Вениамин Бук - Железная пуговица
Уменьшаясь и увеличиваясь, Ёлкин столько всего попробовал, столько всего испытал и открыл для себя! Но интересней всего было ему с людьми: вот уж где хватало дел… Как-то раз на окраине крупного города у многоэтажного дома собралась взволнованная толпа, кто-то без устали голосил и звал на помощь. Голосила тётя в цветастом жёлтом халате. Прислушавшись, Ёлкин узнал, что эта тётя нечаянно захлопнула дверь своей квартиры, а в ней — маленький больной ребёнок (ему надо срочно принять лекарство!) и включённый электрический чайник (вот-вот выкипит!). Уже вызвали службу спасения, пожарную машину и скорую помощь, но дорога́ была каждая минута! Несколько мужчин безуспешно старались взломать стальную дверь. Несчастная хозяйка квартиры подняла лицо к небу и крикнула:
— Помоги нам!..
Чтобы превратиться в невидимую миру мошку, Ёлкину потребовалось не больше пары секунд. Он тотчас нашёл щёлку в форточке, проник в квартиру, где горько плакал ребёнок, и подлетел к входной двери. Здесь он превратился в самого себя, то есть стал обыкновенным мальчишкой, осторожно открыл дверной замок и снова уменьшился до размера малюсенькой мошки. Дверь распахнулась, в квартиру вбежали люди, выключили чайник, который уже дымился на кухне, взяли на руки малыша. Все спрашивали друг друга: как могла открыться стальная дверь или кто мог открыть её?! Одна лишь тётя в жёлтом халате осеняла себя крестным знамением и приговаривала:
— Слава Тебе, Господи!..
Между тем Ёлкин был уже далеко и расхаживал по земле невидимым великаном в поисках новых приключений. И они не замедлили появиться. Ему казалось, что люди как-то догадываются о нём и надеются на него. И в то же время они часто сопротивлялись, когда он старался помочь им. Так, увидев в лесу двух заблудших, он пытался направить их на путь спасения. Заблудившиеся, а это были диктор центрального телевидения и его жена, натыкаясь на руку Ёлкина, как на невидимое препятствие, поворачивали в нужном направлении. Однако упрямый диктор всякий раз стремился прорваться в прямо противоположную сторону. Он не знал, что в этом случае они попадут из леса в безлюдную, раскалённую от солнца пустыню, где их поджидала давно не евшая шайка отчаявшихся шакалов. Ёлкин поворачивал заблудших на север, но диктор упорно искал дорогу на юг и тащил за собой жену. Из-за этого они были вынуждены ходить по кругу, возвращаясь на одно и то же место. При этом диктор центрального телевидения был вне себя от бешенства и очень ругался, а его жена рыдала от горя и приговаривала: «Как я могла довериться этому никчёмному человеку!..»
В общем, с этой парочкой пришлось здорово повозиться. К тому же трудно было действовать одной рукой, ведь другая держала пуговицу. Наконец ему удалось провести их через болото (вот уж где было слёз и ругани!) и вытолкать на спасительное шоссе. Там их подхватила попутная машина и отвезла на вокзал.
Похожая ситуация сложилась, когда приближался с моря закрученный чёрным столбом ураган и надо было спасать компанию весёлых железнодорожников. Они на трёх машинах отправились на пикник, но ехали навстречу своей гибели. Чего только Ёлкин не делал: сваливал поперёк деревья, выставлял на пути носорога (взял на время из зоопарка), писал на дорожных щитах: «Впереди УРОГАН!»… А им всё нипочём: лихо объезжали препятствия, находили обходные тропинки, чуть не сбили бедного носорога, а прочитав предупредительную надпись, почему-то дружно захохотали. И всё же, перегораживая проезд всем, что попадало под руку — какими-то старыми баржами, заборами и асфальтовыми катками — он сумел загнать железнодорожников на овощную базу, в её подземное хранилище, и засыпал грудой картошки. О, какие проклятия понеслись из-под этой груды! И только спустя два часа, благополучно переждав ураган, который пробушевал над ними, они перестали жалеть о том, что оказались в этом хранилище. Порывы могучего урагана изрядно потрепали Ёлкина, не успевшего вовремя отбежать. Его закружило и раскачало так, что он едва не выронил пуговицу. Понадобилось срочно уменьшиться в невидимого малютку, залететь в деревенский колодец и забиться в глубокую трещину на бревне.
Когда всё утихло, Ёлкин вылетел из колодца, перекусил на грядке капустным соком и вновь увеличился до великанских размеров. Он решил проведать родные места. Перешагивая через деревни, леса и реки, отыскал наконец-то свой знакомый с рождения городок. Вот Большая Стремянная улица, вот «Площадь 65-го Бря», вот их Старый Крючков переулок… Он увидел отца и маму с малым братишкой. Они стояли на пустыре среди заигравшейся допоздна ребятни.
