Рихард Рохт - Рассказы о животных
- Да, хорошо тебе, ты живешь в иле. Жаль, что наши предки не залезали в ил. Но всем там все равно не поместиться. Кто-то должен оставаться на песке и в камнях. Вот и приходится надеяться на свою ловкость и силу-
Однако никто не сказал линю прямо в глаза: хоть в иле тебе и хорошо валяться, но зато сам ты ленив и неповоротлив и, попав в беду там, где нет ила, наверняка пропадешь.
И еще все подумали о том, как же линь заманит выдру в сети, - ведь он такой жирный, такой медлительный, что попадет ей в пасть еще на полпути.
Но линь, точно разгадав их мысли, сказал:
- Не бойтесь, она не слопает меня по дороге. Я сумею, пока нужно, удержать ее на достаточном расстоянии.
Всем было любопытно узнать, как это произойдет. Но никто не смог догадаться, а сам линь ни слова не добавил.
И вот линь отправился искать выдру. Другие рыбы издали наблюдали за ним.
После долгих поисков он обнаружил ее в прибрежных камышах и принялся резвиться вокруг. Скоро выдра обратила на него внимание. Линь был красивый и толстый, его стоило изловить, - неплохой получился бы завтрак.
Линь подпустил выдру поближе, а затем внезапно исчез.
- Куда он девался? - удивились остальные рыбы. Удивилась, похоже, и выдра и стала кружить около того места. И вот, когда она отплыла подальше, линь появился снова и направился впереди выдры в сторону сетей. Но как только выдра приготовилась его схватить, линь опять пропал.
- Странная история! - недоумевали рыбы. - Прямо волшебник какой-то этот старый толстяк!
Но тут кто-то сообразил, в чем дело.
- Да он просто зарывается в ил! Только соберется выдра схватить его - он тут же в ил! И делает это так искусно, что выдра ничего не понимает. Он сначала замутит воду, а потом прячется. Ну и хитрый старикашка, прямо скажем!
Добравшись до сетей, линь важно заплыл в них, будто вернулся к себе домой. Но только выдра нацелилась на него, как он снова исчез. И появился уже по другую сторону. А выдра осталась в сетях!
- Вот и пришел конец выдре! - обрадовались рыбы и плотной стаей окружили сети.
И что же сделала выдра! Она схватила самую большую рыбу, какую только нашла в сетях, поднялась вместе с нею на поверхность воды, а там перепрыгнула через край, как кошка с крысой в зубах.
Рыбам почудилось, будто они видят страшный сон. Мало того, что этот зверь передвигается по земле, он и в воде умеет проделывать такие штуки, о которых рыбы и подумать не могли. Это было непостижимо и жутко! В паническом страхе рыбы расплылись.
Выдра и раньше лазила в сети воровать рыбу. Здесь было удобно хватать добычу, когда в других местах ее трудно найти. Как-то выдра попала в такую сеть, из которой, казалось, не выбраться. То была мережа. Но выдра сумела прогрызть в ней дыру и все-таки выплыла. Для этого ей потребовалось всего несколько минут.
Вот каким зверем оказалась выдра Удрас. Но все же конец ее был уже близок.
6- В нашем озере появилась выдра, - сказал как-то рыбак Аадо своей жене Реэт. - Вначале я не понимал, почему водой выбрасывает на берег столько рыбьих костей и почему даже далеко от озера валяются рыбьи остовы. Думал, может, чайки и цапли занимаются этим делом. Но откуда их столько взялось, ведь раньше не видно было, чтобы они поедали так много рыбы. Теперь же знаю, что тут замешана выдра - этот ненасытный рыбоед.
- Откуда ты это знаешь? - спросила Реэт.
- Знаю, - ответил Аадо. - Эта барыня начала таскать рыбу прямо из сетей и мережей. Чайкам и цаплям этого не сделать. Цапля никогда не спускается под воду, она стоит у берега, где мелко, и ждет, пока к ней подплывет какая-нибудь рыбешка, тут она оглушает ее своим клювом и съедает. В сети и мережи цапле не забраться, также и чайкам. Они высматривают добычу сверху, летая над водой. Если случится, что маленькая рыбка поднимется к самой поверхности, - чайка бросается вниз и хватает ее. Может, при этом чайка и оказывается под водой, но лишь на мгновение, не больше. Так что здесь явно пахнет выдрой. Кто еще так сорит рыбой и залезает в сети даже под водой? Она, дрянь этакая, даже не съедает всей рыбы, что ловит: откусит кусочек, а остальное бросает, чтобы тут же начать охоту за новой добычей и поступить с ней так же, как с предыдущей. Такого расточителя следует строго наказать. Надо покончить с ним.
- А может быть, это водяные крысы? - предположила жена.
