Даниил Курсовский - Настоящий формидабль. Часть 1
На этот раз Мишель рассказывала мадам Марго историю, как она и Жюли гуляли по какому–то парку, и вдруг Жюли испугалась страшного на вид садовника, побежала, зацепилась своими панталонами за кустик, со страху ей показалось, что это ее схватил садовник, Жюли дернулась, и панталоны с нее слетели!..
Дальше бедная Жюли побежала уже без панталон. Ну а Мишель бежала за ней.
Прибежав в свой дортуар в школе, Жюли принялась рыдать, оплакивая потерянные панталоны.
Рассказывая эту совершенно дурацкую историю, Мишель добавляла разные детали, которых вовсе и не было. И рассказ от этого становился хотя и не вполне правдоподобным, но зато очень захватывающим.
И еще этот рассказ был не вполне приличным…
Пританцовывая перед зеркалом, играя подолом платья, строя своему отражению рожицы и глазки, я пискливым голоском Мишель рассказывал примерно так:
— Ах, мадам Марго, это был настоящий ужас, настоящий формидабль!.. Что, мадам?.. Да, мадам!.. Нет, мадам, мы просто гуляли. Мы и не думали перелезать через забор в чужой сад. Нам не нужно было перелезать!.. Там была открыта дверца… как будто кто–то ее оставил для нас… и вот мы через нее и вошли в этот сад. Что, мадам?.. Да, мадам!.. Нет, мадам, мы вошли туда, чтобы полюбоваться красивыми цветочками!.. Жюли тут же увидела яркий цветок и присела перед ним на корточки, чтобы понюхать его. Она не заметила, мадам, что позади нее из земли рос маленький кустик!.. Что, мадам?.. Да, мадам!.. Нет, мадам, это был очень маленький кустик. Совсем незаметный!.. Но с очень, очень острыми колючками! И вот эти–то колючки и вцепились в кружева на панталонах Жюли!.. Что, мадам?.. Нет, мадам, Жюли этого не заметила. И я этого не заметила. Откуда я знала, что там рос куст с колючками?!.. Зато, мадам, я заметила садовника!.. Это был ужасный мужчина с огромными усами! Формидабль, мадам, настоящий формидабль!.. И еще я заметила, что он тоже нас заметил! Он нас заметил, и пошел к нам! Он шел огромными шагами!.. Он быстро приближался!.. «Бежим!..» — закричала я Жюли. — «К нам идет садовник!..» Жюли тут же вскочила с места! И ее панталоны тут же сползли к ее туфелькам!.. Она же зацепились своими кружевами за колючки!.. Жюли закричала от страха, ей показалось, что это садовник ее схватил, и хочет сделать с ней что–то ужасное!.. Мадам, я прямо вся содрогаюсь, когда думаю о том, что в этот миг могло прийти в голову глупенькой маленькой Жюли!.. Что, мадам?.. Нет, мадам, садовник приближался, но был еще далеко. Нет, мадам, это не он вцепился в панталоны Жюли, это был куст!.. И вот, Жюли рванулась изо всех сил, и бросилась бежать, кое–как выдернув ноги из панталон!.. Ну а панталоны, само собой остались висеть на кустике!.. И при этом они вывернулись наизнанку!.. Нет, мадам, этот куст тоже не собирался делать с Жюли ничего ужасного. Он просто забрал себе ее панталоны! Может быть, ему хотелось слегка прикрыться ими от солнца. День, знаете ли, был очень жаркий… А может быть, самим панталонам надоело быть на Жюли!.. Может быть, им захотелось, чтобы ими кто–нибудь полюбовался!.. Жюли ведь, сами понимаете, никому не разрешает любоваться своими панталонами!.. И вот Жюли понеслась так быстро, что даже меня обогнала. Что, мадам?.. Ну да, мадам, тут я с вами согласна, без панталон ей бежать было значительно легче!..
Дальше рассказ Мишель обрастал новыми подробностями. Она рассказывала о том, как «этот формидабль садовник» подходил к кусту, снимал с них панталоны Жюли и зачем–то разглядывал их на свет. А потом садовник аккуратно складывал панталоны, сжимал в руке и уносил их с собой. Кончалась история тем, что вечером безутешная Жюли сидела в дортуаре, и оплакивала свою потерю, потому что «мадам, это были ее лучшие панталоны!.. Других таких нету во всем Париже!.. Теперь вы понимаете, мадам, почему садовник забрал их себе?!.. Он, видимо, тонкий ценитель красоты!.. Нет, мадам, я не думаю, что он их собирается носить. Они ему не налезут!.. Да, мадам, мне тоже не приходит в голову, зачем они ему понадобились!.. Я буквально теряюсь в догадках, мадам!..»
В общем, история у меня получалась не просто дурацкая, а даже какая–то сумасшедшая, и с очень опасными намеками!.. Но, однако, по мере того, как рассказ Мишель развивался, меня так захватило вдохновение, что я уже в полном восторге скакал и гримасничал перед зеркалом.
