Владимир Добряков - Зуб мамонта
«В руках ничего нет, — подумал Алька. — Значит, специально пришла. Но откуда узнала?..»
Стоять у прилавка больше не было никакой охоты. Скорей бы уж кто-нибудь купил последних трех рыбешек. Алька с тоской посмотрел в ту сторону, куда ушла Гребешкова, но странно — ее нигде не было видно. Неужто ушла? Хорошо бы. А чего хорошего? Все равно теперь растрезвонит в классе. Еще и тете может подкинуть «фактик». Эх, как нескладно все вышло… А-а, пусть! Теперь уж ничего не поделаешь. И вообще, стоит ли волноваться? Вон Валерка и в ус не дует, знай продает свой товар. Снова сачком шурует. Одного поймал, второго… Еще двух… Тоже почти ничего не осталось. Алька еще раз оглянулся кругом и, не увидев знакомых каштановых волос, схваченных сзади в пучок резинкой, совсем успокоился. В конце концов, какое кому дело, куда он девает рыбок. Правильно Валерка говорит: не ворованные же. Сам растил да кормил. А кто ухаживал?
Через пять минут к нему подошел Валерка, довольный, показал пустую банку и похлопал себя по карману. А еще спустя немного времени и Алька вместе с водой вылил из банки оставшихся трех рыбок, взял у мальчишки деньги и, не менее довольный, чем Валерка, сказал приятелю:
— Домой двинули?
— А куда же еще! — Валерка посмотрел на высокое солнышко. — Часа два торговали. Быстро… Ну, сколько заработал?
Отойдя в сторонку, пересчитали деньги. Хотя у Валерки было на две рыбки меньше, но денег он умудрился получить чуть ли не на целый рубль больше.
— Торговаться надо, — наставительно заметил Валерка. — Ничего, научишься. Эх, день какой! Воскресенье! Можно в кинуху завалиться. Пойдем мороженое купим.
— Идем, — согласился Алька, подумав о том, что, хотя и меньше наторговал денег, чем Валерка, но тоже мороженого этого сколько хочет может купить. Только зачем много? В прошлом году съел сразу три порции — ангина с нарывами приключилась.
— В шоколаде куплю. С орехами! — сказал Валерка.
— За двадцать восемь копеек которое?
— А что, мне не жалко. Заработали!
День 74-й
Два последних дня Алька с тревогой ожидал, во что выльется та совсем не случайная встреча на рыбьем базаре с Галкой.
Но нет, шуму звеньевая пока не поднимала. А может быть, и поднимать не собирается? Чего, в самом деле, трезвонить без толку? Подумаешь, преступление! Видно, походила она тогда по базару, увидела, что и другие мальчишки продают рыбок, и дошло до нее: ничего страшного в этом нет. Наверное, потому и ушла так быстро с базара.
А вдруг она все-таки приходила купить рыбок и увидела ребят совершенно случайно? Но почему же в руках ничего не было?.. Впрочем, и это легко объяснить — просто пришла пока прицениться. А может быть, с матерью ходила на базар за продуктами и решила на минутку заглянуть в рыбий уголок. Возможно, так все и было. Наверное, так. Ведь ниоткуда не могла она узнать, что они собирались продавать рыбок. Да еще именно в этот день. Не станет же Валерка кому-то рассказывать об этом. Тем более Гребешковой, которая в классе немало попортила ему крови, которую он просто ненавидит.
В школе Алька не решался заговорить с Галкой об этих волновавших его делах, а вот в среду, отправляясь утром за кормом, он подумал, что стоит по дороге заскочить на минутку к ней. Поговорить. Заодно подарит несколько мальков. Для Гребешковой жалеть не стоит. Точно, не надо жалеть. Звеньевая все же да еще на базаре застукала. К тому же интересуется, значит, рыбками. И вообще она девчонка не плохая, если уж говорить по совести. Приходила тогда к нему домой, когда болел, а про сбор тете не выдала. И о двойке не сказала. И сейчас никому ни слова о базаре. И не жадная она: книжку на день рождения подарила, красный нос с усами. Зачем же теперь на рыбок ей тратиться? Не богачи. А он несколько мальков подарит — не обеднеет.
Выловил Алька три черненькие лиры да трех пока еще рыжих меченосиков, завязал банку клочком марли и отправился за кормом.
Вполне возможно, что и в дом к ней заходить не придется. Погода стоит отличная, глядишь, где-нибудь за палисадником и увидит ее. Может, загорает на солнышке или на качелях качается. У них между углом дома и вкопанным столбом железная труба приделана, как турник. Алька давно приметил ее. А на трубе качели висят. Ясно: им турник ни к чему — две девчонки в доме.
Да, было бы лучше не звонить, не заходить в дом.