— Тимоша! Тима, сынок! Где ты? — звала его мама.
— Тимофей, отзовись! — кричал отец.
Родители спрашивали у ребят, у прохожих, но никто не мог показать им, куда он пошёл и где теперь находится. А он, Тимофей Ёлкин, был совсем рядом. Он навис над ними, одной рукой приложив к глазу пуговицу, другой упираясь в коленку, и улыбался. Ему очень хотелось появиться сейчас перед ними и рассказать о своих приключениях. Но ему было слишком хорошо известно, что его немедленно отведут домой, и тогда кто знает, сможет ли он ещё воспользоваться волшебной пуговицей?..
— Мама, я здесь! Со мной всё в порядке! — сказал он сверху.
Но вместо слов получился какой-то неясный гул. Тогда Ёлкин срочно уменьшился в невидимого малютку и повис над маминым ухом, уцепившись за её вьющийся волосок.
— Мамочка, пожалуйста, не волнуйся, я когда-нибудь всё расскажу! — что есть мочи выкрикнул он.
Ему показалось, что мама его услышала.
— Прошу тебя, будь осторожен, сынок, — тихо сказала она, поправляя рукою волосы…
Огромная мамина рука заслонила собой весь мир, и мизинец её, похожий на башню, падал прямо на Ёлкина. В последний момент он всё же успел взвиться вверх и завис высоко в воздухе. Он видел, как грустно родители уходят домой. Папа вдруг обернулся, посмотрел в его сторону и покачал головой…
— Я вернусь, я обязательно вернусь… потом, — говорил себе Ёлкин.
Ему ужасно захотелось снова стать великаном. И он опять ходил, перешагивая через высоковольтные линии, через трубы заводов, через сосны и кедры. Он снова отгонял птичьи стаи, чтобы они не попали в двигатели самолётов. Он заглядывал в клокочущие вулканы и отводил от селений потоки горных лавин.
Однажды ему повстречалось необыкновенно красивое облако, и он, протянув свободную руку, вошёл в этот чудный, воздушный, светящийся остров. Он почувствовал, что рука его наткнулась на чью-то другую руку, такую же невидимую, как и его…
— Кто ты? — спросил он.
— Я такой же, как ты, — услышал он чей-то голос.
— У тебя тоже есть пуговица?
— Я такой же… Только не временно, а навсегда.
— Что значит «не временно, а навсегда»? — спросил Ёлкин.
— Пуговица была, — ответил всё тот же голос, — но как-то раз я посмотрел сквозь неё на своё отраженье, и пуговица исчезла. А я остался таким навсегда.
— Ты скучаешь по другой жизни, ну, когда ты был простым человеком?
— Ты же знаешь, что здесь не скучно. Прощай, мне пора.
— Как твоё имя? Скажи, ну пожалуйста! — упрашивал Ёлкин.
— Когда ты станешь одним из нас, тогда всё узнаешь…
Облако внезапно рассеялось, и Ёлкин, осмотревшись, увидел, что стоит над знакомой плавной рекой у своего городка. Как раз в эти часы поиском пропавшего Тимофея Ёлкина всерьёз занялась милиция. Он увидел высокого строгого старшего лейтенанта, а с ним двух других милиционеров пониже и одного решительного пенсионера, окруживших плотным кольцом Рому Бубликова. Тимофей вспомнил, что сегодняшним утром на берегу реки они с Бубликовым поссорились. После этой самой ссоры он и нашёл на тропинке железную пуговицу. Теперь Бубликова допытывали о бесследно пропавшем однокласснике, ведь он был последним, кто видел Ёлкина!
Старший лейтенант Максим Полковников спрашивал вконец растерянного Ромку:
— Расскажи ещё раз, что было после того, как вы поссорились?
— Они поссорились за этой ракитой, и сразу что-то тяжёлое упало в воду, я очень хорошо слышал! — говорил вместо Бубликова пенсионер Тапочкин. — А потом вышел этот молодой человек, я бы сказал — «подозреваемый Бубликов», а другой молодой человек с тех пор больше не появлялся!
— Я никого не толкал! Я камень в воду бросил! — оправдывался Ромка.
— Так, значит, камень, — проговорил, пристально глядя на Ромку, старший лейтенант Максим Полковников. — А зачем вы бросили камень? С какой целью?
— Не знаю! Просто бросил, и всё.
— А куда же тогда подевался Ёлкин? — спросили в один голос милиционеры.
— Не знаю! Правда, не знаю! — закричал Ромка Бубликов. — Он там, на тропинке был, я после пошёл туда, а его уже нет нигде…
