Лобсанг Рампа - Жизнь с ламой
— Еще минут пять. Хотите, я подвезу вас к главному входу? Вы улетаете сегодня ночью?
— Нет, — ответила Ма. — Мы отдыхаем здесь эту ночь, весь завтрашний день и лишь на следующую ночь вылетаем в Нью-Йорк.
— Тогда вам потребуется Мотель, — сказал водитель. — Вы увидите — у них здесь действительно неплохо.
Мы проехали еще немного, затем резко повернули и, проскочив еще около полумили по дороге, ведущей к аэропорту, остановились у здания справа. Водитель вышел и направился к месту Администратора.
— Нет, — сообщил он, вернувшись в автобус, — вам заказаны места не здесь, а в другом мотеле, что недалеко от Зала Ожидания. Сейчас я вам покажу, где это.
Еще четверть мили — и мы подъехали к другому зданию. Водитель убедился, что теперь мы попали туда, куда надо. Кое-какой багаж и вещи первой необходимости внесли в мотель; то, что потяжелее, сразу отправили в аэропорт.
— Я хочу в Туалетную Комнату для Дам! — прокричала Мисс Ку.
— Вот, пожалуйста, — ответила Ма, указав ей на отдельную миску, которую она поставила в ванной.
Затем она ласково взяла меня на руки, отнесла в ванную и наощупь показала мне мои удобства. После этого, пробравшись в спальню, мы почувствовали себя значительно лучше. Как обычно, каждому члену Семьи полагалась отдельная комната. Я спала с Хозяином, Мисс Ку — с Ма, а вот бедному Лютику пришлось коротать ночь в одиночестве.
Мы с Мисс Ку потрудились, не щадя своих сил, обследовав все вокруг и убедившись, что мы знаем все аварийные выходы, а также точное расположение всего, что нам может понадобиться. Затем мы вернулись к ужину.
Любую кошку НЕЛЬЗЯ одергивать до тех пор, пока она полностью не обследует комнату. Кошки должны ВСЕГДА совершенно точно знать, что и где находится, — ведь наше зрение во многом отличается от зрения людей и в большинстве случаев мы видим в двух, а не в трех измерениях. Людей может поразить наша способность «останавливать» изображение; кроме того, мы в состоянии так изменить фокус глаза, что предмет увеличивается, как если бы человек смотрел на него через увеличительное стекло. С другой стороны, мы легко приспосабливаемся к тому, чтобы четко видеть предметы не только в дюйме от нашего носа, но и находящиеся на большом расстоянии.
Красный цвет мы не видим — он нам кажется серебристым; зато голубой нам кажется таким же ярким, как и солнце. Мы в состоянии рассмотреть самый мелкий шрифт, самое крохотное насекомое. Люди не понимают, как устроены наши глаза. А ведь они являются замечательным инструментом, позволяющим видеть даже в инфракрасном свете. Конечно, о моих глазах речь не идет — ведь я слепая. Как мне говорят, мои глаза просто прекрасны: у них цвет незабудки и они всегда широко открыты. К сожалению, они ничего не видят.
В эту ночь мы все спали очень крепко; нас не тревожил даже гул самолетов, которые приземлялись и вновь взлетали, направляясь куда-то за океан. На следующее утро Ма с Лютиком вышли и вернулись с завтраком на всех
Мы лениво отдыхали. Мисс Ку сидела у окна, разглядывая платья женщин, входивших в аэропорт и выходивших из него. Хозяин, одевшись, вывел нас поиграть на траве перед зданием. Я постоянно следила за тем, чтобы оставаться в пределах досягаемости его рук: теперь я ни за что не рискну потеряться!
— Фиф! — спросила Мисс Ку. — Это тот самый аэропорт, куда ты прилетела из Франции?
— Да, Мисс Ку, — ответила я, — но я прибыла сюда через багажное отделение. Никогда я не была так счастлива раньше. Отсюда мы вылетели в аэропорт Дублина, но я тогда была без сознания.
— Ладно, Старая Кошка, — произнесла Мисс Ку. — Я буду присматривать за тобой, чтобы ты все делала правильно. В этом я большая дока.
— Спасибо, Мисс Ку, — ответила я. — Я ЧРЕЗВЫЧАЙНО благодарна тебе за помощь.
Подошло время обеда, и Ма позвала нас, потому что нам надо было хорошенько подкрепиться и отдохнуть. После еды мы все легли: Мисс Ку с Ма, я — вместе с Хозяином, а Лютик — в одиночестве. Мы неплохо поспали, поскольку не были уверены, удастся ли нам отдохнуть в самолете. Я проснулась оттого, что Хозяин почесывал меня, приговаривая:
— Фиф! Ну какая же ты старая соня! А ну-ка, побегайте вместе с Ку'эй, чтобы нагулять аппетит перед чаем.
