Григорий Остер - Дети и эти
— У… — протянула мама. — Это уже алгебра с иксами. Мы такого никогда не проходили.
Задачу про зарплату мама так и не осилила. Решила пока отложить математику, заняться домашней работой по химии. Для этого пришлось сначала идти в магазин «Бытовая химия». Но когда мама вернулась из магазина с химическим средством для мытья посуды, выяснилось, что папа до сих пор не справился со своей домашней работой про кухонную раковину и она всё ещё засорена.
— Ты почему, — позвала папу мама, — домашнюю работу по труду не делаешь? Заканчивай скорей, а то у меня в засорённой раковине домашняя работа по химии не получится.
Папа пришёл в кухню с какой-то книгой в руке.
— Ты что, — спросила мама, — собираешься домашнюю работу по чтению делать?
— Нет. Это телефонный справочник. Соседям позвонить хочу. Спрошу, нет ли у них нормального гаечного ключа. Наш вообще ничего не развинчивает.
— Сходи, спроси пешком, — предложила мама, — заодно и домашнее задание по физкультуре выполнишь.
— Вряд ли, — говорит папа, — выполню. Сегодня столько задано, столько задано. С утра выполняю, чувствую, до самой ночи не справлюсь. С раковиной придётся пока потерпеть.
— Тогда я домашнюю работу по биологии делать буду.
Мама взяла курицу, разрезала пополам, стала вынимать из неё разные жизненные органы.
— Между прочим, — сказал папа, — раковина — это не по труду домашняя работа, а по технологии. Очень трудный предмет.
— Да, — вздохнула мама, — по технологии ты всегда отставал.
— Это потому, что мне больше гуманитарные предметы нравятся. Окружающий мир, ИЗО. Меня разные яркие краски вдохновляют.
— Если тебя яркие краски вдохновляют, — предложила мама, — иди нашу машину помой. Чтоб опять стала зелёного цвета. А то она после вчерашней грязи совсем серая.
— Завтра помою, — отмахнулся папа. — Мне сегодня ещё немецкий язык делать надо. Пятнадцать страниц текста перевести. И вставить пропущенные слова. Партнёры из Гамбурга новый договор о сотрудничестве прислали.
— Ого, как много, — посочувствовала мама. — А мне по английскому языку совсем немножко задано. И устно. Только в Бостон позвонить тётю Соню с днём рождения поздравить.
Пока мама обсуждала с папой задания по иностранным языкам, она выполнила домашнюю работу по биологии, положила изученную курицу в электрическую духовку и нажала кнопочку. Во всём доме сразу вырубился свет. Перегорели пробки. Пришлось взяться за домашнюю работу по физике.
— Не помнишь, — спросил папа, — у нас дома какой ток в проводах: постоянный или переменный?
— Ток, наверно, переменный, — задумалась мама. — Потому что постоянного в мире вообще ничего не бывает. Всё течёт, всё изменяется.
— Ты это брось, — сказал папа. — По философии нам сегодня, слава богу, ничего не задано. Давай физику делать.
Но домашнюю работу по физике папа с мамой выполнить не успели. На улице стемнело, дети вернулись домой.
— Что, опять домашние работы не сделаны? — возмутились дети.
— Мы старались, — стала оправдываться мама.
— Видим, как вы старались. Курица сырая, посуда немытая, а вы без электричества сидите. И на полу лужи.
— Потому что ключ не развинчивает, — пожаловался папа. — К соседям идти надо.
— Почему, у соседей всё развинчивается, — рассердились дети, — а у вас никогда ничего не развинчивается? Другие взрослые давным-давно домашние работы выполнили, куда-нибудь в ресторан пошли, в гости. А вы, лодыри несчастные, всё на последнюю минуту оставляете. Глаза бы наши на вас не смотрели. Если через сорок минут все домашние работы выполнены не будут — пеняйте на себя.
Дети ушли в глубину квартиры играть в темноте в прятки, а папа с мамой остались делать домашние работы и пенять на себя.
ПРОГОЛОДАВШИЙСЯ ЖРЕЦ В ТОЛПЕ МОНСТРОВ
Папа одного мальчика забыл жениться на его маме. Сначала папа собирался жениться, потом заигрался на компьютере и совсем забыл. А мама ему не напомнила, потому что была очень застенчивая. Не умела выговаривать букву «эр» и от этого часто стеснялась.
Когда мальчик немного подрос, он придумал, как научить маму говорить букву «эр».
— Мама, — объяснил мальчик, — буква «эр» хорошо получается сразу после буквы «же». Это не трудно. Совсем легко. Ты, главное, не смущайся. Повторяй слова: «Жрец, жрал, жратву. Жрец жрал жратву». Выражение, конечно, грубоватое, звучит дико. Но ради буквы «эр» стоит попробовать.
