Вера и Марина Воробей - Дефиле по подиуму
Спортивный стиль: джинсы, шорты, майки, рубашки – все это надевалось и снималось, комбинировалось и перемешивалось. Мелькали кроссовки, кепки, теннисные ракетки, спортивные сумки, мячи, гантели и прочий инвентарь. Девочки прыгали, крутились, задирали ноги, падали на пол. А фотографы выхватывали яркие мгновения и запечатлевали их на пленку.
Затем было лето на берегу моря. Купальники, сарафаны, топы, босоножки, пляжные шлепанцы, а еще шляпы, цветы и солнечные очки. Включили вентилятор – появился морской бриз. Он развевал волосы девушек, трепал их платья. Менялся свет в студии – на пленке появлялись и розовый рассвет, и слепящий желтый полдень, и красный закат, и звездная ночь.
После короткого перерыва Аня с Тусей попали в офис. В деловых костюмах, водрузив на нос очки, они листали бумаги и разговаривали по телефону, печатали отчеты и задумчиво грызли карандаши. Здесь нужны были серьезные лица, сосредоточенные взгляды. Ане запретили смеяться, поэтому ей эта часть далась намного труднее предыдущих. А в финале предстоял торжественный светский раут.
Вчера вечером Аня с Тусей получили от Лены Серовой роскошные вечерние платья. В восторг от них пришли и девочки, и их родители, и Катя с Ликой. Стоит ли говорить, что как только девочки, надев эти изумительные наряды и сделав экстравагантный макияж, вышли к фотографам, те даже присвистнули от восхищения.
– Нет, ну я не могу работать в такой нервной обстановке! – заявил Глеб. – Девушки, давайте поцелуемся, а то я так разволновался… – начал канючить он.
– Я тебя сам поцелую… потом… если захочешь, – процитировал известную фразу Игорь Викторович.
– Балбес, – обозвала Глеба Катя, давясь от смеха.
– Бедненький, вредная у тебя работа. – Лика подошла к Глебу и помадой, которую держала в руке, нарисовала ему на щеке губки.
Девчонки так нахохотались, что долго не могли принять необходимого высокомерного взгляда, которого требовал Игорь Викторович. Вернее, Туся достаточно быстро собралась, а Аня все всхлипывала время от времени.
– Колокольчик, если испортишь опять мне кадр, вызову сюда твоего Ивана-царевича, – уже серьезно предупредил Игорь Викторович.
Аня взяла себя в руки, приняла позу актрисы Ермоловой, как на известном портрете, и устремила на Глеба взгляд, подобный тому, который художник Крамской запечатлел на полотне «Неизвестная».
– Отлично! Молодец! Еще! Держи взгляд! Первый класс! Супер! – орали фотографы, не переставая щелкать камерами.
– Все! Финиш! – удовлетворенно возвестил Игорь Викторович.
– И между прочим, раньше времени, – посмотрев на часы, сообщила Катя.
– Можно попить кофейку, – довольно потер руки Глеб.
Тут раздался звонок в дверь.
– Неужели следующая партия явилась раньше времени? – удивилась Катя и пошла открывать дверь.
– Дайте войти! – послышались громкие голоса. – Пропустите немедленно!
– В чем дело? Вы кто? – испуганно вскрикнула Катя.
Все изумленно уставились на дверь.
В комнату ворвался тот самый «маньяк». Аня взвизгнула и отскочила к окну. Туся бросилась к ней. Лика выронила помаду. У Глеба отвисла нижняя челюсть. И только Игорь Викторович спокойно вышел на середину студии и спросил:
– Ну и что это значит?
В комнату влетел второй такой же «маньяк». За ним робко, по стеночке, вошла Катя, испуганно тараща свои синие глаза.
– Аня, быстро ко мне! Бегите с Тусей вниз! – скомандовал первый «маньяк» голосом Волкова и снял темные очки.
– Ваня? – ошарашенно пролепетала Аня. – Ты же в Праге…
Второй «маньяк» тоже снял очки.
– Шустов! – крикнула Туся. До нее стал доходить смысл происходящего. – Идиоты! Вы что, совсем сдурели?
– Парни накурились, – посочувствовал неизвестно кому Глеб. – Викторыч, ты заказывал Ивана? Получи и распишись.
Игорь Викторович медленно опустился на стул, закрыл лицо руками и затрясся в беззвучном хохоте.
Долго потом разбирали все обстоятельства этого недоразумения. Рассказывал обо всем Борька Шустов, потому что Аня прильнула к Ваньке и они никого больше не замечали. Туся была злая, как мегера. Глеб, Лика и Катя хохотали от души. Игорь Викторович сдержанно улыбался. Пришла следующая партия моделей. Они испуганно озирались по сторонам, не понимая, что здесь происходит.
– А съемка будет? – тихо спросила тоненькая девушка.
– Будет, дочка, все будет, – сказал Игорь Викторович. – Вот только валокордина выпью, и сразу все у нас будет.
