Ирина Мазаева - Как узнать любовь?
«Какой же он все-таки хороший», – благодарно подумала она, но промолчала.
– А ведь ты и сам хорош, – напомнил Сидорову Ваня, – потащил гулять Ташку, хотя самому на нее наплевать было. Просто хотел доказать кому-то, что и ты не лыком шит.
– Ну да, да, – раздраженно согласился Сидоров, – и я не ангел, ты доволен?
– А поскольку Макса ровным счетом никак не задело то, что ты пошел гулять с ней, то, выходит, в нашей компании ему нравится совсем другая девчонка…
«Так Антоневич влюблен не в Ташку? Бедная Ташка!» – испуганно подумала Олеся и, готовая в любой момент прийти на помощь, воззрилась на подругу. Но та была спокойна, как мамонт. Зато Вера сидела красная как рак…
– А ей на меня наплевать. – Теперь Антоневич уткнулся носом в стол, не желая ни на кого смотреть.
– Что на сердце у Веры, понять было труднее всего. – Ваня на секунду замолчал, а потом продолжил раскрывать карты: – Но и она время от времени выдавала себя. Когда я как-то заявил девчонкам, что все они влюблены в Макса… Это, не помню, куда-то к слову пришлось… Ташка с Олесей долго возмущались, а Вера… А Вера покраснела, как сейчас.
– Вера, у меня уже сил никаких нет, скажи мне прямо – это правда? – не выдержал Максим.
– Правда… – тихо ответила Вера.
– С меня уже тоже хватит, – поддержал друга Димка. – А сам-то ты, Ваня, такой весь из себя умный, сам-то ты кого любишь? Или ты у нас только гигант мысли, а чувства – это мелочи жизни?
Ваня так растерялся и покраснел, что всем тут же стало его жалко. «Вера не любит его! Я его не люблю! О боже, боже, бедный Ваня!» – взвыла про себя Олеся. Она сама еще не оправилась от известия, что нравится Сидорову, но все-таки способна была сопереживать другим.
– Ваню люблю я, – спокойно сказала Ташка. – И он об этом знает.
Ваня поднял глаза на нее:
– Правда?..
И всем сразу стало понятно, в кого на самом деле влюблен великий Шерлок Холмс.
От нахлынувших чувств Ташка даже с места подскочила:
– Какая я была дура! – и, немного поколебавшись, взяла и уселась совершенно смутившемуся Ване на колени и обняла его. Он тут же неловко притянул ее к себе.
– Да все мы были, как Иван правильно обозначил, идиотами… – согласился с ней Сидоров.
– Но ведь всегда можно все исправить… – тихо сказала Вера.
И Антоневич тут же пересел к ней поближе:
– Я так боялся, так боялся подойти к тебе… Помнишь, тогда, на дискотеке, я шел, чтобы пригласить тебя. А тебя первым пригласил Тараканов…
– Я все помню…
И только Олеся и Димка остались сидеть друг напротив друга. Сердце Олеси, казалось, замерло, и время остановилось.
– У меня идея! – на все кафе заявила Ташка. – А почему бы нам не пойти всем на дискотеку? – Она посмотрела на часы: – Начнется через пять минут.
– А я сразу вам напомнил: в вашей школе сегодня дискотека… – сказал Ваня.
– Что значит «в вашей школе»? – переспросила Вера. – Ты, между прочим, тоже в ней учишься.
– Но что я там буду делать?!
– Ты будешь центром нашего танцевального круга! – и здесь нашлась Ташка.
– Мы без тебя не пойдем, – поддержал ее Макс Антоневич.
– Там такие высокие ступеньки на крыльце… – Ваня, казалось, и сам ждал, чтобы его уговорили.
– В агентстве ты главный, а во всем остальном – я! – заявила Ташка. – Неужели мы не справимся с какими-то ступеньками?
– Только не кричи опять, пожалуйста, во всю ивановскую: товарищи, помогите занести инвалида! – смущенно попросил Ваня. – Я не инвалид, я человек с ограниченными возможностями.
– Ты – человек с безграничными возможностями, – заверила его Ташка и… поцеловала.
– Пошли, что ли, правда потанцуем, – незаметно к Олесе подошел Димка Сидоров, робко коснулся ее плеча.
И Олесино сердце снова забилось. Сильно-сильно. И мир стал прекрасен. И вся ее ужасная депрессия тут же закончилась. И захотелось жить, любить и расследовать преступления.