— Пошли, Фиф! — позвала меня Мисс Ку. — Мы еще не исследовали коридор. Сейчас там ни души. НУ ЖЕ, СКОРЕЕ!
Спрыгнув с кровати, я пару мгновений почесала себя за ухом, раздумывая, в какую сторону двинуться. Затем почувствовала, как руки Хозяина направили меня к раскрытой двери. Под руководством Мисс Ку мы произвели научные исследования коридора, проанализировав всех, кто проходил по нему.
— Давай сходим к Стойке Регистрации, — сказала Мисс Ку, — надо бы показаться на людях.
Многие никогда не видели Сиамских Кошек, так что, рискуя показаться нескромной, я вынуждена признать, что мы стали сенсацией. Невозможно описать словами, насколько меня поразило мнение людей, будто я являюсь матерью Мисс Ку! Покружив у стойки Администратора, мы вернулись в комнату, чтобы поспать еще немного.
Когда мы вновь проснулись и приступили к ужину, над аэропортом уже зажглись огни. Темнота постепенно сгущалась, пока не перешла в ночь. Мы не спеша собрали свои вещи, вышли в теплую ирландскую ночь и направились к зданию аэропорта.
Наши вещи взяли для Таможенного Досмотра. Хозяин всегда был самого высокого мнения об Ирландских Таможенниках — у него НИКОГДА не было с ними неприятностей. Единственными ирландскими служащими, доставлявшими нам проблемы, были Налоговые Инспекторы — это их жадность заставила нас покинуть Ирландию.
К нам подошел необыкновенно вежливый представитель «Шведских Авиалиний». Поприветствовав нас, он перекинулся парой слов со мной и Мисс Ку.
— Наша компания хотела бы пригласить вас в качестве почетных гостей на ужин, — вежливо обратился он к Семье.
— Благодарю, не стоит, — ответил Хозяин. — Мы уже поужинали, и, кроме того, мы не можем оставлять наших Кошек так надолго.
Осведомившись, не нужно ли нам чего-нибудь, служащий ушел, оставив нас одних.
— Не пора ли нам давать кошкам транквилизаторы? — спросила Ма.
— Не сейчас, — ответил Хозяин, — кроме того, Фиф всегда спокойна и я вообще не собираюсь давать ей их. Посмотрим, как будет вести себя Ку в самолете.
Поскольку я слепа, мне крайне сложно описать то, что происходило потом. Мисс Ку, поддавшись на мои уговоры и поборов собственное смущение, согласилась написать за меня несколько следующих страниц...
Ну вот. Мы сгрудились в Главном Зале Ожидания Аэропорта в Шэнноне, словно мурашки на коже. Вокруг сидело множество людей с поклажей. Они напоминали наседок в курятнике. Дурно воспитанные дети горланили что было мочи, так что голова моя раскалывалась от шума. В углу сидело несколько настоящих американских ребят — они напоминали мне фаршированных уток. Они воображали себя Большими Парнями — еще бы! Ведь у них на сумках были наклейки чартерного рейса на Париж, откуда родом наша Старуха-Кошка.
По-моему, часы в аэропорту заржавели, так как время тянулось до жути медленно. Наконец к нам подошел мужчина, одетый во все голубое и медно-желтое. Он прямо-таки готов был целовать прах у наших ног, сообщая, что рейс «Шведских авиалиний» из Шэннона в Международный Аэропорт Нью-Йорка готов к посадке пассажиров. Я еще подумала: вот глупость-то — к посадке готов, а сам еще на земле. Он попытался было взять мою корзинку, но у Хозяина и Ма руки были свободны, так что Хозяин взял на плечо ремень корзинки, в которой сидела Старуха-Кошка, а Ма схватила мою корзинку. Что там взяла Лютик, я не знаю — я была слишком занята, чтобы глядеть в ее сторону.
И мы пошли парами, совсем как на Воскресной Школьной Вечеринке, через весь Главный Зал Ожидания прямо в черноту — которой не оказалось! Конечно, она была бы, но ведь каждая лампочка в Шэнноне сияла. На взлетной полосе было целое море разноцветных огоньков. Другие огоньки длинными пальцами шарили по небу. Тут я взглянула вперед и увидела самолет. Ничего себе! Он был громадный, больше любого самолета, который я видела в аэропорту Дублина. Он показался мне таким большим, словно весь Гоут поставили на колеса. Мы поехали к нему; по мере того как мы приближались, он становился все больше и больше. У его передней части стояла лестница с боковинками, чтобы люди на земле не могли видеть то, что всегда видим мы, кошки (то есть, я хотела сказать, женщины).
