Светлана Ольшевская - Большая книга ужасов. Прогулка в мир тьмы
– И не доехала? – догадалась я, наблюдая очередное передвижение теней в окне. Странно, мелькнула мысль. Окно открыто, людей там много, а голосов не слышно.
– Верно. Старого негодяя даже не судили – все это время он сидел дома и близко не подходил к поездам.
– Думаю, колдуну это и необязательно.
– Правильно мыслишь. Вот только через некоторое время к нему в дом явилась третья дочь покойной жены – и выпустила в него шесть пуль.
– Вот это да! – воскликнула я.
– Он умер сразу. Убийцу не нашли, ее никто не видел, а жила она далеко…
– А вы откуда знаете тогда, что это была она?
– Вот тут и начинается самое интересное, – подняла палец Алевтина. – Откуда знаю, это ерунда. Я с ней была знакома, и она все мне рассказала. Важно другое – она жила в этом поселке.
– Она тоже умерла?
– Да. Через месяц после убийства, – мрачно кивнула Алевтина. – Ее нашли на насыпи, здесь, недалеко от станции. Эта девушка выпала спиной вперед, будто пятилась к открытой двери. Потом пассажиры из рокового поезда рассказали, что видели, как огненно-рыжая девушка встала и пошла к тамбуру, а вслед за ней туда скользнула какая-то невнятная фигура, никто не разобрал, кто именно.
– Вы сказали, она была рыжая?
– Ах да, забыла сообщить о важной детали – вся эта семья, и мать, и три дочери – имели ярко-рыжие волосы. Рыжий цвет в генетике доминирует…
– Это важная деталь? – уточнила я.
– Да, – кивнула Алевтина. – Потому что с тех пор погибли еще три женщины. Они вообще не имели к этой истории никакого отношения, просто были такими же рыжими, за что и поплатились… Одна из них перед смертью что-то бормотала про страшные глаза, на лице другой застыло выражение ужаса…
Она рассказывала о подробностях, а мне уже было понятно задание. Я должна найти того человека, в которого вселилась душа этого страшного колдуна.
– И он не остановится, – продолжала Алевтина. – Обычно такие, как он, действуют исподтишка, а этот любил, чтобы о нем знали, чтобы его боялись. Любил бросить вызов. Вот и теперь он бросает вызов, убивая рыжих женщин, дает понять, что его рано в мертвые записали. Нам известно, что сейчас он обитает в чьем-то чужом теле, но не знаем пока, в чьем именно. Неясно даже, мужчина это или женщина. Известно лишь, что он – или она – живет в нашем поселке. Далеко не уезжает, хозяйничает по местным электричкам, причем от вокзала до следующей станции, и не дальше. В этих пределах были совершены все его преступления. А что касается хронологии… Все смерти произошли в пятницу. И за последний месяц ни одной пятницы не обошлось без несчастного случая. Если, конечно, это можно назвать несчастным случаем.
– И я должна буду его поймать и обезвредить?
– Только вычислить. Увидеть, найти и позвонить по номеру, который я тебе дам. Всего лишь позвонить и сказать два слова: он здесь. Остальное сделают без тебя. Конечно, если ты хочешь. Силой тебя никто не заставляет, как ты понимаешь.
Понимаю, конечно. Понимаю, что это очень опасно и мне будет очень страшно. И понимаю, что отказаться я не имею права. И права на страх, разумеется, тоже. Нужно выполнить, причем наилучшим образом. А завтра как раз пятница…
Я не позволила себе даже недовольной мины. Поднялась:
– Давайте номер.
Она улыбнулась, посмотрела в глаза испытующе. Продиктовав номер, тоже встала и похлопала меня по плечу:
– Что ж, удачи, моя девочка!
Домой я возвращалась одна. Саша долго и упорно набивался в провожатые, но я наотрез отказалась – по пути мне нужно было подумать. Правда, пока не дошла до дамбы, думалось большей частью о том, как бы не переломать ноги, да и страшновато было одной в незнакомом месте. А когда уже поднялась на дамбу и увидела впереди на возвышенности поселок, море огней – тут и страх прошел. Постояла, посмотрела по сторонам… С одной стороны поселок – сияет, движется огнями машин, живет. С другой – станция. Привычный уже стук поездов, несколько ярких огней, что-то неразборчивое по репродуктору. Позади меня среди деревьев – золотой церковный купол, отражает свет этих огней. А там, откуда я пришла, – мрак. Полный мрак, черная земля слилась с черным же небом, которое с той стороны снова затянули тучи. И ни единого огонька.
Я ускорила шаг и больше не оглядывалась.
– О, Ника! – хором приветствовали меня, когда я предстала на пороге гостиной. На столе валялись инструменты, обрезки проводков и изолента, а народ восседал на диване перед телевизором, по которому шла какая-то муть.