- Да нет, - махнул рукой Аадо, - водяные крысы не ловят так много, и притом такой крупной рыбы. Они промышляют у берега; живут в береговых выемках и оттуда порой нападают на мелкую рыбу, когда та оказывается поблизости. Но крысы не пойдут в сети и мережи, тем более, если они поставлены на глубине. К тому же в некоторых мережах прогрызены такие дыры, что в них и собака пролезет. Это работа выдры. Водяным крысам незачем делать такие дыры: им было бы в пору отверстие в десять раз меньшее. Ну, а чайки с цаплями и подавно не станут рвать сети. Когда я застал их на берегу за обчисткой рыбьих костей, то сперва подумал, что они сами добыли себе эту пищу. Но нет, оказывается, то были пойманные и брошенные выдрой рыбы, которых она лишь чуть-чуть отведала. Вот от этих-то брошенных выдрой рыб чайки и цапли получили свою долю. Только им не нужно столько рыбы. И притом это же воровство. Таскать прямо из сетей! Уж я задам этой выдре!
И с этого дня рыбак Аадо стал следить за выдрой. Однако видеть ее удавалось редко. Охотилась выдра все больше по ночам, а днем отсыпалась в лисьей норе. Правда, появлялась она на озере и средь бела дня и поедала тут свою добычу. Но озеро было так велико, что рыбаку не часто попадалась эта разбойница.
В сети и мережи Удрас лазила по-прежнему. В последнее время это стало ее любимым занятием. Выдра до того разжирела, что ей было лень гоняться за рыбой и она предпочитала без особого труда таскать ее из сетей.
Это еще больше сердило рыбака. Он отыскал у себя старый лисий капкан, починил его и поставил в том месте, где встречал следы выдры. Но выдра познакомилась с железным капканом еще у реки и очень хорошо знала его назначение. Теперь она старалась держаться подальше от подобных предметов. Кроме того, она догадывалась и о том, что люди интересуются ею и хотят ее изловить. И Удрас стала еще осторожнее.
У рыбака был десятилетний сын Антс. Мальчик был знаком с рыбачьим промыслом не хуже, чем его отец. Вместе с отцом он ходил на озеро и помогал ему. Даже в бурю Антс один отправлялся на озеро и, отплыв от берега на маленькой лодке, ловил рыбу. Озеро он знал так же хорошо, как любой угол в своей избе. Долгие часы проводил мальчик в лодке на озере, наблюдая за жизнью рыб, а потом рассказывал отцу обо всем, что видел: где весною рыба метала икру, где ее больше водится, где места поглубже и где помельче, где дно илистое, где песчаное и где каменистое.
Антс не сказал отцу ни слова, что решил выследить выдру и узнать, где она поселилась. Мальчик до сих пор не встречал выдры, но отец его видел ее и постарался описать сыну, как она выглядит. Знал отец примерно и то, где обычно селятся выдры, знал, что норы их находятся в береговых выемках и что вход туда скрыт под водой.
Антс учел все это и приступил к делу. План у него был такой: отыскать нору выдры и подождать где-нибудь поблизости, когда она вылезет из воды на берег. По рассказам отца, выдра довольно часто выплывает на поверхность и кое-где даже выходит на сушу, чтобы погреться на солнышке, а то и поесть там, если удастся поймать что-нибудь вблизи дома.
В лодку Антс стал брать увесистую дубинку. Он намеревался, как только доберется до выдры, сразу же напасть на нее и прикончить. Выдра, по словам отца, не больше обычной собаки и бегает очень плохо, так как у нее короткие "утиные" лапы.
Антс пропадал теперь на озере целыми днями. Из-за какого-нибудь укрытия - тростника, прибрежных кустов или береговых выступов - он наблюдал за жизнью озера. Не раз он видел и выдру: вот она плывет по озеру, а затем ныряет. Тогда на этом месте вода вскипала, поднимались пузыри, и вскоре выдра снова появлялась на поверхности уже с рыбой в зубах. Она вылезала на берег и, расположившись где-нибудь на камне или под кустом, принималась за еду. Антс в таких случаях, - когда берегом, а когда и по воде, - пытался незаметно приблизиться к ней, но у выдры был отменный слух и прекрасное обоняние. Стоило мальчику оказаться поблизости, как она мгновенно бросалась в воду и исчезала. Лишь спустя некоторое время она опять выплывала на поверхность, но уже далеко от Антса и в таком месте, где он не мог ее увидеть. Антс рассматривал брошенную выдрой добычу: какую-нибудь щуку, леща или судака - и очень сердился, что эта хищница переводит столько рыбы.
"Теперь она опять поймает где-нибудь хорошую рыбу, отъест у нее спину, а остальное выбросит", - думал мальчик.
Таких брошенных выдрой рыб Антс находил множество. Но она оставляла недоеденную рыбу не только потому, что мальчик спугивал ее. Так же Удрас поступала и тогда, когда Антса не было рядом, - еды у нее было предостаточно, и она продолжала ловить рыбу лишь для того, чтобы полакомиться наиболее вкусными кусочками.
