Анатолий Мошковский - Берберийский лев
Но Женя не двигался и ждал, что будет делать старик. Старик подошел к тому месту, где только что был Женя, положил на бревна сачок, удочки и ведерко. Потом снял полушубок, засучил рукава рубахи, опустил в воду руку и стал за веревку вытаскивать кирпич. Женя смотрел на старика.
Вот он выбрал пустую снасть, утер усы, вынул из противогазной сумки консервную банку и принялся надевать на крючки червей. Погрузив кирпич на дно, он вымыл руки, вытер их о полушубок и уселся на жердь. Потом достал кисет. Но цигарку почему-то не крутил, а неподвижно сидел на краю плота и задумчиво смотрел на реку.
Солнце уже поднялось довольно высоко. За Двиной протяжно, на разные голоса закричали заводы, напоминая людям, что рабочий день наступил. На пристани раздался женский смех. А старик все сидел в той же позе и неподвижно смотрел на холодную воду.
Женя обернулся к Савве.
— Ну, чего как рак глаза выпучил? — недобро спросил Савва. — Струсил?
Женя ничего не ответил. Он поднялся и побежал прочь. Он бежал по узкой, мокрой от росы тропинке, по ногам хлестали тяжелые ветки кустарников, а спину жег печальный стариковский взгляд. Ему уже было все равно, что он не попадет в цирк, о котором мечтал, и не увидит знаменитого берберийского льва.