После объяснений и долгих искренних извинений ребята, забрав девушек с их костюмными баулами, выходили из студии.
– Ну что, Глеб, целоваться будем? – игриво спросила Туся.
– Да ну вас с вашими телохранителями! Мне бы чего попроще, – громко рассмеялся он.
15
Они уже час сидели вдвоем в том самом парке, на который Аня любовалась вчера из окна, и никак не могли нацеловаться. Ваня подробно все рассказывал Ане.
…Он стоял на мосту и смотрел на воду. Голова пухла от мыслей, но ничего определенного не возникало. Что-то там случилось в Москве. Одно из двух: или Аня разлюбила его окончательно, но тогда ничего уже не поправить, или вляпалась в какую-то неприятную историю: ведь кто-то же донимает ее телефонными звонками. Он вернулся домой и бросился к маме. Софья Александровна выслушала все его тревоги и, прижавшись к нему на мгновение, тихо сказала: «Надо немедленно лететь». Утром он был уже в Москве. В аэропорту он по невероятной случайности столкнулся с Борькой Шустовым.
– Вано! Ты как здесь? – удивился Борька.
– Да вот из Праги прилетел, – попытался отвязаться от него Ваня.
Недолюбливал он этого Шустова, никак не мог простить ему давнишней подлости. Борька однажды подсунул ему в рюкзак анашу, а потом навел на него Кошку. Почти два года прошло, Шустов уже совершенно переменился, но неприятный осадок в душе остался.
– А ты что здесь делаешь? – спросил он Шустова.
– Да понимаешь, Ленку Серову с бабушкой и сестрой встречаю, – покраснел Боря.
– А-а, понятно. Ну пока. – Волков пошел было к выходу, но задержался: – Да, хочу тебя попросить. Ты не говори никому, что я в Москве. Понял?
– Понял, – растерянно протянул Борька.
– Никому, даже Лене. Как человека прошу. – Ваня развернулся и ушел.
Приехав домой, быстро переоделся во все новое, купленное в Праге.
– Ну вот, в этом я и выгляжу посолидней, и Аня меня не узнает. Правда, черный человек? – спросил он у своего отражения, надевая темные очки.
Он решил тайком узнать то, что недоговаривает Аня. Ваня ждал ее около дома, а когда она появилась, то чуть не попался, потеряв бдительность. Увидел ее и обомлел. Мимо проходила Аня и не Аня. Стройная девушка шла на высоченных каблуках, высоко держа голову, и какую голову! Бог их знает, этих девчонок, что они там делают с собой, но красота была необыкновенная! Девушка издали скользнула по нему взглядом и прошла мимо. Шлейф аромата легких духов послал Ваню в нокдаун. В течение девяти секунд он пребывал в прострации, но на десятой секунде очнулся и последовал за ней. Аня зашла к Тусе. Пока все нормально. Через два часа обе девушки отправились к Ане. Опять ожидание. Потом они вышли и побежали бегом. Оказалось, к Лене Серовой. Как он был прав, предупредив Борьку! Вновь время медленно потянулось в ожидании. Но он не зря ждал, потому что когда девушки вышли и расстались, Аня как-то дернулась и быстро засеменила домой. Ее шаг ускорялся, Ванин тоже. Вот каблучки застучали еще быстрее, и тут, оглянувшись несколько раз, девушка бросилась бежать. Значит, он был прав, почувствовав ее нервозность. Где он, где этот гад, который посмел посягнуть на беззащитную девушку? Ваня кинулся за Аней, зорко глядя по сторонам. Аня скрылась в подъезде, а он искал и искал ее преследователя. На этот раз поиски не увенчались успехом. Но теперь он Аньку не выпустит из поля зрения ни на секунду.
Ваня шел к метро поздно вечером и терялся в догадках. Вдруг он нос к носу столкнулся с Шустовым:
– Опять ты?
– Да я-то здесь живу, вот мой дом. А ты что здесь делаешь? – полюбопытствовал Шустов.
– Борь, ты мужик? – напрямик спросил Волков.
– Ну, мама говорит, что я пока маленький, – хмыкнул тот.
– Мне нужна твоя помощь. – И Ваня все рассказал Боре.
Шустов слушал его очень серьезно. Вот представилась возможность смыть то грязное пятно с совести, которое не давало спокойно жить. Должен же Ванька его простить, ведь каждый может оступиться.
– Значит, так. Подведем итоги. – Борька потер подбородок. – Первое: ты звонишь, она тут же снимает трубку и говорит кому-то: «Я твоих звонков не боюсь, и ты меня ими не доконаешь». Второе: похудела, стала невероятно эффектной. Каблуки там всякие, косметика, духи, платья. Третье: в ужасе бежит от какого-то преследователя. Вывод таков: она попала в какую-то переделку. Наша задача – поймать эту сволочь. Все верно?
