Елена Соколова - Следы во времени
На самой вершине горы широкая сверкающая бронзовая площадка была заполнена провожающими.
Поднявшиеся путники встали в центре. В глубокой тишине и в торжественном молчании протянулось несколько минут, и наконец теплый ветер принес пушистое белое облако, которое окутало всех, стоящих в центре, скрыв их из вида.
В этом облаке прославленные растворились, став каплями воды и утяжелив собою белое облако, которое поднялось высоко-высоко и исчезло.
Это облако, пройдя огромное расстояние, сквозь многие миры, станет частью атмосферы планеты Земля. Там, рассеявшись по всей атмосфере, капельки прольются с дождем, и каждая капелька попадет в сердце того, кого определил Созидающий.2
Планета Земля, когда-то в определенном времени разделившаяся на крупные и мелкие страны и государства, не была способна удержать огромное число заселявших ее людей в согласии, мире и покое.
Люди говорили на многих языках и наречиях, плохо понимали друг друга и подозрительно друг к другу относились.
Каждый правитель стремился получить как можно больше власти и влияния.
Подданных правители использовали для усиления своего влияния, а если надо, то и для захвата власти.
Действия и решения не подкреплялись ни заботой о ближнем, ни любовью к человеку. Каждый искал свою выгоду, и противостояние между правителями и подданными в этом несовершенном мире выражалось по-разному, но сохранялось на протяжении всего времени существования государств.
В одном из могущественных государств планеты только что прогремела страшная война, унесшая миллионы жизней.
После четырех лет кровопролития люди, наконец, засеивали поля. Столько радости, столько надежд!
Но засуха, принесенная циклоном, не давала возможности выжить росткам.
В маленькой деревушке на берегу реки, в старом деревянном домике жила женщина. Жила она не одна, а со своей дочерью.
С утра полив из лейки грядки с луком, мама и дочка стояли возле картофельного поля.
– Какое засушливое лето, – вздохнула дочка, глядя на небо.
– Да, урожая ждать не приходится, – сказала мама, глядя на увядающие побеги.
– Как же выжить? – дочка нахмурилась.
Женщина вздохнула и пошла в дом. Девочка села на межу.
Из всех последних лет ей помнилось одно: всегда хотелось есть.
Девочка заплакала. Она считала себя большой и совсем взрослой (ей было уже пятнадцать лет), но ничего не могла с собой поделать и плакала, как маленькая. От слез промокло платье, на мокрое лицо прилипла сухая земля.
– Пожалуйста! – прошептала она.
И вдруг неожиданно поднялся сильный ветер.
Ветер быстро высушил слезы, и девочка поднялась на ноги, пристально всматриваясь вдаль. С южной стороны шла туча.
Девочка кинулась в дом и закричала, распахнув дверь:
– Мама! Дождь!
Мама не поверила, но все же вышла на порог. Тяжелые капли дождя застучали по крыльцу, по крыше ветхого домика, по пустым перевернутым бочкам и ведрам.
Мама с дочкой побежали под дождь, чтобы подставить под струи воды, стекающие с углов крыши хлева и сарая, ведра, тазы – все, что могло вместить и удержать в себе драгоценную, долгожданную и так неожиданно появившуюся влагу.
Девочка выбежала в поле и встала рядом с поникшими ростками. Она хотела вместе с ними порадоваться воде и, открыв рот, ловила капли, потом закрыла глаза и вдруг в сердце своем ощутила неземную радость. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного…
Звали девочку Ульяна. Промокнув до нитки, она, наконец, пошла в дом. Сняв мокрое платье, Ульяна открыла комод и сделала глубокий вдох:
– Как вкусно пахнет чистое белье!
Мама улыбнулась:
– Да, доченька, учись дом в чистоте содержать, чтоб муж любил.
– А не выйду я замуж за человека, который будет любить меня только за чистоту в доме-т.
– Ох, все в жизни-т не так красиво, как в книжках, которых ты на свою беду, грамоте выучившись, начиталась.
– А я хочу, чтобы как в книжках! Скачет по полю принц на белом коне и увозит меня во дворец…
– Иди на окнах занавески поменяй, ваше величество.
Ульяна, надев чистое сухое платье, подошла к окну и принялась отвязывать шпагат, на котором держались занавески.
В окно она увидела, что к дому идет сосед Трофим Васильевич.
– Мама, дядя Трофим к нам.
В дверь постучали. Мама пошла открывать.
– Ульяна, – позвала мама от двери.
Ульяна вышла из комнаты.
– Здравствуй, Ульяна, – обратился Трофим, входя в дом, – помоги моему Василию с уроками. Сам-то он к тебе обратиться стыдится, а я не понимаю ничего в математике.
Трофим протянул тетради. Ульяна взяла их и села за стол.
Трофим сел на скамью возле двери, мама Ульяны ушла в кухню к печке.