Мама начала всем рассказывать про голодного жреца, и у неё быстро получилось. Когда мама стала выговаривать букву «эр», мальчик спросил:
— Кто это у нас на стенке в рамочке висит? Мой папа, да?
— Правильно, — сказала мама.
— Кем папа работает?
— Программистом.
— Что программирует?
— Компьютерные игры.
Мальчик пришёл к папе на работу и сразу его узнал. По фотографии в рамочке. Папа, вцепившись в мышку, сидел за компьютером и подстреливал на экране каких-то несимпатичных монстров. Одного за другим.
— Здравствуй! — сказал мальчик.
— Ага! — кивнул папа и подстрелил ещё одного монстра.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Ладно, — согласился папа, быстро-быстро нажимая на компьютерной клавиатуре какие-то кнопки.
— Это серьёзный разговор.
— Говори. Мне слышно.
Мальчик начал говорить, но тут из глубины экрана выползла новая толпа монстров, и стало ясно, что папа его совсем не слушает.
— Может, ты, — начал терять терпение мальчик, — оторвёшься от игры и повернёшься ко мне?
— Сейчас, — взмолился папа, не отводя глаз от экрана. — Только этот уровень пройду. Тут такое место — сохраниться нельзя.
Мальчик вздохнул и вышел из комнаты, в которой папа работал. Но когда он снова зашёл, папа попросил ещё пятнадцать минут. Потом ещё десять.
Наконец папа прошёл последний уровень, закончил игру и только тогда в первый раз посмотрел на мальчика.
— Ой, — удивился папа, — мальчик… Откуда ты, мальчик, взялся?
— Послушай, — мальчик положил папе руку на плечо, — я скажу тебе что-то очень важное… Ты мой папа.
— Здорово! — обрадовался папа. — Что будем делать сегодня?
— Хочешь, сходим в кафе-мороженое, — предложил мальчик, — или в зоопарк?
Они сидели в кафе, потом вместе бродили по зоопарку. Посмотрели обезьян и узнали друг про друга много интересного. Мальчик сказал папе, что на будущий год пойдёт в первый класс, а папа рассказал мальчику, как сам в школе озорничал, когда там учился. И ещё много чего рассказал.
— Ты, — говорил папа мальчику, — если хочешь, каждый день ко мне на работу приходи. Научу тебя компьютерные игры программировать. Это так классно. Просто здорово.
— Спасибо, — соглашался мальчик. — Обязательно приду.
Потом папа провожал мальчика домой и вдруг как-то притих, замолчал, будто хотел о чём-то спросить, но не решался.
— Ты, наверно, хочешь мне что-то сказать? — заглянул мальчик папе в глаза.
— Ага! — кивнул папа. — Хочу. Посоветоваться. Как думаешь, что интересней: программировать компьютерные игры или в них играть? Мне и то, и другое нравится.
— Мне тоже, — сказал мальчик.
И папа обрадовался, что у него с сыном такие одинаковые мнения. Когда, у самого дома, они уже почти попрощались, мальчик спросил:
— Папа, ты ничего не забыл?
— Не знаю, — задумался папа. — Я что-то забыл?
— Может, попробуешь сам вспомнить? — вздохнул мальчик.
Папа закрыл глаза, сжал кулаки, поднатужился… но так ничего и не вспомнил.
— Не получается. Что я забыл?
— Ты забыл жениться на моей маме.
Папа охнул, хлопнул себя по лбу, закричал:
— Конечно! Как я мог?! Теперь она никогда уже меня не простит и не согласится выйти за меня замуж!
Но мама простила. И согласилась. Они поженились и на следующий год вместе повели мальчика в школу. В первый класс. Мама несла портфель, а папа — букет.
СГУЩЁННОЕ МОЛОКО В ПУЧИНЕ ПОРЯДКА
Одним детям не с кем было оставить дома папу.
— Возьми его с собой в школу, — предложила девочка старшему брату.
— Сегодня не могу, — сказал мальчик. — Первый урок арифметика. Представляешь, что он устроит в классе. Мы как раз таблицу умножения изучаем. Папа её наизусть знает. Кто-нибудь задаст вопрос, папа начнёт учительнице подсказывать, выкрикивать ответы. Меня с ним в два счёта из класса выставят. Лучше ты бери его с собой в детский сад.
Пришлось девочке согласиться.
— Только давай сразу договоримся, — сказала она папе, — ты там не будешь никому мешать. В детском саду нельзя кричать, громко разговаривать, бегать, хватать без спроса игрушки, опрокидывать горшки.
— Если там ничего нельзя, — удивился папа, — зачем ты туда ходишь?