Алька будто пророком оказался. Еще метров за сорок увидел, как раскачиваются качели, и скрип их услышал. Только не все угадал: качалась не сама Галка, а ее сестренка. Алька несколько раз видел ее с Галкой, но как звать — не знал. Или просто забыл.
— Девочка, — позвал он, — твоя сестра дома?
— Она гладит белье. А ты Алик?
Вот, оказывается, глазастая какая! Даже имя помнит.
— Позвать Галю?
— Смотри не упади, — предостерег Алька. — Бантик ушибешь.
Она звонко захохотала, потрогала белый бант в косичке и ловко спрыгнула с качелей.
— Ишь, смелая! Как Валентина Терешкова. Тебя тоже Валей зовут?
— Я Мариша, разве не знаешь? Я в детский сад хожу, а он ремонтом занялся.
Теперь Альке пришел черед повеселиться. Мариша пожала плечиками: чего смеется? А еще большой. Просто глупый, наверно. Она скрылась за домом, и через минуту показалась Галка.
Звеньевая сделала большие глаза. Никак, видно, не ожидала такого визита. Распахнула калитку.
— Я всего на минутку. — Алька вдруг вспомнил, что и Галка так же вот приходила к нему «всего на минутку». Он улыбнулся и достал из сумки банку.
— Что это? — увидев рыбешек, удивилась Гребешкова.
Что! Будто сама не видит!
— Ты же хотела тогда купить на базаре. Вот, принес. Меченосцы и лиры.
— Продать принес?
Алька рассердился по-настоящему. И думать не думал о продаже.
— Ты что, на самом деле? Продать! Просто так принес. Задаром бери.
Галка взяла банку, подняла перед лицом, на свет посмотрела.
— Красивенькие…
— Ой, дай поглядеть! — Прибежавшая Мариша так запрокинула голову, что косичка с белым бантом свисала, будто толстая колбаска, отдельно.
— Обожди! — отмахнулась старшая сестра и добавила: — Но я вовсе не собиралась покупать рыбок.
В серых распахнутых Алькиных глазах Галка все прочитала, словно в книжке:
— Да, да, сами проговорились.
— Когда? — еще больше изумился Алька.
Галке сделалось его жалко. Но все-таки не устояла перед искушением еще помучить чуточку:
— Что же мы на проходе стоим? Зайди… — Она захлопнула за Алькой калитку. — Не догадался?
— Не может этого быть, — решительно сказал Алька. — Просто случайно увидела нас, а теперь придумываешь.
Можно было бы и не расстраивать Костикова, пусть так думает. Только нет, этого звеньевая не хотела. Это значило бы — выпустить из рук инициативу. И рыбок его симпатичных не надо.
— Не знаешь?.. А когда в субботу вот здесь, мимо нашего дома, шли — о чем с Валеркой Шмаковым говорили? Я мыла окно и все слышала. Вот и захотела посмотреть, как идет у вас торговля. — О том, как ходила на пруд и стояла за кустами, она, само собой понятно, дипломатично умолчала.
Алька густо покраснел. Все верно: и про базар толковали, про деньги. Только разве мог он предположить… Вон как оно вышло. По нескольким словам догадалась. На то и Галка — звеньевая!
— А рыбок своих возьми. Спасибо за подарок. Не надо.
— А я хочу! Хочу! — вцепилась в сестру Мариша. — Алик, подари мне. Подаришь?
— Пожалуйста, бери, — потерянно вымолвил он.
Мариша — теперь уже на законном основании — взяла у сестры банку и долго, не отрываясь, с восторгом, не дыша, глядела на рыбешек. Альке в эту минуту легче было разговаривать с Маришей:
— На обратном пути циклопов и дафний тебе занесу. Будешь кормить. А рыбок посади в большую банку. Песку насыпь. Найдется у вас песок?
— А много надо?
— Чтобы все дно покрыло.
— Они сладкую воду любят?
Тут Галка не выдержала — фыркнула:
— Нужен речной песок. Из которого куличи делаешь… Песок мы найдем, — погасив улыбку, сказала она Альке.
Он обрадовался, что Галка вроде немного отошла, не сердится:
— Я и растений могу принести.
— Нужны тебе растения? — Галка обернулась к Марише.
— Какие? Лук, одуванчики? А крапиву нельзя. Правда? Они тогда ужалятся.
Алька едва сумку не выронил от смеха.
— Эх ты! — Он слегка дернул Маришу за косичку. — А говорила: в детский сад ходишь. У вас же есть там аквариум? Видела, какие растения?
— В прошлом году старшая группа разбила этот… акварум…
— Аквариум, — поправила сестра.
— Все равно. И я не помню, какие растения.
— Понятно, — бодро сказал Алька и заверил: — Все, что нужно, — все в твоем аквариуме будет! — Он повернулся к калитке. — Пошел на пруд за кормом.
— А можно я с тобой? — спросила Мариша.
