Виктор Шурлыгин - Космонавт Сергеев
— Ну что же, — сказал генерал. — Это хорошо, что вы так думаете, Александр Андреевич. Но думаете вы неверно. Именно интересы Отечества требуют, чтобы летчик Сергеев находился сейчас в другом месте. Там, где его способности получат более широкое применение. Это будет и справедливо, и по-хозяйски. К тому же, — добродушно добавил он, — вы не учитываете одну деликатную деталь. Ваша невеста — астрофизик. Кем она будет работать в подразделении, где несет службу старший лейтенант Сергеев?
— Да, — растерялся Саня. — Наташа занимается физикой Солнца…
— Вот видите. Физикой Солнца! А вы хотите лишить Наталью Васильевну любимого дела. Ах, Сергеев, Сергеев…
— Что же делать, Николай Дмитриевич. У будущей жены военного летчика выбор невелик. Или — или. Наташа это понимает.
— Сейчас у вас есть возможность этот выбор расширить, — металл послышался в голосе генерала. — Мы получили указание направить в Центр подготовки достойных летчиков. Мне поручено предложить вам, Александр Андреевич, интересную работу, связанную с исследованием космического пространства.
— Космического пространства?!
— Именно так.
Наверное, у старлея доблестных ВВС было очень удивленное и глупое лицо: Командир и генерал улыбнулись. Но Саня ничего со своим лицом поделать не мог. Каких угодно предложений он ждал от генерала Матвеева — перевода в летно-испытательный Центр, приглашения участвовать в Параде, посвященном Дню Воздушного флота страны, но Космос?! Если бы рядом разорвался снаряд или рухнул дом, Саня не удивился бы так, как удивился сейчас. Что он знает о космосе? Конечно, внимательно читал все сообщения в газетах о запуске космических кораблей и орбитальных станций, с интересом всматривался в открытые, мужественные лица космонавтов на портретах, следил за их работой на орбите, с удивлением смотрел по телевизору, как звездные долгожители — после многих месяцев борьбы с невесомостью — улыбались землянам усталыми и добрыми улыбками. Но все это было как-то далеко. И первые космонавты из далекого детства, окруженные ореолом романтики, и сегодняшние труженики, его современники, всегда казались Сане людьми из другого, недоступного ему мира. Теперь этот мир нежданно приблизился, неведомым образом стал рядом, начал влиять на его, Санькину, судьбу. Он растерялся. Почему-то вспомнил полет в стратосфере, яркие, мохнатые звезды; вспомнил проблесковый маяк посреди бушующего озера; вспомнил, как мальчишками они играли в Гагарина и старались улыбаться всему миру — тогда даже школьный двор казался им целым миром — ослепительной, неповторимой гагаринской улыбкой. Он вспомнил все это, и ему стало страшно: Гагарин, легендарный Гагарин, позвавший человечество в Космос, звал теперь в звездные дали его, Саньку Сергеева. Словно пришел ему час облачаться в доспехи небесных долгожителей и уходить в неизведанное.
— Что задумались, Александр Андреевич? — спросил генерал. — Я жду ответа.
— Не знаю, Николай Дмитриевич, — он облизнул языком пересохшие губы. — Все так неожиданно. Я и космос… — и сам, удивленный таким сочетанием слов, почувствовал себя ничтожной песчинкой в Необозримом и Бесконечном.
— Понимаю вас, Александр Андреевич. Но, скажите, в принципе вы хотели бы стать космонавтом?
— Да… Наверное… — он говорил тяжело, медленно. — Космонавтика собрала вокруг себя больших людей. Таких, как Сергей Павлович Королев, Юрий Алексеевич Гагарин… Космонавтику делают Личности. Космонавтика раздвигает привычные горизонты, дает людям возможность почувствовать себя Землянами… Дает осознание того, что каждый из нас — часть Вселенной. Но это так огромно, необозримо… Не знаю, смогу ли я… Получится ли… Какой-то старший лейтенант…
— Гагарин тоже был лейтенантом!
— Так ведь то Гагарин, Николай Дмитриевич!
— А вы — Сергеев.
— Да, — сказал Саня, окончательно чувствуя себя маленьким и ничтожным. — Я всего лишь Сергеев.
— И поскольку вы Сергеев и не обладаете гагаринской реакцией на столь перспективные предложения — ответ дадите через час. При положительном решении уже в конце месяца получите вызов.
— Так скоро?
— Обычно бумажные процедуры длятся от четырех месяцев до года. Но тут все упростилось — с вашим личным делом уже ознакомились. Мнение единодушное: старший лейтенант Сергеев космонавтике нужен. Да и при поддержке Группы поиска вы показали себя с хорошей стороны. Ребята — те, которых вы обнаружили, — просили кланяться.
