Жаклин Уилсон - Сахарная вата
– Послушайте, мистер Барнс, я знаю, как трудно вам сейчас, когда приходится одному жить с дочерью…
– У Флосси двое родителей, – ответил папа. – Просто сейчас моя вахта.
– Тем не менее. Я полагаю… Знаете, вы можете раз в неделю привозить к нам домой мешок белья в стирку. Моя прачка и стирает на меня, и гладит тоже. Думаю, она не откажется…
– Это очень любезно с вашей стороны, но мы сами можем стирать и гладить, – сказал папа.
– Ну, если вы уверены, что сможете справиться сами, – сказала мать Рианнон таким тоном, будто сильно сомневалась в том, что мой папа вообще может с чем-то справиться.
– Пока, пап, – сказала я и махнула рукой, давая папе предлог, чтобы поскорее уехать прочь.
Он с тревогой помахал мне в ответ. Пожалуй, только сейчас папа понял, как ужасно я выгляжу. Я беззаботно улыбнулась ему, чтобы показать, что мне наплевать на мой внешний вид. При этом я перестаралась и растянула рот широко-широко, как на приеме у дантиста.
– Эй, Флосс, ты что, укусить кого-нибудь собираешься? – сказала Рианнон.
На стене возле игровой площадки сидели Марго и Джуди. Услышав, что сказала Рианнон, они дружно расхохотались, потом оглядели меня с головы до ног и залились еще сильнее.
– О. Мой. Бог, – вразбивку произнесла Марго. – На кого ты похожа, Флосс? Ты попала в катастрофу? Или тебя похоронили заживо, и ты только что откопалась? А что у тебя с волосами? Они торчат дыбом, как будто у тебя сейчас голова взорвется.
– А чем это от тебя так воняет? – спросила Джуди, морща свой носик. – Похоже… Да, похоже на жир, на котором жарят картошку!
– Ничего удивительного, – сказала Марго. – Ее отец заправляет засаленной грязной кафешкой.
– Наше кафе не грязное и не засаленное! – яростно вскинулась я. – Оно просто особенное. Мой папа готовит в нем знаменитые бутерброды с картошкой.
Марго и Джуди захихикали и заболтали ногами так, что едва не свалились со стенки. Рианнон зажала руками рот, но я видела, что она тоже трясется от хохота.
– Не смейтесь надо мной! – сказала я.
– Да нет, ничего, просто ты так нелепо выглядишь. Конечно, я понимаю, твоей вины в этом нет, – сказала Рианнон. – Мама сказала, чтобы я взяла тебя на особое попечение.
– Почему это ты должна брать на особое попечение эту Вонючую Картошку? – спросила Марго.
– Потому что ее мать бросила.
– Она меня не бросала! – возразила я. – Не смей так говорить!
– Ладно-ладно, не напрягайся. Я же просто хочу оказать тебе любезность.
Говорить можно что угодно, но то, как вела себя со мной Рианнон, любезностью не назовешь. Я испугалась, что могу разрыдаться прямо перед этой троицей, и потому стрелой рванула в школу.
Я надеялась, что Рианнон побежит следом за мной. Мне хотелось, чтобы она обняла меня и сказала, что на самом деле я не выгляжу нелепо, а если это и так, то ей нет до этого никакого дела и что она все равно моя лучшая подруга.
Рианнон следом за мной не побежала. Она осталась ухмыляться на игровой площадке вместе с Марго и Джуди.
Я заперлась в кабинке туалета и немножко поплакала. Потом услышала, что в туалет кто-то вошел. Я зажала ладонью нос и рот, чтобы не было слышно, как я всхлипываю. Кто-то продолжал стоять снаружи, ждал. Ждал меня?
– Рианнон? – с надеждой спросила я.
– Это Сьюзен.
– Ой! – Я высморкалась в туалетную бумагу, спустила воду и вышла из кабинки. Я чувствовала себя ужасно неловко.
Сьюзен смотрела на меня. Я взглянула в висевшее над раковиной зеркало. Вид у меня был еще хуже, чем я могла предположить, – ко всему прочему добавился распухший нос и покрасневшие глаза.
– Я простудилась, – пояснила я, умываясь холодной водой.
– Ага, – кивнула Сьюзен, хотя мы обе знали, что это неправда.
Я попробовала слегка смочить водой волосы, чтобы хоть как-то их пригладить, но они продолжали пружинками торчать вверх.
Я вздохнула.
– Что? – спросила Сьюзен.
– Мои волосы. Я их ненавижу, – пробормотала я.
– По-моему, у тебя чудесные волосы. Я бы все отдала, чтобы у меня были такие же золотистые локоны.
– На самом деле они не золотистые, а почти белые и слишком курчавые. И к тому же я не могу их отращивать – вместо того чтобы опускаться вниз, они еще сильнее начинают торчать вверх.
