Анатолий Давыдов - Рассказы
Вторую, уже незаживающую, рану дуб получил во время фашистского нашествия, когда, приняв на себя вражеский выстрел, спас жизнь молодому бойцу. Снаряд глубоко проник в тело великана, повредил ствол, обжёг древесину. Хорошо, что не взорвался. Через несколько лет дерево вытолкнуло из своего тела проклятую железину. Но залечить рану не хватило сил. Туда сразу же набились жуки-древоточцы. Сами они древесины не едят — только их личинки. Вы наверняка видели, какие глубокие ходы оставляют они после себя в самом крепком дереве. Дупло год от года увеличивалось, к великой радости древоточцев, а что мог сделать дуб? Стонал, бедный, от своего бессилия, убитый горем, все ниже опускал ветки. Нелегко уберечься от болезни и зверю, но он хоть может спастись в муравейнике от назойливых насекомых или найти целебную травку, а дереву остаётся лишь надеяться па счастливый случай.
И вот судьба улыбнулась нашему дубу. Летел летом пчелиный рой, сел отдохнуть на ветку, а тут дупло. Дальше пчёлы не полетели, поселились в дупле. Очистили его, повыбрасывали всё лишнее. Тихо стало и сухо. А древоточцы не любят, когда сухо. К тому же новые хозяева их и на порог не пускали. Пчёлы обжились, нанесли мёд. Дупло долго служило им ульем. Дуб больше не беспокоила его рана. И вдруг новая беда: заметили пчёл мальчишки, пригнавшие на луг коров. И хоть бы один среди них умный нашёлся, сказал, что не надо трогать пчёл! Крылатые труженицы храбро защищались, но мальчишки выкурили их из дупла и наелись дикого мёда вместе с сотами. А дупло снова стало ничейным. Но ненадолго. Облюбовали его весной ежи. Вскоре и детёныши в гнезде появились. Дуб опять успокоился! Новые гости — большие охотники до всяких червяков, не дадут им есть дерево. Но тут набрела на семью ежат голодная лиса. Прошла было мимо, но, почуяв запах ежей, залезла в дупло. Ежи колючие — никак к ним не подступиться. Но лиса хитрая! Вытолкнула отца-ежа из дупла, хоть и исколола себе лапу и морду, и покатила его к озеру.
Так в воде и сгубила ежей.
После этого дупло долго пустовало, а зимой там хозяйничала куница. Но и её вспугнули пастушки, и она ушла в лес. Как-то весной утка вывела в дупле утят…
Под корой дуба, отделившейся от ствола, нашли прибежище мотыльки, мухи, комары. Они и не дышат. Может, замёрзли? Нет. Весной непременно оттают, заснулики, оживут.
Недалеко от дупла, под засохшими листьями, собрались ярко-жёлтые божьи коровки. Их было больше десятка. Летом они поодиночке наслаждались жизнью на лугах, где на побегах щавеля скопище вредной тли — самой любимой их еды, а как только повеяло холодом, божьи коровки собрались вместе и тоже замерли. Прямо под ними, в небольшой впадине, тоже теплится жизнь: там нашла приют улитка, которая летом объедает на кустах листья.
Этим летом дуб был очень удивлён: в гуще его ветвей появилось какое-то существо, очень похожее на белочку, только гораздо меньше. Мордочка остренькая, на щеках чёрные пятна, уши большие, круглые. Хвост длинный, с кисточкой на конце. Зверёк долго шарил по дубу, искал маленькое дупло, но не нашёл. Тогда он спустился на землю, набрал сухой травы и свил себе на дубе гнёздышко. Отдохнув, зверёк стал охотиться на слизняков, гусениц, разных букашек. Вот и ещё один защитник появился, обрадовался дуб. Позже вездесущая сорока рассказала ему, что зверька этого соней зовут. Что жила она, соня, до недавнего времени в саду, там у неё в старой груше было маленькое дупло, а теперь грушу спилили, вот соня и пустилась в путь в поисках убежища. Дуб удивился, почему зверька соней зовут — спит он мало, всё рыщет в ветках, а то на землю спускается в поисках корма. И только с наступлением холодов дуб понял, что соня и в самом деле любит поспать. Из своего плохонького жилья она ещё ранней осенью перебралась в крепкое гнездо иволги, укрылась, словно одеялом, дубовыми листочками и крепко уснула. Ничего, к прилёту птиц проснётся.
…Тихо вокруг. Искрятся лёгкие снежинки, из-за тёмной, набухшей снегом тучи выглянуло солнце. Его гонцы — лучи коснулись макушки дуба, и дуб радостно встрепенулся, ощутив их ласковое тепло.
НАДЕЖДА
Весна началась бурным половодьем, быстрая вода вспенила остатки потемневших на солнце сугробов, подхватила засохший прошлогодний бурьян, закрутила в водовороте над тронувшимся льдом озерка, увлекла в неведомые края его мелких обитателей и угрожающе подступила к пригорку, на котором возвышалось могучее дерево.
