KnigaRead.com/

Гелена Воланская - Тайна

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Гелена Воланская, "Тайна" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Разумеется, я дам пальто, а то как бы отец не простудился.

Пока тетя накрывала к чаю, Зузка поиграла маятником старинных часов, красовавшихся на комоде. Это было очень интересно. Стоило прикоснуться к маятнику, и он начинал мерно раскачиваться, прячась за мраморные столбики; постепенно колебания его затухали, и наконец он совсем останавливался. Часы никогда не заводили, потому что у них внутри лопнула какая-то пружина. Но Зузкиной вины тут не было. Часы испортились давным-давно, еще до ее рождения.

Зузка возвращалась домой уже в сумерки, очень довольная прогулкой. Дядино пальто она перекинула через руку, в кармане у нее позвякивали две монетки. Удачно получилось: и счастье выиграла и доброе дело сделала.

Теперь скорее домой, а то еще попадет: и мама и папа сегодня не в духе, зачем их зря сердить. Зузку уже начинала немножко мучить совесть — засиделась у тетки и не может пойти к Ондре, как обещала.

«Все потому, что не умеешь правильно рассчитывать свое время», — скажет отец.

А как его рассчитаешь? Ведь это не яблоко делить! Да и яблоко, если делить на троих, не делится поровну. Зузке в таких случаях обычно достается самая большая часть. В школу на сбор по случаю приезда важных гостей она тоже не пошла. Правда, папа напишет объяснение, — надо будет ему напомнить. Милый папа, зато теперь он уже не простудится.

Зузка расчувствовалась и даже погладила дядино пальто. Нет, она ни на кого не променяла бы своих родителей. Ее отец лучше всех отцов на свете, а мать лучше всех матерей.

Когда Зузка наконец добралась до своего дома, ей показалось, что во дворе промелькнула фигура отца — только он почему-то пошел не навстречу ей, а по направлению к воротам, выходившим в переулок.

— Папочка! — радостно воскликнула Зузка.

Отец не обернулся на ее зов, напротив — зашагал быстрее. Значит, это не он? Странно, неужели Зузка могла так ошибиться? Наверно, потому, что темно. Теперь, вглядевшись повнимательней, она увидела, что человек, которого она приняла за отца, меньше его ростом и походка у него другая. Только пальто точь-в-точь такое, как у папы.

«Я совсем с ума сошла! — вздохнула Зузка. — Ведь папино пальто у портного».

И, перепрыгивая через две ступеньки, она взбежала наверх.

Глава XIII. Что сделает отец?

Отца Лацо перевезли в Жилинскую тюрьму.

Целых четыре дня он был здесь, так близко, а Лацо ничего и не узнал бы, если бы мама ему не сказала. Он старался вспомнить, как провел эти четыре дня, и не смог.

Мать беспомощно облокотилась о стол. Тетя сидела рядом с ней, скрестив руки на груди, и озабоченно хмурилась. Дядя пододвинул свой стул к швейной машине, прислонился к ней и не глядел в их сторону.

Нарушила молчание тетя. Она осторожно дотронулась до плеча сестры:

— Не вешай голову, Ганка! Возьми себя в руки. Нельзя так убиваться. Сейчас я сварю тебе кофе, выпей горячего!

Мать сказала усталым голосом:

— Потом, Тереза, потом. Я немножко передохну.

Дядя весь этот день ходил мрачный, насупленный и волком смотрел на домашних. С матерью Лацо он не обменялся ни единым словом с самого ее приезда, да и сейчас сел поодаль.

— Я так и знал, что из Якуба ничего путного не выйдет! — не поднимая глаз, проворчал дядя. — Всегда был шалопаем. Тысячи раз я тебе говорил, правда, Тереза?

— Ох, чего ты только не говорил! Разве все запомнишь? — вздохнула тетя.

— Вот именно! Не запомнишь! — сердито передразнил ее дядя. — А ты обязана помнить, на то ты и жена! Верные мои слова, теперь сама видишь. Пророческие, прямо-таки пророческие слова!

Лацо вдруг понял, почему в его снах встреча с родителями неизменно происходила в Вербовом.

У них в долине весело. Меж высоких берегов, таинственно журча, извиваясь, бежит по гладким камням ручей, опоясывая его родную деревню. В голубом небе сияет солнышко. Его лучи, пробиваясь сквозь гущу листвы, согревают даже самый маленький, поросший мохом камешек. Склоны холмов покрыты буйной зеленью, воздух напоен ароматом цветов. А в летний зной, когда разгоряченные, усталые косари укрывались от палящих полуденных лучей под раскидистой грушей, Лацо подносил им жбан с ледяной водой. Пили они с наслаждением, большими, глубокими глотками, и Лацо подмечал, с каким уважением косари поглядывают на лучшего среди них, как любуются его могучей спиной, легкой походкой, с каким удовольствием слушают старинную и такую близкую им песню его косы.

