Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса
И тут, прямо перед носом у Гарри, вниз поползла телесного цвета верёвка. Подняв глаза, он увидел на площадке верхнего этажа близнецов, осторожно спускающих подслуши к тесной толпе колдунов. К сожалению, через секунду толпа двинулась к выходу и скрылась из виду.
— Блин, — донёсся до Гарри шёпот Фреда, вздёрнувшего подслуши обратно.
Внизу открылась и закрылась дверь.
— Злей никогда не остаётся ужинать, — тихо поведал Гарри Рон. — И слава богу. Пошли.
— Гарри, не забудь, что в холле нужно приглушать голос, — шёпотом напомнила Гермиона.
Они прошли мимо голов домовых эльфов и увидели у входной двери Люпина, миссис Уэсли и Бомс, волшебными палочками запиравших многочисленные замки и засовы.
— Мы ужинаем на кухне, — прошептала миссис Уэсли, встречая ребят у подножья лестницы. — Гарри, детка, пройди, пожалуйста, на цыпочках, вон к той двери…
БУМ-М!
— Бомс! — в отчаянии всплеснула руками миссис Уэсли, оборачиваясь назад.
— Простите! — застонала Бомс, лежавшая на полу. — Дурацкая подставка! Второй раз об неё спотыкаюсь…
Но всё прочее, что она собиралась сказать, потонуло в невероятном, леденящем кровь, ужасающем вое.
Проеденные молью портьеры, мимо которых Гарри проходил раньше, распахнулись, но за ними оказалась не дверь. В первую секунду Гарри подумал, что за ними окно — окно, из которого высовывается старуха в чёрном чепце и орёт, орёт, так, как будто её пытают — но потом он осознал, что это всего-навсего портрет в натуральную величину, самый живой и самый неприятный портрет из всех, которые он когда-либо видел.
Изо рта старухи капала слюна, глаза закатились, желтоватая кожа натянулась от крика, разбудившего все остальные портреты в холле. Проснувшись, они принялись орать так, что Гарри пришлось зажмуриться и зажать уши руками.
Люпин с миссис Уэсли кинулись и попытались задёрнуть портьеры, но те не хотели закрываться, и старуха вопила всё громче. Она потрясала руками и царапала острыми когтями воздух, словно желая выцарапать глаза всем вокруг.
— Грязь! Гнусность! Порождение мерзости и скверны! Прочь, полукровки, мутанты, полоумные! Как вы осмелились осквернить порог дома моих отцов…
Бомс, тащившая на место тяжеленную троллиную ногу, бесконечно извинялась; миссис Уэсли оставила попытки задёрнуть портьеры и бегала по холлу, утихомиривая волшебной палочкой другие портреты; а в конце холла вдруг распахнулась дверь и из неё стремительным шагом вышел мужчина с длинными чёрными волосами.
— Тихо, старая ведьма, тихо! — проревел он, хватаясь за портьеры, с которыми не справилась миссис Уэсли.
Лицо старухи побелело.
— Ты-ы-ы-ы! — взвыла она, и её глаза выкатились из орбит. — Осквернитель семейных традиций, позор нашего рода!
— Я — сказал — тихо! — грозно зарычал мужчина и, с помощью Люпина, невероятным усилием сумел задвинуть портьеры.
Вопли прекратились, и в холле воцарилась звенящая тишина.
Откинув со лба длинные чёрные пряди и немного задыхаясь, Сириус повернулся к Гарри, чтобы поздороваться с крестником.
— Привет, Гарри, — мрачно проговорил он. — Вижу, ты уже познакомился с моей мамочкой.
Глава 5
ОРДЕН ФЕНИКСА
— Твоей?…
— Да-да, моей милой доброй мамочкой, — кивнул Сириус. — Вот уже месяц пытаемся её снять, но, кажется, она наложила на задник холста неотлипное заклятие… Пойдём скорей вниз, пока они все снова не проснулись.
— Но откуда здесь портрет твоей мамы? — спросил ничего не понимающий Гарри, когда они вышли из холла и стали спускаться по узкой каменной лестнице. Остальные шли сзади.
— Разве тебе никто не сказал? Это дом моих родителей, — ответил Сириус. — А поскольку из Блэков остался я один, дом теперь мой. Я предложил Думбльдору устроить здесь штаб-квартиру — единственно полезное, что я мог сделать.
Гарри, ожидавший более тёплого приёма, обратил внимание на горечь, прозвучавшую в словах Сириуса. Следуя за крёстным, он спустился в подвальный этаж, прошёл в дверь и оказался на кухне.
По мрачности это помещение — почти пещера с грубыми каменными стенами — мало отличалось от находившегося прямо над ним холла. Свет исходил главным образом от большого очага в дальнем конце зала. В воздухе висели клубы табачного дыма, отчего кухня напоминала поле брани, а сквозь дымную пелену проглядывали грозные силуэты свисавших с потолка громадных чугунных котлов и сковород. Для собрания сюда принесли множество стульев; они в беспорядке теснились вокруг длинного деревянного стола, заставленного кубками вперемешку с пустыми винными бутылями и заваленного пергаментными свитками. Посреди стола лежала гора каких-то тряпок. В торце сидели мистер Уэсли и его старший сын Билл. Склонив друг к другу головы, они о чём-то тихо разговаривали.
