Александр Пискунов - Волчий уголок
– И еще нам надо определиться в окружающей местности, – добавил дядя Петя.
– Как это? – заинтересовался Славик.
– Мы рассказываем друг другу об окружающих местах и не можем привязать их к главным ориентирам. Говорим – пошел через болото, возле осинника, к ручью. Что за ручей? Как болото называется? В каком урочище осинник? Все должно иметь свои названия. Кстати, Сергей, как озеро называется?
Отец схватился за щеку, будто у него внезапно разболелся зуб.
– Ты знаешь, забыл название. Говорили, мне, говорили… Вылетело из головы. Сам не раз пытался вспомнить. Не смог.
– Сами назовем, – беззаботно сказал Славик.
– И правда, почему бы самим не назвать. Будет у нас тайна. Были на озере… Никто не догадается. Будут искать на картах – не найдут. Таинственное озеро в девственном лесу. Предлагай, – повернулся он к Славику.
Славик раскрыл рот и запнулся. Не называть же его Лесным или Глубоким.
Он зря волновался. Взрослые тоже не могли предложить ничего особенного. Долго они ломали голову. Щучье, Тихое, Боровое, – отпали с первого упоминания.
– Тихим назвали самый большой океан – и ничего. А они брезгуют, – посмеялся отец.
Не прошло и предложение Славика. Он сравнил слегка изогнутое озеро с тетивой. Больше подошло бы сравнение с луком, но такое название никому не понравилось. Первым делом на ум приходил овощ, а не оружие.
– Так и тот и другой потому и названы, что похожи друг на друга, – попытался защитить это название отец.
Славик не сразу сообразил. Отец пояснил:
– Приладь к луковому перу тетиву – чем не боевой лук.
Дядя Петя сказал:
– В нашей ситуации родство их не спасает. Для названия озеро не годятся.
Удивил отец. Он сказал вдруг:
– Фасо.
Славику название понравилось сразу. И дядя Петя не возражал.
– Так и запишем, – подвел итог отец. – Запишите! – постучал он пальцем по лбу. – А то завтра не вспомните, как назвали.
– Не забудем, – уверенно сказал Славик.
– Если бы Лесным назвали, помнил бы, а Фасо непременно забудешь.
– Сам скорее забудешь: у тебя есть опыт, – засмеялся дядя Петя.
– Я не забуду. Потому что знаю, почему его так назвал.
– А почему? – Славик сразу хотел спросить, да отвлекся разговором.
– Не скажу.
– Почему?
– Вы начнете философствовать, оценивать, хаять и в конце концов забракуете. Скажу, когда уедем отсюда.
Как ни приставал к отцу Славик, тот оставался тверд. Славик подумал и успокоился. Так было лучше. Таинственное, неизвестно откуда взявшееся название. Как и у большинства рек и озер. Волга, Байкал, Днепр, Ладожское, Соро, Фасо…
– Называть так называть, – продолжил дядя Петя. – На очереди наш родник.
Никто не торопился предлагать название.
– Карбункул, – сказал наконец дядя Петя.
– Поясни, – коротко попросил отец.
– Драгоценный камень в оправе…
– Что это тебя на ювелирные изделия в лесу потянуло? – ухмыльнулся отец. – Годится, – равнодушно махнул он рукой.
Славик не возражал. Слово он слышал впервые и теперь повторял, чтобы запомнить.
– Нет, – вдруг засуетился дядя Петя. – Отказываюсь от своего предложения. По-моему, это не прозрачный и даже не голубой камень. Золотой Ключ – вот подходящее название.
– И то правда, а то мне фурункул сразу вспоминается, – хмыкнул отец.
Приозерное моховое болото отец предложил назвать просто: Приозерный Мох.
Славик не согласился.
– Что за название?
Дядя Петя поддержал отца, пояснил:
– Мхом везде называют верховые моховые болота. Круглый Мох, Дальний Мох, Приозерный Мох.
Славик приуныл. Один он не придумал ни одного названия. Он даже головой потряс, чтобы сосредоточиться. Неизвестно, это ли помогло, но он вспомнил, что можно еще назвать тропинку вдоль озера и сразу догадался как.
– Великий Рыбный Путь, – выпалил он. – Это тропинку так назовем. Дядя Петя по ней рыбу носит и с нее ловит.
– Да уж не шелка доставляет в составе верблюжьего каравана, – усмехнулся отец. И дядя Петя согласился на название.
– Посмотрим, какие из них приживутся, – сказал он.
– Остальные места по ходу дела назовем, – предложил отец и добавил персонально Славику: – А ты все запиши. Ты у нас главный летописец. Вдруг что забудем.
Славик машинально кивнул. Он думал, что и как назвать еще.
– Да, так будет естественнее, называть, когда появляется необходимость, – согласился дядя Петя.