Я был своим единственным артистом и зрителем.
Или, вернее, зрительницей, судя по моему платью.
И вдруг я услышал от дверей какое–то странное хрюканье.
Я замолчал, остановился и посмотрел туда.
Там, у дверей, на полу!..
Там, у дверей на полу, полулежала моя мама!..
Видимо, она сползла на пол по стене.
Она сползла на пол и теперь лежала там и тряслась в мелких конвульсиях.
И при этом она издавала те самые хрюкающие звуки!..
Не подумайте, конечно, ничего такого про мою маму!..
— Мамочка, что с тобой?! — закричал я в ужасе и подскочил к ней.
— Я умираю, сынок… — кое–как выдавила мама.
— Как — умираешь?! — закричал я. — Подожди, не умирай! Я вызову скорую! Я принесу тебе воды! Дам таблеток!..
— Дурачок, — уже более свободным голосом и пытаясь сесть, сказала мама. — Я умираю от смеха!.. Ничего более безумного, чем эта твоя история с панталонами, я в жизни не слышала! И не видела!.. Но как же это было смешно!.. Ты был в ударе, просто в ударе! Видел бы ты сам свои ужимки и гримасы со стороны! Слышал бы ты свой пискливый голосок!.. Боже мой!.. Это был, действительно, настоящий формидабль!.. «Я вся содрогаюсь, мадам!..»
И мама, действительно, принялась содрогаться и опять начала сползать по стене.
Я только стоял рядом с ней и растерянно улыбался.
Наконец, мама кое–как успокоилась, потом даже поднялась на ноги, но тут же была вынуждена сесть на стул.
Ноги ее, видимо, не держали!..
Несколько раз глубоко вздохнув, мама вытерла глаза, покачала головой и повторила:
— Да, это был настоящий формидабль!..
И ее снова затрясло.
— Бедная Жюли! — еле–еле произнесла мама сквозь смех. — Не знаю, как тебе удалось этого добиться, но я буквально наяву видела ее глупенькое перепуганное личико!.. Будет знать, как гулять по чужому саду. И вообще, выпороть бы вас обеих как следует, чтоб не лазили куда попало!..
— Кого — обеих?.. — осторожно спросил я. — Мама, ты о чем?.. Это же только образ. Образы, то есть!.. Никаких Мишель и Жюли не существует!..
— Жюли может быть и нет, а вот Мишель я вижу прямо перед собой!.. — неожиданно заявила мама.
И, взглянув на мое растерянное лицо, вновь закатилась от смеха.
— Ладно, лапонька, я не буду смеяться!.. — сказала она. — Подойди к мамочке!..
Я подошел.
Мама расправила на мне платье, а потом принялась разглядывать банты.
— А кто тебе банты завязывал?.. — спросила она.
— Я сам. Пришлось, правда, повозиться, пока получилось!..
— Получилось очень даже неплохо для первого раза!.. — сказала мама. — А это… Трусики ты надел те самые, которые были с этим платьем?..
Я хихикнул и только молча кивнул головой.
— Ну–ка дай взгляну! — сказала мама.
И, не дожидаясь разрешения, подняла мне подол платья высоко вверх обеими руками, а потом еще и крутанула меня, как волчок.
— Очень симпатично! — сказала она довольным голосом. — Я, хоть и сшила их сама, никогда ни на ком не видела!..
Я терпеливо ждал, пока она все разглядит. В конце концов, она имела на это полное право!
— Ты и макияж себе сделал, как я вижу! — сказала мама.
— Это не макияж. — сказал я. — Это грим. Для того, чтобы лучше войти в образ!..
— И ты вошел в этот образ, действительно, наилучшим образом! — заметила мама и рассмеялась.
Она вновь расправила на мне платье, а потом мягко привлекла к себе, и вдруг усадила на колени.
— Посиди немного с мамочкой!.. — шепнула она. — Давно уже мы с тобой так не сидели. Все дела, дела. У тебя, у меня…
Мама прижала меня к себе, а я обнял ее. И нам обоим было хорошо–хорошо.
Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем мама заговорила опять.
— Ты очень порадовал меня. Давно я так не смеялась!.. — задумчиво проговорила она. — И теперь мне даже кажется, что все наши проблемы не такие уж и страшные…
— А они разве страшные?.. — спросил я.
— Ну, смотря с какой стороны посмотреть. — хмыкнула мама. — Маленьким фирмам, видишь ли, трудно выжить в наше время. Надо или объединяться с кем–нибудь или кому–нибудь продаваться. И, значит, начинать петь под чужую дудку…
— А ты какой вариант выбрала?..
— А я так устала в последнее время, что у меня просто нет сил выбирать!.. — вздохнула мама. — К тому же под чужие дудки я никогда не пела!
— Тогда, для разрядки, начни шить не взрослые, а детские платья. — предложил я ей. — Вот как это, что на мне. Это ведь очень красивое платье!..
— Да кому сейчас нужны платья, когда все девочки в штанах и шортах!.. — сказала мама с досадой.
