Владимир Крепс - На волне Знаменитых Капитанов (с иллюстрациями)
Капитан корвета „Коршун“:
Я человек новый в вашей кают-компании. Мне хотелось бы поближе познакомиться с вами…
Гулливер:
Перед вами Лемюэль Гулливер, начавший свои странствования двести лет тому назад, сначала в качестве корабельного хирурга, а потом капитана многих кораблей.
Капитан корвета „Коршун“:
Я знаю вас с детства. (Показывая на Дика, тихо.) А кто этот юноша?
Гулливер (тихо):
Наш юный коллега Дик Сенд — герой романа Жюля Верна „Пятнадцатилетний капитан“.
Капитан корвета „Коршун“:
Сенд? По-английски это песок.
Гулливер (тихо):
Совершенно верно. Его маленьким ребенком нашли матросы на прибрежных песках и присвоили ему эту фамилию Сенд. Он плавал юнгой на китобойном судне капитана Гуля, и в пятнадцать лет ему пришлось благодаря роковому стечению обстоятельств принять командование кораблем. Из этого чрезвычайного положения наш юный друг вышел с честью…
Дик Сенд (взволнованно):
Нашел! Вот, взгляните на эту карту…
Гулливер:
Если я не ошибаюсь, это вблизи от острова Таити…
Дик Сенд:
Что там делают наши друзья?
Капитан корвета „Коршун“:
Видимо, они разыскивают корабль „Мария Целеста“.
Дик Сенд:
Я не могу дольше оставаться в неведении. Поспешим туда!.. И немедля!..
Гулливер (в сомнении):
На каком судне мы пойдем в такое далекое плавание, любезные друзья?
Капитан корвета „Коршун“:
На борту моего корвета „Коршун“…
Мюнхаузен (вбегая):
Ага… Вы думали, что Мюнхаузен в переплетной и вам удастся провести заседание без участия знаменитейшего из капитанов?. И, однако, наперекор всему я здесь… Где председательский молоток?
Гулливер:
Достоуважаемый Мюнхаузен, заседание, собственно, еще не началось. Дело в том, что наши друзья, не дождавшись нас, отбыли в таинственное путешествие…
Мюнхаузен:
Ах, так… Это все происки Тартарена. Он с момента своего выхода в свет завидует моему успеху.
Дик Сенд:
Но в каком вы виде?. Весь камзол разорван…
Мюнхаузен (с жаром):
Да-да… колоссальный успех! Меня зачитали до дыр! Я сейчас нырну в шкаф…
Капитан корвета „Коршун“ (удивленно):
Мюнхаузен ведет себя более чем странно.
Гулливер:
Не удивляйтесь, достоуважаемый капитан корвета… Карл Фридрих Иероним Мюнхаузен гораздо более сложная фигура, чем может показаться на первый взгляд. Представьте себе… прежде всего это историческое лицо. Да-да, на свете существовал живой Мюнхаузен — саксонский дворянин. Он побывал в России и, вернувшись домой, начал рассказывать всякие небылицы в кругу своих друзей.
Капитан корвета „Коршун“:
Это случалось со многими иностранцами.
Гулливер:
Но Мюнхаузен всех их перещеголял. Двенадцать писателей сочинили о нем книги. Лучшей была книга Распэ „Приключения Мюнхаузена“. Она блестяще высмеивает ложь.
Мюнхаузен (с шумом выходя на первый план):
Мне, как всегда, чертовски везет. Какая удача! Костюм пришелся впору.
Дик Сенд:
Где же вам удалось его достать?
Мюнхаузен:
Сам Иван Александрович Хлестаков по старой дружбе одолжил мне свой фрак! Нет, посмотрите, как сидит! (Поворачивается во все стороны.) Хоть садись верхом на ядро и лети!
Гулливер:
Конечно, вы сюда тоже прибыли верхом на ядре?
Мюнхаузен:
Да, это мой любимый вид транспорта. Но понимаете, одна восторженная девочка, вырвала из меня как раз эти страницы… Ну разумеется, на память!
Дик Сенд:
Как же вы успели на заседание? Ведь наша переплетная далеко, на Арбате.