— Спасибо, Николай Дмитриевич. Через час я дам ответ.
— Только…
Генерал не успел договорить — дверь скрипнула, медленно отворилась, и в комнату боком протиснулась сияющая Наташка с большим белым блюдом в руках. На тарелке сочно дымился ароматный, вкусно пахнущий кусок свинины, покрытый тонкой, коричневой корочкой. Мясо было украшено зеленым луком, рядом возвышалась горка румяного, запеченного целиком картофеля. Тонкие, будоражащие запахи подступили, защекотали. Разом забыв о делах и разговорах, мужчины, как зачарованные, уставились в шедевр кулинарного искусства.
— Мясо по-разбойничьи, — сказала Наташка страшным голосом, поставив блюдо в центр стола. — Если мужчин не кормить таким мясом, они начинают смотреть в лес!
И, по-пиратски прищурив один глаз, лихо воткнула в дымящийся кусок свинины, начиненной специями, большой кухонный нож и вилку. Тонкое лезвие ножа качнулось, завибрировало. И все почувствовали, что на столе и вправду дымится мясо по-разбойничьи, заволновались, загремели стульями. Генерал Матвеев с видом страшно голодного, измученного путника первым протянул тарелку, и суровая атаманша величественным жестом отрезала ему шикарный кусок мякоти.
— У-у-у, о-о-о! — застонал он от блаженства и счастья. — Ничего… подобного… никогда… не пробовал! Если бы меня… так кормили… в летной столовой… навсегда остался бы… в этом лесу!.. До конца… дней своих!
— К мясу, граждане разбойники, предлагается белый соус, — атаманша окинула всех грозным взглядом. — Верное средство от ран и телесных недугов!
— У-о-у! Теперь… это еще… вкуснее!
На Санькиных глазах происходили удивительные превращения. Строгий, суровый генерал Матвеев вдруг перевоплотился в обыкновенного добряка, пышущего здоровьем и силой, — наверное, таким он и был в жизни, — стал по-человечески простым и доступным. Щедрая улыбка оживила бесстрастное лицо Командира и он, как ни пытался, не мог ее спрятать. Какая-то неведомая сила стерла различия в должностях и званиях, раскрепостила их всех, столь непохожих и разных, заставила поднять забрала рыцарских шлемов, сделала такими, какими они являлись на самом деле. Саня неожиданно понял: этой неведомой силой была Наташка!
— Наталья Васильевна! — взмолился генерал. — Не томите, откройте секрет. Научите, как готовить столь грозное оружие! Для дела надо. Я Москву таким мясом кормить стану и все проблемы исчезнут. Фонды дадут, штаты увеличат! Откройте тайну, Наталья Васильевна!
— Ах, Николай Дмитриевич, Николай Дмитриевич, — атаманша превратилась в прежнюю веселую Наташку. — Вы уже такой большой, уже генерал, а не понимаете, что всякая раскрытая тайна перестает быть тайной. И теряет свой блеск и очарование.
Командир засмеялся, выстрелив пробкой, открыл шампанское.
— Будем наслаждаться неразгаданной тайной. За именинника!
— Ура! — сказала Наташка, поднимая фужер. — За твой орден, Саня! За то, чтобы ты принял правильное решение!
И, зажмурившись, сделала два крохотных глотка.
— Но знаешь… — Она ласково посмотрела на него. — Какое бы решение ты ни принял, для меня оно всегда будет правильным!
Генерал взглянул на нее с любопытством.
— Наталья Васильевна, о каком решении вы говорите?
Наташка прыснула.
— Как прекрасно, что мужчины так наивны! — сказала она. — В дом к рядовому летчику неожиданно приходят Командир полка и генерал, имеющий персональный самолет; вся компания закрывается в комнате и минут сорок о чем-то шушукается. А глупая девочка Наташка должна думать, будто это в порядке вещей. И что в Н-ском авиационном подразделении генералы каждый вечер навещают лейтенантов и о чем-то шушукаются. Так я должна думать, Николай Дмитриевич?
Казалось, и Командир, и генерал, и Саня упадут со стульев — так хохотали разоблаченные конспираторы.
— На обе лопатки, Наталья Васильевна, на обе лопатки! — рокотал, вытирая выступившие слезы, генерал. — Недооценили мы обстановочку, ох недооценили!
— Каждый вечер генералы с лейтенантами шушукаются, — повторял сквозь смех Командир. — Что делается, что делается? Каждый вечер генералы… Ха-ха-ха…
— А что? — спрашивал у всех Саня. — Неплохая жизнь в Н-ском подразделении, ох неплохая…
Наташа снисходительно смотрела на мужчин, как взрослые смотрят на расшалившихся малышей, ждала.