Кухня от прихожей отделялась цветной ситцевой занавеской.
Ульяна нарисовала к задаче рисунок, расписала решение и отдала тетради Трофиму.
– Спасибо. Извини, что побеспокоил тебя, – сказал Трофим, поднимаясь со скамьи, – вот ведь невеста какая моему Василию подрастает, – обратился Трофим к маме Ульяны.
Ульяна покраснела и, вскочив из-за стола, быстро ушла в комнату. Мама вышла из-за занавески и зашептала:
– Что ты такое говоришь-т? Она ж ребенок еще.
– А чего я такого сказал, о чем все село не знает? Да и она знает, что Васька мой сохнет по ней.
– Трофим, иди домой, пока чего лишнего не наговорил. Дети они еще.
Трофим встал со скамьи и, поблагодарив еще раз, вышел из избы, аккуратно прикрыв дверь.
Ульяна нанизывала чистые занавески и увидела в окно, как на дорогу выскочила жена Трофима, размахивая перед ним руками.
– Ты на что там глядишь? – спросила мама, войдя в комнату.
– Да, тетя Глаша на дядю Трофима ругается.
Мама посмотрела в окно и улыбнулась:
– Она боится, что Трофим из-за меня к тебе бегает.
– А, может, правда из-за тебя? Он ведь тебя сватал. Все в деревне говорят про это, я слышала.
– Я и сама-т не понимаю уже, что правда, а что нет. Все придумками людскими поросло. Глашка-т, она умела парням в глаза смотреть.
– Как это?
– Сама не знаю как, только никто перед ней устоять не мог. Кроме Трофима. Оттого-то она и взъелась…
– И что?
– Увела, – засмеялась мама.
– А чего смешного-т? – возмутилась Ульяна.
– Смешно, что слез море выплакала, а теперь думаю: ради кого? Если увести его можно, так какая с ним жизнь-т?
Ульяна привязала шпагат к гвоздику.
– А бывает так, чтобы на всю жизнь?
– Не знаю.
– И зачем тогда замуж выходить?
– Это дело добровольное. Можно не выходить. Только я помру, а ты с кем останешься?
– А мой отец каким был?
– Твой отец был чудесным человеком. Если бы не война…
– Значит, все-таки бывает?
– Может, и бывает…
3
Прошло семь лет.
Ульяна работала на телефонной станции телефонисткой. Василий работал там же ремонтником. Он, словно нитка за иголкой, всюду следовал за своей любовью.
Каждую субботу Василий приходил к Ульяне в гости. Мама Ульяны начинала суетиться, ставила для него на середину комнаты табуретку, Василий садился на табуретку посреди комнаты и молча просиживал часа три, не меньше, практически неподвижно, совершенно не зная, что нужно говорить девушке, которую любишь.
– Василь, ты, может, хоть стих какой расскажешь? – подшутила однажды Ульяна. – Аль песню споешь?
Ульяна с мамой жили в стороне от поселка, в домике на холме.
Крыльцо дома выходило на совхозное поле, через которое была протоптана широкая тропинка, ведущая к поселку.
Справа от дома серебрилась речка.
Когда Василий в очередной раз отдежурил свои три часа и ушел, Ульяна вздохнула и села на скамейку в кухне возле окна, которое выходило на совхозное поле.
По полю, путаясь в колосьях пшеницы, мчался белый блестящий мопед… На мопеде восседал ОН!
Ульяна выскочила на крыльцо и словно завороженная смотрела на приближающегося незнакомца. Рокот мотора становился все громче, и наконец мопед остановился, и красивый парень, весело тряхнув кудрями, крикнул:
– Добрый день, красавица!
Ульяна молчала.
– Ты говорить-то умеешь? Тебя как зовут? Наверное, Жаннетта или Адриана? Во всех романах красавиц зовут так.
– Ты кто? – спросила Ульяна.
– Я – принц. Правда, мне не повезло и я родился в семье рыбака. Но я все равно принц. В душе. Между прочим, я ищу принцессу. И, кажется, уже нашел.
– Кто же она? – расстроилась Ульяна.
– Назови свое имя, и я отвечу.
– Ульяна.
– Ульяна, можно я оставлю мопед возле твоего дома?
– Оставь.
– Я Рудольф. Приехал посмотреть, где сейчас рыба лучше ловится.
Рудольф поставил мопед возле крыльца, а сам прошел через двор и спустился к реке.
Вернулся он часа через полтора. Ульяна старательно оттирала тряпкой грязь с мопеда.
– Со мной поедешь? – спросил у нее Рудольф.
– Куда? – спросила Ульяна.
– Село! Туда, где настоящая жизнь. В город, конечно!
Ульяна зачарованно смотрела на красавца. Она чувствовала себя словно во сне, когда нужно бежать, а ноги не слушаются.