– Что за бред вы смотрите? – я стряхнула с ног кроссовки и только теперь поняла, насколько устала.
– Не в том суть, что бред, – важно поднял палец Егор. – Главное – я телевизор починил!
– Молодец, – кивнула я и хотела идти в кухню.
– Погоди, куда ты? – догнала меня Наташка. – Ну, колись, как все прошло?
– Что – прошло?
– Ну… ты же к Сашке на свидание ходила, признавайся?
– Ты что, дура?! – вырвалось у меня, но секунду спустя я поняла, что не права. Со стороны ведь все так и выглядело, и что они могли подумать?
– Извини. Я действительно была у него в гостях, но ходила туда не к Сашке, а к его матери. Она мне много интересного рассказала.
Естественно, оставшийся вечер мне пришлось толкать ребятам лекцию о дурных местах, родовой памяти и многом другом. Слушали с интересом, только иногда странно переглядывались. Что ж, друзья дорогие, думайте что хотите, но не все я могу вам теперь рассказать. Разве что с Танькой Незвановой могла бы я поделиться своим секретом. Она одна поверила мне насчет нижнего мира. Но ее здесь не было, а остальные… опять подумают, что я рехнулась и живу фантазиями. Нет, ребята, извините, друзья вы хорошие, но не на все темы с вами можно откровенничать…
Спать улеглись рано. Ребята наутро снова собирались на конный двор, а у меня были совсем другие планы, которые я надеялась на сон грядущий обдумать.
Но как только я залезла под одеяло, как раздался скрип деревянной лестницы, и в проеме чердачной дверцы возникла взлохмаченная Лилькина голова.
– Это уже становится дурной традицией! – подскочила я, щелкая выключателем. – Давай поменяемся спальнями, что ли?! Достали со своей черной комнатой!
– Да не, я не про то, – извиняющимся тоном зашептала она, входя в мою скромную обитель и присаживаясь на край диванчика.
– А что случилось?
– Да ничего, просто… Ника, я хотела сказать…
– Да что уже, говори!
– Ну, ты это… Если ты решила с Сашей встречаться, так зачем это скрывать? – выпалила она на одном дыхании. – Разве ж мы не поймем? Жизнь есть жизнь, и она у нас одна. Ты и так достаточно…
Она запнулась на полуслове, глядя на меня вопросительно и с некоторым испугом.
– …достаточно проплакала на могиле, а теперь пора налаживать личную жизнь? – процедила я таким тоном, что Лилька невольно отскочила. Несколько долгих секунд мы сидели и молчали, глядя друг на друга, а потом она вдруг сказала:
– Как хорошо!
– Что хорошо?
– Я сразу поняла правильно, это уже Наташка с толку сбила. Ты не встречаешься с этим Сашкой! У тебя какие-то свои тайны, но не те, о которых подумала Кремнева. И вот это хорошо! Знаешь, он мне тоже не понравился.
– А если бы понравился? – продолжала цедить я. – Тогда бы было плохо, что я с ним не встречаюсь?
Она не смутилась:
– Да нет… Я опять не то сказала, что хотела. Сашка пацан неплохой. Но все это время ты любила другого человека. Живого, мертвого – не важно… И я видела тебя такой… Ну, не знаю, как сказать. А теперь вдруг влюбишься в какого-то Сашу? Нет, я бы не осуждала, конечно, какое мое право? Но я рада, что это оказалось неправдой! Если бы ты не разозлилась сейчас, я бы, честно говоря, расстроилась.
Несколько секунд я сидела в оцепенении, а потом бросилась ей на шею.
– Лилька!.. Спасибо, что сказала это… А то я уже начала забывать, что у меня когда-то были друзья!
– Ну что ты такое говоришь…
Около часа мы с ней просидели, вытирая слезы и делясь самым сокровенным. Слово за слово, я рассказала ей все о событиях сегодняшнего дня, не умолчав и о полученном задании. Моя подруга слушала, кивала, шмыгала носом.
– Ну все, Лиль, давай, наверное, спать. Завтра всем вставать рано. И это… пусть будет между нами, хорошо?
Лилька ушла, но буквально через минуту лестница вновь заскрипела.
– Ника, не спишь еще? – в проеме возникла Кремнева.
– Уснешь тут с вами!
– Да, я подождала, пока Лыскина выйдет, не хотела при других. Слушай, помнишь того мальчика с картинками? Ну, Митеньку, что девушку с мечом изобразил, и никто не догадался, кто это?
– Помню, а что?
– Ника, неужели ты не поняла? Это он тебя нарисовал! – затарахтела Наташка. – Помнишь, ну, когда нас похитили? Полтора года назад? Ты же тогда всех спасла, и я не забыла тот сияющий меч в твоих руках! Для меня тогда все было как в тумане, а вот меч этот запомнился. Неужели ты не догадалась про картинку?
