать равновесия, наоборот, она беспомощно всплеснула руками, крикнула «Помогите!» и как бы случайно потянула за шнур кондуктора. Задребезжал звонок, трамвай затормозил, все люди повалились друг на друга. Но прежде чем кондуктор и вагоновожатый опомнились и начали ругаться, бабушка крикнула:
— Извините, пожалуйста! Я чуть не упала и не сломала себе обе ноги!
При этом она приветливо закивала шляпой с перьями, и все её седые кудряшки тоже закивали.
— Какая милая старая дама! Вот был бы ужас! — сочувственно сказала кондукторша.
А вагоновожатый подхватил:
— Счастье, что ей удалось ухватиться за шнур.
— Да, правда, счастье! — согласилась вся публика.
Потом Анди и бабушка вышли, потому что доехали до своей остановки. Они торопились, и не зря: едва они залезли на яблоню, как раздался голос мамы Анди:
— Пора ужинать! Кристи! Йорг! Анди! Где вы?
— Ты завтра придёшь? — снова спросил Анди. Но ответа не получил.
Бабушка исчезла так же неожиданно и таинственно, как появилась.
2
На ужин была манная каша с компотом. Манная каша с компотом относилась к любимым блюдам Анди. Но сегодня он ей нисколько не обрадовался, потому что есть ему решительно не хотелось. Виной ли тому зелёное яблоко, или несметное количество сосисок с горчицей, или жжёный сахар — неясно, но так или иначе, аппетита у него не было.
Все уже сидели за столом: папа, мама, Кристи и Анди. Не хватало только Иорга.
— Он обязательно должен прийти позже всех, — сказал папа, когда Йорг наконец заявился.
— Я читал книгу, — объяснил он. — Про охоту на тигров в Индии. Колоссально! Нет ничего интересней на свете!
— Не считая пиратов, — съязвила Кристи. — До сих пор ты нас уверял, что колоссально только про пиратов.
Они ужинали на террасе. В саду щебетали птицы. К открытому окну то и дело подлетал скворец и садился на подоконник. Он был почти ручной, и когда ему клали на край стола кусочек хлеба, он влетал на террасу, хватал клювом хлеб и тут же улетал с ним.
— Вот у кого завидный аппетит, — сказал папа.
— И у нас тоже, — в один голос отозвались Йорг и Кристи. А Анди молча сидел перед своей тарелкой и всё поливал кашу красным компотом. Йорг рассмеялся:
— Анди, верно, надеется, что его каша вырастет, — он так старательно её поливает.
— Тебе что, невкусно? — спросила мама.
— Нет, вкусно.
И Анди послушно сунул в рот ложку каши. На террасе воцарилась тишина, её нарушал только щебет порхающего взад-вперёд скворца. Поднявшийся ветерок принёс из сада запах травы и цветов — вечером они всегда пахли сильнее, чем днём.
— Скажи, Кристи, где ты была сегодня после обеда? — спросила мама. — Анди, как всегда, сидел на яблоне, йорг ходил плавать. А ты?
Кристи покраснела как рак.
— Я была в школе верховой езды, смотрела на лошадей.
— Ну вот, снова здорово, опять о лошадях! — воскликнул Йорг.
Дело в том, что Кристи ничего так не хотелось, как научиться ездить верхом. А в свои пятнадцать лет она была на редкость упряма и не отступала от того, что раз засело у неё в голове.
— Я всё узнала, папа. Если я по субботам буду три часа помогать в конюшне, то потом могу час бесплатно ездить.
— Вот лошади-то обрадуются! — не унимался Йорг.
— А что тебе придётся там делать? — спросила мама.
— Убирать навоз, чистить лошадей…
— А вот Белло ты никогда не чешешь, хотя и сама взялась за это!
— Убирать навоз? — усмехнулся Йорг. — Будешь ходить с совком и метёлкой и сгребать в кучу…
— Георг, — перебил его папа, — мы сидим за столом! — И добавил, обращаясь к Кристи: — В субботу мы съездим в конюшню и поговорим со штальмейстером. Если ты хочешь там поработать для своего удовольствия, что ж, пожалуйста, я ничего не имею против.
— Спасибо, папа!
Кристи так и сияла от радости.
— В субботу мы собирались пойти с Анди в парк, кататься на карусели, — сказала мама.
Анди оторвал глаза от тарелки.
— Я уже ходил в парк и катался, — сказал он.
Он не собирался этого говорить, слова вырвались как-то помимо его воли.
— Ты уже ходил и катался? — удивилась мама. — Когда и с кем?
— Сегодня, с бабушкой, — невозмутимо ответил Анди. Все разом перестали есть и поглядели на Анди. Первой обрела дар речи Кристи.
— У Анди. появилась бабушка? Это что-то новое!
— А почему мы её не знаем? — спросил Йорг. — Ведь его бабушка и наша бабушка. Или, может, Анди обзавёлся своей собственной?
— Вполне возможно, — сказала мама особым тоном, который все они отлично знали. При этом она подмигнула папе и старшим детям.
И Анди засёк, что она подмигнула. Это подмигивание означало: «Он ещё маленький, пусть у него будет бабушка!»
Конечно, мама не хотела его обидеть, но Анди не нравилось, что с ним обращаются, как с маленьким. Он твёрдо решил никогда больше им ничего не рассказывать о своей бабушке.
Но Йорг не сдавался: он злился, что папа назвал его Георг.
— Анди всё врёт! — сказал он, повышая голос. — Чем бабушек придумывать, лучше пусть запомнит наконец, что «корова» пишется через «о». А то сидит тут, не жрёт ни чёрта и болтает глупости!