Они замолчали. Славик специально вырезанной вчера палкой с рогулькой на конце подбрасывал в центр костра не догоревшие головни, постукивал по ним. Искры фейерверком улетали в темноту.
– Дядя Петя, – нарушил молчание Славик, – я сегодня сделал светильники из смолы для нашего шалаша, но они копоти столько дают – ужас!
– У нас же нет белых занавесок, чего нам копоти бояться, – отозвался дядя Петя. Он держал в руках кружку, задумчиво глядел на огонь.
– Нет, дядя Петя, – Славик не обрадовался таким словам. – Копоть кусками летает – поперхнуться можно, если вдохнешь. Вот если бы у нас воск был, наделали бы свечей.
– Воск – такое приятное вещество, ароматное, на ощупь ласковое, его жалко жечь.
– А что с ним делать? Любоваться?
– Зачем свечки, – вдруг оживился дядя Петя. – И раньше такое освещение мужику не по карману было. Лучину жгли. Копоти не намного меньше, чем от смолы.
Лучина заинтересовала Славика. Он загорелся пробовать.
– Нам пока и костра хватает, – сказал отец. – А лучиной светить тоже не так просто, я думаю. Как я помню из бабушкиных рассказов, лучина – это широкая и длинная березовая щепа, в меру толстая, сухая. Вставляли ее в такой высокий штатив-светец и горела она над бадьей с водой, чтобы падающие угольки пожара не наделали. Наклоном лучины регулировали скорость горения и величину пламени. Очень не просто. Попробуй через каждые пять минут менять лучину и при этом умудриться не прервать процесс. И огонь подобрать нужно яркий и экономный. Не зная всех тонкостей, долго промучишься, пока приловчишься…
Отец сел на любимого конька. Получалось у него, что всякое дело необычно сложное и требует долгого предварительного обучения.
– Пойдем спать, – сказал он и сладко зевнул. – Незачем терять утреннее светлое время на сон. Раньше мужики летом в доме свет на зажигали, незачем было: ночь короткая. Не успеешь с темнотой лечь, как рассвет в окнах – пора на работу.
Глава четвертая
Ягодное разнообразие
Экологическое образование начинать, как мне кажется, надо хотя бы с того, чтобы научить различать по именам всех своих братьев меньших. Я здесь имею в виду не только живые существа, но и травы, цветы, деревья.
В. РаспутинХорошие уловы. Поход в лес. Черника. Орехи. Грибы. Змея. Ягодный рекорд. Чомга. Грибной суп с зеленью. Лесная этимология. Рассказик о козодое. Виновница испуга.
Из дневника Славика
Пишу сразу за два дня, потому что проболел один. Ходили на речку, собирали ежевику. Видели водяную курочку – красивая птица. Не заметили, как накопилась огромная туча и началась гроза. Еле успели стащить с большой елки рюкзаки с запасами. Не хотел бы я сидеть на дереве в грозу, в бурю. В любой момент ветер может вывернуть его с корнем, или ударит молния. А как белки? Где они прячутся? В дупле или спускаются на землю? Но на земле опасно. Лисе гроза не помеха, наверное, небось шастает и под шумок запуганных зверушек ловит. А где прячутся птицы? Особенно маленькие. На всех дупел не хватит А у нас в шалаше совсем неплохо, особенно теперь, когда есть дверь. Настоящая избушка получилась. Надо и ей название придумать. Озеро назвали Фасо… Странно. Родник – Золотой Ключ. Болото – Приозерный Мох. Тропинка – Великий Рыбный Путь.
Из дневника отца
В который раз замечаю, что перед дождем сильнее пахнут цветы. Интересно, они больше нектара выделяют при повышенной влажности и пониженном давлении или запах в воздухе лучше распространяется. Проверить вместе со Славой… Хотя бы взять тот же воск. Который запах выделяет одинаково в любую погоду. Как это я не сделал дверь на второй день – не пришлось бы Славе лежать с температурой на сквозняке. Кажется, он поправился без последствий.
Из дневника дяди Пети
Вчера неплохо клевало на речке. Поймал: плотвы – 22, густеры – 7, окуни – 4, подъязка – 2. Всего по весу около трех килограммов. Несомненно, изменение погоды повлияло на клев. Перед дождем чаще всего рыба оживляется. Случается, что и после дождя, когда вода мутная, рыба хорошо ловится. Видимо, ее привлекает корм, смываемый в воду. Но сегодня день был неласковый после вчерашней грозы, серый с прохладным ветерком – клева не было. Поставил пять живцов. Нужно переходит на лов крупной, мелочи не хватает нам на прокорм.
Славик спал хорошо всю ночь. Вечером прислонился к отцовской спине как к печке и горя не знал до тех пор, пока она не зашевелилась и исчезла утром. Да и дверь здорово помогла: вездесущий сквознячок больше не тревожил неприятными холодными струйками в самые сладкие минуты утреннего сна.