Миссис Уэсли негромко кашлянула. Её муж, худой, лысеющий, рыжеволосый человек в роговых очках, обернулся и тут же вскочил.
— Гарри! — воскликнул он, заторопившись навстречу. Он энергично пожал Гарри руку. — Рад тебя видеть!
За его спиной было видно, как Билл, по-прежнему носивший собранные в хвост длинные волосы, спешно сворачивает оставленные после собрания свитки.
— Гарри, как добрались, нормально? — крикнул Билл, пытаясь ухватить дюжину свитков разом. — Шизоглаз, надеюсь, не заставил вас лететь через Гренландию?
— Хотел, да не вышло, — сказала Бомс, подходя к Биллу с намерением помочь и первым делом опрокидывая свечку на последний лист пергамента. — Ой, только не это!… Простите…
— Ничего, милая, — безнадёжно вздохнула миссис Уэсли и поправила всё одним взмахом палочки. От её заклятия над пергаментом на мгновение вспыхнул яркий свет, и перед глазами Гарри мелькнул рисунок, очень похожий на план здания.
Миссис Уэсли заметила его взгляд. Она схватила план со стола и пихнула его Биллу в и так переполненные руки.
— Такие вещи следует убирать сразу после собрания, — сурово сказала она, после чего направилась к антикварному посудному шкафу доставать тарелки.
Билл вынул волшебную палочку, пробормотал: «Эванеско!», и свитки исчезли.
— Садись, Гарри, — сказал Сириус. — Ты уже знаком с Мундугнусом?
То, что Гарри вначале принял за гору тряпок, со вкусом всхрапнуло, вздрогнуло и проснулось.
— Га? Хто'мня зовёт? — невнятно пробурчал Мундугнус. — П'солютно согласен с Сириусом… — Он, словно голосуя, вытянул вверх ужасно грязную руку. Его красные глаза скорбно смотрели в разные стороны.
Джинни захихикала.
— Собрание давно закончилось, Гнус, — сообщил Сириус. Остальные в это время рассаживались за столом. — Смотри, Гарри приехал.
— Га? — печальные глаза уставились на Гарри сквозь нечёсаные рыжие пряди. — Мать честная, и правда! М-да… Ты как, Гарри? Нормалёк?
— Да, — кивнул Гарри.
Мундугнус, не сводя глаз с Гарри, лихорадочно зашарил в карманах, вытащил грязную чёрную трубку, сунул её в рот, прикурил от волшебной палочки, жадно затянулся и в мгновение ока скрылся в клубах зеленоватого дыма. Скоро из вонючего облака глухо послышалось:
— Ты уж не серчай на меня, старика.
— Мундугнус, сколько раз говорить, не кури на кухне, особенно перед едой! — закричала миссис Уэсли.
— Ой! — ойкнул Мундугнус. — Забыл. Прости, Молли.
Он сунул трубку в карман, и облако исчезло, но запах горелых носков надолго повис в воздухе.
— Если вы хотите сесть ужинать до полуночи, мне нужна помощь, — объявила миссис Уэсли, не обращаясь ни к кому в отдельности. — Нет, Гарри, дорогой, ты с дороги, ты сиди.
— Что надо делать, Молли? — с охотой откликнулась Бомс, подавшись вперёд.
— Э-м-м… нет, Бомс, тебе тоже нужно отдохнуть, с тебя на сегодня тоже хватит, — после короткого раздумья опасливо ответила миссис Уэсли.
— Но я с удовольствием помогу! — Бомс, опрокинув стул, вскочила и бросилась к шкафу, возле которого стояла Джинни и доставала столовые приборы.
Вскоре набор тяжёлых ножей под надзором мистера Уэсли уже рубил мясо и резал овощи, миссис Уэсли, склонясь над огнём, помешивала что-то в котле, а остальные доставали из шкафа тарелки, кубки, вынимали припасы из кладовой. Гарри остался за столом рядом с Сириусом и Мундугнусом. Тот, часто моргая, по-прежнему взирал на него с похоронным видом.
— Видел потом нашу старушенцию? — поинтересовался он.
— Нет, — ответил Гарри. — Никого не видел.
— П'маешь, я бы не ушёл, — склонившись к Гарри, с мольбой в голосе проговорил Мундугнус, — но такой шанс!… Бизнес, куды денешься…
Что-то мазнуло Гарри по коленкам и он вздрогнул, но это оказался всего лишь Косолапсус, рыжий кривоногий кот Гермионы. Он обошёл вокруг ног Гарри, мурлыкнул, а затем вспрыгнул на колени к Сириусу и свернулся клубком. Сириус рассеянно почесал кота за ухом и повернулся к Гарри. С его лица не сходило мрачное, угрюмое выражение.