Якуб Главка считался первым косарем в деревне. Он всегда приезжал в Вербовое на время сенокоса.

Лацо вспомнил, что на светлом пиру, о котором он столько раз мечтал, никогда не бывало ни дяди Иозефа, ни тети Терезы. Он почему-то всегда забывал их позвать, а сейчас даже не жалел об этом…

Главкова с удивлением поглядела на дядю:

— Что ты говоришь, зять? Ты никогда мне не жаловался на мальчика. Я и не подозревала, что ты им недоволен. А когда Якуб лежал в больнице и я навестила его, туда пришел также мастер. Он очень хвалил Якуба, уверял, что у него просто золотые руки.

— Я не о работе говорю. — Дядя смутился было, но тотчас снова перешел в наступление: — Дурных товарищей он себе выбирал, с плохими людьми водил компанию, против властей бунтовал.

Мать плотнее закуталась в шаль. Лацо показалось, что она вдруг озябла.

— В каждой демонстрации участвовал, — брюзжал между тем дядя. — Со всякой голытьбой заодно держался. Полиция уже тогда гоняла его, как пса безродного.

— Еще неизвестно, кто хуже: собака или полицейский, — прошептала мать.

Марко ходил из угла в угол, время от времени бросая на Главкову косые взгляды. Тетя Тереза молчала и только после каждого слова кивала головой, словно оба были правы — и сестра ее и муж.

— У самого молоко на губах не обсохло, — продолжал гудеть Марко, не обратив внимания на реплику Главковой, — а в день Первого мая вздумал народ на площади поучать! Я слушал его и чуть со стыда не сгорел. Порадовал меня родственничек! В бой против всего света рвался, нищих да голых на помощь призывал. Будь его воля, он бы и церковные земли им роздал. А голодранцы наши хлопали ему как бешеные! Еще бы! Им его речи по душе пришлись! Чужое-то раздавать легко, не своими мозолями заработано!

Лацо вспомнил, что в троицын день его заставили поцеловать руку священника. Она была белая, холеная. Какие там мозоли!

Тенистая дубрава по ту сторону ручья в Вербовом и тучные нивы, тянувшиеся до самого железнодорожного туннеля, принадлежали церкви. Если бы Якуб поделил их между бедняками, никто бы не стал называть их голодранцами.

Тетка злит Лацо еще больше, чем дядя. Почему она кивает головой? Ведь дядя рассуждает неправильно!

— Чужое хватать им нравится! Только плохо кончит тот, у кого такой аппетит! — с раздражением заключил дядя.

— Что ты придираешься к Якубу, зять? Мой сын никого не ограбил. Он гол, как сокол. Одно богатство у него было — богатырское здоровье, и того лишился. Легкие ему отбили, — прошептала мама.

— Зачем он сунулся не в свое дело? Кто его заставлял на телегу взбираться и речи произносить, когда на фабрику солдат вызвали? Сам полез в петлю, вот вся история боком ему и вышла, — негодовал дядя.

— Когда черти воду мутят, всегда так получается. Что уж теперь о прошлом говорить, — заметила мать Лацо и вытерла навернувшиеся на глаза слезы.

— Не черт, а бог того хотел. Господа над нами поставлены богом, а кто им противится, того он и карает.

— Нет, Иозеф, бог тут ни при чем. Это богачи голову потеряли от жадности и свирепствуют, лишь бы сохранить свое добро. Большая кривда на свете творится; велики обиды бедняков…

Голос матери слегка дрожал, она медленно подбирала слова. Сразу видно — не привыкла много говорить. А Лацо с удивлением вспоминал ее давнишние споры с Якубом. Что же получается? Оказывается, мать на его стороне. Как хорошо, что она вступилась за Якуба!

— Выходит, ты его оправдываешь, Ганка? Сама повторяешь речи бунтовщиков! — вскричал дядя.

— Что поделаешь? Якуб плоть от плоти моей, он мне сын.

Теперь мамин голос звучал спокойно, но Лацо видел, как крепко стиснула она под столом руки.

— Да, да, твой сын! Только он позорит тебя! — орал дядя. При этом он яростно водил пальцем в воздухе, будто подводил черту после каждого слова.

— Не пойму я, чего ты горячишься? У тебя нет ни земли, ни фабрики, ты такой же бедняк, как и Якуб. Вам друг у друга отнимать нечего. Почему ты так против него настроен?

— Я законы чту. Господа мне работу дают, я ихний хлеб ем.

— Да ведь этот хлеб ты горбом своим добываешь. Задарма тебя никто кормить не станет. А законы должны быть для всех одинаковые. У нас страна богатая, на каждого хватило бы, если по совести делить.

— Советую тебе, Ганка, быть поосторожнее. Опасные вещи ты говоришь.

Тетя Тереза с тревогой смотрела то на сестру, то на мужа.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*