Через несколько дней водяная круговерть утихомирилась, на подсохшем пригорке собралась уцелевшая живность. Под дубом испуганно прядал ушами белесоватый заяц. Весна пришла рано, и он не успел полностью полинять — сменить маскировочную зимнюю шерсть на летнюю — серенькую. Он уже обсох после холодного купания, но продолжал дрожать. И было от чего: на краю пригорка свернулась клубком лиса. Та, что сгубила семью ежей. На этот раз она сама попала в беду: бурлящие потоки вездесущей воды застали сё посреди луга, где она ловила мышей. Она так увлеклась охотой, что не успела и глазом моргнуть, как волна понесла её по кочкам. Сначала она ещё боролась с течением, но потом обессилела и покорилась стихии. Мокрую, изнеможённую лису выбросило на край пригорка, где она и лежит уже второй день, но веря, наверное, что осталась жива.
Под прошлогодними дубовыми листьями укрылось десятка полтора мышей. Они пока не знают горя: грызут жёлуди, им не понять, какой болью отзывается гибель каждого жёлудя в сердце старого дуба. Время от времени выбрасывает на поверхность кучку земли бархатный крот. Его подземные галереи залило водой, и он торопится строить новые — на пригорке. Галереи нужны кроту, как известно, не для прогулок. Это — своеобразная ловушка для насекомых и других личинок, которыми крот питается. Дуб не в обиде на крота, даже когда тот приближается к корням, потому что знает, что крот избавит его от многих вредителей.
С солнечной стороны кора на дубе нагрелась, и под ней ожила бабочка-крапивница. Ещё не веря, что ей удалось благополучно перезимовать, медленно вышла на волю. Яркий день, свежий воздух опьянили бабочку, и она замерла на миг. Затем помахала крылышками, расправила их — словно молния сверкнула между тёмными ветками, — хоть и дрожат с непривычки, а лететь можно. Расхрабрилась и полетела. Лёгкий ветерок подхватил бабочку, поднял в воздух и понёс к лесу. Если посчастливится долететь туда без приключений, она отложит в сухом месте яйца. Со временем из яйца появится гусеница, которая так любит лакомиться крапивой, а потом и куколка. Из куколки уже к осени вылетит бабочка. А пока что ветерок понёс тёмным пятнышком одну из дубовых зимовщиков. Пожелаем ей удачи!
Лиса наконец пришла в себя. Принюхалась — зайцем пахнет. Глазам своим не поверила, увидев под деревом ушастого. Напрягла мышцы — слушаются. Пружиной прыгнула на зайца. Но только лоб расшибла о дуб: заяц тоже не дремал, неизвестно, сколько они бегали бы так вокруг дуба, не заметь заяц вырванное с корнем дерево, проплывающее мимо пригорка. Заяц собрал последние силы и прыгнул. Ударился о ветку, но это ничего, главное — удрал от хищницы. А лиса теперь всю жизнь будет бояться воды. Она даже заскулила от такой неудачи. Облизнулась и легла под дубом. Утихнуть бы мышам в это время. Так нет — шелестят и шелестят в листве. Лиса их быстренько переловила, к великой радости дуба. А может, не успели они съесть все жёлуди!
Проснулись от зимней спячки кожаны. Свистнули что-то друг другу, задвигались. Постигла бы и их участь мышей, но лисе было сейчас не до них: на горизонте появилась лодка с лесником. Как ни пряталась лиса от него за толстым стволом дерева — в дупло-пасть лезть побоялась, а всё же заметил её лесник. Надел брезентовые рукавицы и, как шкодливого щенка, бросил лису в мешок. Будь это зимой, пришёл бы конец длиннохвостой лисе, ведь зимой у неё красивая шкура, а так выпустил сё лесник в лес. Бегай спокойненько до зимы, а там смотри не попадись охотнику на мушку!
Появилось много мошкары. Маленькие надоедливые существа тучей полетели в поисках теплокровных животных. Проникли и в дупло. С жадностью набросились на кожанов. Лезли им в уши, глаза, мешали дышать. Тут летучие мыши окончательно проснулись и быстро справились с врагами. Да и что им эта небольшая стайка? Под вечер они вылетели на охоту и ловили мошкару до ночи…
Вскоре на пригорке появилась гостья. Старая болотная черепаха приплыла сюда, чтобы отдохнуть после удачной охоты на молодых линьков, которые водились на дне разлившегося озерка. Разомлело выставила из-под панциря голову, ноги и хвост. Задремала. Так и провела здесь ночь, а утром бултыхнулась в воду и отправилась искать болото, где легко спрятаться в густых зарослях.
В лесу басом загудел шмель. Это потоки воздуха подхватили в свои объятия и потащили к воде извечного обитателя суши. Силы покинули шмеля, а вокруг — бесконечные водные просторы. Отчаявшись, он осмотрелся и увидел пригорок, а на пригорке дуб. Шмель высвободился из объятий легкомысленного ветра и почти над самой водой полетел к спасительному островку. Отдохнул немного и начал обследовать пригорок. Что он искал? Обыкновенную мышиную норку. Зачем она ему, спросите? Чтобы устроить жильё. Ведь как водится у шмелей: до весны доживают из всего роя только молоденькие самочки, которые разлетаются во все стороны, чтоб создать новые семьи. Станет больше крылатых обитателей и под кроной старого дуба.
