Анатолий Алексин - Я ничего не сказал
— Жалко, что этот твой Хирен умер, — насмешливо сказала Майка.
— Почему? — удивился Власов.
— Очень бы он в угрозыске пригодился.
— Но пирамиды-то все равно ограбили, — сообщил Власов. — И настоящую и фальшивую…
— Откуда ты знаешь? — задала Майка очередной свой глупый вопрос.
— В книжке прочел, разумеется.
— Ах, в кни-жке! — разочарованно воскликнула Майка.
Будто Власов мог сам лазить по фараоновым гробницам.
Но все-таки присела к столу…
Власов стал рассказывать о разных необычайных вещах.
О китах, которые, кончая жизнь самоубийством, выбрасываются на берег Тихого океана. О каком-то человеке, который не спит вот уже двадцать лет!
Майка больше не задавала своих дурацких вопросов.
А мне было жалко несчастных китов, которые кончали жизнь самоубийством. Я очень завидовал человеку, который умудрился столько лет подряд не ложиться спать. И я очень злился на Майку, которая мешала нам готовиться к путешествию…
* * *
Вот уже пятый день я ем только те продукты, которые быстро портятся. А те, которые не портятся, складываю в ящик письменного стола, где лежат мои учебники и тетради.
Я складываю туда сыр, колбасу, печенье, конфеты… Я решил, что все это мы захватим с собой в путешествие.
Но готовиться к своему походу мы уже пятый день не можем: Майка перестала уходить из дому. Явится после школы и сидит в комнате, будто ее приковали. Она делает это нарочно, из вредности, чтобы помешать нам.
И Власову приходится сидеть рядом с ней за столом и рассказывать разные истории, вместо того чтобы учить меня управлять байдаркой. Власов, конечно, в душе возненавидел Майку, но не показывает виду. Потому что он спортсмен и умеет владеть собой. А Майка слушает и никуда не уходит…
Наверно, придется перенести наши тренировки в другое место. Завтра скажу Власову…
А сегодня вечером я убедился, что колбаса все же портится довольно быстро.
Неприятный запах заставил маму принюхаться. Она пошла по этому запаху, как по следу, и обнаружила в моем ящике склад продуктов.
— Зачем это, Кеша?! — воскликнула мама.
— Просто так… чтоб не тревожить тебя по ночам, — ответил я.
— По ночам?! — изумилась мама.
— Ну да… Иногда ночью у меня вдруг разгорается аппетит. Это бывает довольно часто. Что тогда делать? И вот я, чтобы никого не будить…
— Ночью есть очень вредно, — сказала мама, — это доказано медициной.
И она ликвидировала все мои запасы.
Но, ложась спать, я заметил на стуле, возле своей кровати, бутерброд с сыром и яблоко.
— Это прекрасно, — громко сказал я. — Проснусь среди ночи, поем немного и снова усну.
И я в самом деле проснулся… Взял все, что лежало на стуле, и спрятал в более надежное место: в книжный шкаф, за тяжелые тома энциклопедии, к которым у нас никто никогда не прикасался.
Никто, кроме меня… А я теперь по вечерам стал изучать энциклопедию. Ведь если мы с Власовым будем на острове вдвоем, он же не сможет все время, не закрывая рта, рассказывать разные интересные истории. Он устанет, и вообще ему будет со мной скучно… Я тоже должен буду рассказать ему что-нибудь особенное!
И вот я стал читать энциклопедию и даже кое-что выписывать из нее в тетрадку.
Я узнал, например, что киты, которые иногда кончают жизнь самоубийством, делятся на два семейства: на гладких китов и на полосатиков. Мне очень понравилоеб это слово: полосатики! И еще я узнал, что знаменитый китовый ус расположен совсем не там, где растут усы у людей, то есть не под носом, а во рту!
В энциклопедии так прямо и написано:
«Киты имеют вместо зубов систему ид двухсот — четырехсот роговидных пластин, называемых китовым усом, свешивающихся с поперечных валиков нёба…»
Эти строки я выписал в тетрадку.
А вдруг, на мое счастье, Власов всего этого не знает?
И тогда я ему расскажу!
Сегодня я немного задержался в классе. Князев устроил собрание на тему «Спорт — лицо нашей школы!».
Я взял и рассказал о том, что скоро отправлюсь с Власовым в одно дальнее путешествие. Ведь мне не было запрещено говорить об этом ребятам.
Я только Майке не имею права говорить, потому что от нее об этом сразу узнает мама. А если мама узнает, то ужасно перепугается и никуда меня не пустит.