Мюнхаузен:
О-о, это удивительная история!.. Но каждый, кто усомнится хоть в одном слове, будет иметь дело с моей шпагой… из обломка земной оси! Всем известно, что в моем правдивом рассказе „Сырный остров“ описано орлиное семейство, в котором птенцы, вылезающие из яиц, были раз в двадцать больше взрослых орлов… Ну-с, я свистнул знакомой орлице с восемьдесят второй страницы книги „Приключения Мюнхаузена“ в издании Детгиза… Исполинскую птицу изобразил на картинке великий художник Густав Дорэ. Орлица однажды уже унесла одного моряка до облаков… И она любезно согласилась мне помочь… В крепких когтях этой птицы я быстро добрался от Сырного острова до нашей кают-компании…
Звучит песенка барона Мюнхаузена.
Мюнхаузен:
Итак, мои старинные друзья, Карл Фридрих Иероним Мюнхаузен, хотя и с некоторым опозданием, но как всегда, — к вашим услугам!
Капитан корвета „Коршун“:
Мой корвет готов к отплытию
Гулливер:
Капитаны! Захватите нашу карту и компас!
Капитан корвета „Коршун“:
Добро!.. Это надежные друзья моряка.
Звучит музыка песни „Друзья моряка“
Капитан корвета „Коршун“ (запевает):
Бывало я в тревожный час,
Когда бушует шквал,
Тебе, мой старый друг компас,
Судьбу свою вверял!
И карта старая со мной
В тот грозный миг была,
И над кипящею волной
Она корабль вела…
Капитаны (хором):
Наш путь, товарищ,
Сквозь туман
Маячит впереди…
По верной карте, капитан,
Сумей его найти!
Капитан корвета „Коршун“ (поет):
Старинной дружбой с морем горд,
Я знал наперечет —
И дальний северный фиорд,
И бухты южных вод.
Я помнил каждый островок,
Все рифы знал вокруг,
Плывя на запад, на восток,
На север и на юг!
Капитаны (хором):
Наш путь, товарищ,
Сквозь туман
Маячит впереди…
По верной карте, капитан,
Сумей его найти!
Капитан корвета „Коршун“:
Паруса ставить! С якоря сниматься!
Вахтенный начальник:
Есть паруса ставить! С якоря сниматься!
Слышен свист ветра, шум волн, музыка путешествий.
Капитан Немо:
Взгляните на компас, капитан Робинзон Крузо. Каким курсом нас несет ветер?.
Робинзон Крузо:
Нас вместе с этой злополучной шхуной тащит на зюйд-вест… куда-то к острову Таити… Капитан Немо, вы, кажется, слишком поспешно отпустили свой знаменитый „Наутилус“… С полной командой!
Капитан Немо:
Но мы же так стремились оказаться на борту шхуны „Мария Целеста“!
Робинзон Крузо:
Клянусь всеми необитаемыми островами на свете, мы никогда не разгадаем тайну этой проклятой шхуны!..
Капитан Немо:
Вы рано сдаетесь… Мне странно это слышать от человека, у которого хватило терпения прожить двадцать восемь лет на необитаемом острове.
Робинзон Крузо:
Так это был прекрасный остров, с пышной растительностью… и вовсе не такой пустынный: там были птицы, говорящие попугаи, дикие козы… Наконец я там встретил своего неразлучного друга Пятницу. А здесь даже нет крыс. Видимо, они тоже покинули корабль, Нет, я бы не хотел провести даже двадцать восемь часов на этой старой посудине, плывущей в полную неизвестность.
Капитан Немо:
Взгляните, что я нашел в каюте шкипера… потрепанный вахтенный журнал…
Робинзон Крузо:
На чем кончается запись, капитан Немо?
Капитан Немо (читает):
„В полдень определили координаты —. девятнадцать градусов южной широты и сто сорок семь градусов западной долготы. Вторая вахта заступила вовремя… Два часа дня. Легкий попутный ветер. На горизонте…“ Далее запись обрывается на средине страницы…
Робинзон Крузо:
Я понимаю, в чем дело. На горизонте появилось пиратское судно. Пираты взяли шхуну на абордаж. А всю команду обратили в рабство, как случилось когда-то в молодости со мной. Я это запомнил на всю жизнь.
Капитан Немо:
Почему пираты в таком случае не разграбили корабль? Весь груз на месте… И даже оружие в сохранности. Под подушкой на койке шкипера лежал этот двухствольный пистолет с серебряной чеканкой.
Робинзон Крузо:
Ах, вот как! Это меняет дело. На корабле произошел бунт. Шкипера схватили ночью во сне…
Капитан Немо:
Но на борту нет никаких следов борьбы. И кроме того, зачем же бежать с корабля, если он уже захвачен?. На чем же они могли бежать?. Все шлюпки на месте. Спасательные круги тоже.