– Я пытаюсь отрастить свои, но на это понадобится целая вечность, – сказала Сьюзен, трогая свои мягкие каштановые волосы. – Мне хочется, чтобы они лежали по плечам, но этого придется ждать года два, потому что волосы отрастают всего на полсантиметра в месяц. Говорят, что росту волос помогает витамин Е, поэтому я ем много яиц, зернового хлеба, абрикосы и шпинат, но, честно говоря, не вижу, чтобы это как-то помогало.
– Как много ты всего знаешь, Сьюзен.
– Да не так уж много.
– Нет-нет, ты вот знаешь, как растут волосы, и про витамин Е, и про всякое такое.
– Я не знаю, как заводить друзей, – сказала Сьюзен.
Мы посмотрели друг на друга.
– Я хочу быть твоей подругой, Сьюзен, – сказала я. – Только вот…
– Я знаю, – ответила она. – Рианнон.
– Мне очень неприятно, как она поступила с тобой. Знаешь, Сьюзен, твоя баллада… Я думаю, она очень хорошая.
– Э, нет. Насчет моей баллады Рианнон была совершенно права. Чушь я написала.
– Может быть… может быть, ты как-нибудь сможешь прийти, чтобы мы поиграли в доме у моего папы? – спросила я. – Дом у него небогатый и непафосный, это просто маленькое кафе, а мы живем над ним, на втором этаже. И спальня у меня тоже так себе, но…
– Я с удовольствием приду, – сказала Сьюзен.
Она улыбнулась мне. Я улыбнулась в ответ, но тут же сильно задумалась. Если мы со Сьюзен вместе уйдем после школы, Рианнон это заметит, и тогда…
– Как насчет субботы? – спросила я, оглядываясь через плечо и опасаясь, что Рианнон каким-то образом пробралась в туалет, стоит у меня за спиной и слушает.
– В субботу? Прекрасно, – сказала Сьюзен.
– Отлично! – сглотнула я. – Только…
– Не бойся, я ничего не скажу Рианнон, – сказала Сьюзен.
Я покраснела.
– Значит, в эту субботу? – переспросила я.
– Ага, в эту субботу.
– Приходи на чай. Только угощение будет не очень… Ты любишь бутерброды с чипсами?
– А что это такое? – подумав, спросила Сьюзен.
Я удивленно посмотрела на нее. Сьюзен знает миллион самых разных вещей, фактов и цифр, но не знает, что такое бутерброды с чипсами?
– Я знаю, что такое чипсы, – сказала Сьюзен. – Это жареная картошка.
– Ну вот, кладешь слой чипсов на намазанный маслом кусок белого хлеба – вот тебе и бутерброд с картошкой.
– Чипсы на булочке? – уточнила Сьюзен.
– Это, конечно, не очень здоровая еда, – смущенно сказала я. – Но, боюсь, мой папа специалист как раз по нездоровой пище.
– Интересная мысль, – сказала Сьюзен.
Тут в туалет, громко переговариваясь, ворвались Марго и Джуди, и у меня тревожно забилось сердце. Но ничего, обошлось – Рианнон с ними не было.
Марго, прищурившись, посмотрела на меня:
– Ты что, болтаешь с Зубрилой Потной?
– А вы что, нанялись к Рианнон в сыщики? – сказала Сьюзен. – Нет, она со мной не разговаривает. Со мной никто не разговаривает, и вам это хорошо известно.
Сьюзен вышла из туалета, а Марго и Джуди проводили ее насмешливым присвистом. Потом они повернулись ко мне. Марго продолжала смотреть на меня с подозрением.
– Ну и что же тогда ты здесь делаешь? – спросила она. – Рианнон тебя ищет.
– Правда?
Я проскочила мимо них и выбежала из туалета. Сьюзен шла впереди меня по коридору. Я обогнала ее и бежала, не останавливаясь, до самого класса. Рианнон была уже здесь, сидела на нашей парте, нетерпеливо покачивая ногами. Ноги у Рианнон классные – стройные, слегка загорелые. У меня-то ноги тонкие, как спички.
– Наконец-то! Ты что, бежала всю дорогу? Ты сегодня такая странная, Флосс, – вздохнула Рианнон. – И если тебе интересно, что я думаю, скажу, что ты выглядишь просто ужасно. Могу поспорить, что миссис Хорсфилд выставит тебя из класса. Ты же знаешь, какая она у нас строгая, без конца твердит, что рубашки у мальчиков должны быть аккуратно заправлены в брюки, а девочки не должны закатывать рукава на блузках. Нет, сегодня любимицей миссис Хорсфилд тебе не стать.
– Прекрати меня пугать!
– Я не пугаю. Просто говорю все как есть. Ты сегодня действительно выглядишь как сумасшедшая.
«А ты выглядишь дурой, когда разговариваешь, как Марго», – подумала я, но вслух этого не сказала.
Когда в класс вошла миссис Хорсфилд, я низко пригнулась за партой, отчаянно пытаясь разгладить свою блузку и юбку, двигая руками как маленькими утюгами. Был урок математики, и вначале все шло хорошо, до тех пор, пока миссис Хорсфилд не вызвала меня к доске решать пример.