Ребята мне очень завидовали. Князев даже сказал, что таким образом укрепляется связь разных поколений. Я, значит, по его мнению, одно поколение, а Власов — другое! Одним словом, домой я вернулся в прекрасном настроении.
Прихожу, а Власов уже у нас. Зашел пораньше: хотел, наверно, застать меня одного. А застал вместо меня Майку: она всех своих подруг позабывала и после уроков летит, как ракета, прямо домой.
Мне кажется, она хочет, чтобы и Власов тоже краснел и потел в ее присутствии, как другие мальчишки. А добилась совсем другого: вывела Власова из себя! Даже он — лучший спортсмен во всей нашей школе? — не выдержал: когда я вошел в комнату, он не сидел за столом, как обычно, а ходил по комнате, весь красный и взволнованный. Ну, точно такой, каким он был тогда, когда поднялся с пола и зацепился за стул. Или даже еще взволнованнее!
Наверно, он как следует отчитал Майку, потому что она ему что-то отвечала тоже очень взволнованно. Но когда я вошел, сразу замолчала, смутилась и села на диван. Наша Майка смутилась! Этого еще никогда не бывало! Дошло, вероятно, до ее сознания, что она нам мешает. В таком деле, которого даже понять не может. Потому что никогда еще на необитаемых островах не была. И тем более не ночевала!
Власов сразу подошел ко мне и тихо, шепотом, говорит:
— Кеша, сбегай, пожалуйста, срочно ко мне домой. Там у меня на столе, рядом с чернильным прибором, компас лежит. Он, я так думаю, нам с тобой сегодня весьма пригодится. Только сейчас же беги. Не задерживайся!
«Ага, — думаю, — значит, Майку уговорил! Не будет она нам больше мешать! Мы путь сегодня наметим. Я научусь управлять байдаркой, компасом пользоваться… Это нам все в пути пригодится!»
Власов хотел мне свой адрес на бумажке написать. Но я остановил его:
— Скажи так, на словах: я повторю и запомню!
«Пусть, — думаю, — знает, что у меня память хорошая! Что я могу с любым донесением в разведку пойти: все сразу запомню и точно все передам!»
Власов жил не так уж далеко. Но я все равно побежал проходными дворами, чтобы путь сократить. Ворота в одном месте были закрыты, а я через них перелез. И опять побежал. И не заметил даже, что у Власова в доме есть лифт.
Только потом заметил, когда уже вниз спускался. А вверх, на шестой этаж, я мигом взлетел!
Позвонил три раза, как Власов просил, но никто мне дверь не открыл. Тогда я один раз позвонил, потом позвонил два раза: может, думаю, из соседей кто-нибудь дома? Никто все равно не открыл. Я ухом к замку прильнул, но никаких шагов не услышал. Только вода из крана на кухне капала…
Это было слышно.
Но путешественник должен быть настойчивым и упорным! Все, чта ему нужно, он должен найти, разыскать и достать! Хоть под землей, хоть под водой!
И я твердо решил: без компаса домой не возвращаться!
На улице я очень хитро и находчиво поговорил с дворничихой. И она мне уже буквально через минуту сообщила, что мать Власова работает тут же рядом — в домоуправлении.
Я спустился в полуподвал и сразу узнал мать Власова, хоть никогда раньше ее не видел. Сам Власов был высоким, широкоплечим, красивым, а мать его была худенькой, низенькой, совсем незаметной, но все равно была очень похожа на своего сына.
Я объяснил ей, в чем дело. Но она смотрела на меня както подозрительно, с недоверием. Тогда я назвал номер нашей школы, имя и отчество классной руководительницы Власова, имена и фамилии некоторых его одноклассников и даже упомянул, что наша школа на первом месте в районе по спортивной работе. Власов будет очень доволен, когда узнает, что я и тут, как настоящий следопыт, проявил находчивость. Завоевал доверие его матери!
Она убедилась наконец, что я — это я, что пришел я от самого Власова, с его личным заданием.
Мы сели в лифт и поехали на шестой этаж. А через несколько минут компас уже был у меня в руках: кругленький, отполированный такой… Я на обратном пути все время его поглаживал.
Снова я прошмыгнул проходными дворами, перелез через ворота. И, запыхавшись, примчался домой. Но там никого не было…
Я не поверил своим глазам. Заглянул под стол, за буфет, за книжный шкаф.
Никого не было…
Как же так?
Наверно Майка сказала Власову что-то такое, чего он не мог стерпеть и ушел. Нельзя было оставлять их вдвоем!
Нельзя!
Куда же бежать? Где искать Власова?
Я решил все-таки ждать дома: может быть, он вернется?
А чтобы время шло побыстрее, я сел и написал в своем дневнике обо всем, что сегодня случилось.
