Вадим Селин - Девочка-лето
«Но что в таком случае делать? На другую планету переезжать, что ли? Или там тоже покоя не будет? Ведь, может быть, на эту планету смотрел с земли Марат, и я стану думать о том, что стою на планете, на которую он смотрел».
– Я сойду с ума… – пробормотала я, садясь на лавочку.
И тут же подскочила как ужаленная: я сидела на этой лавочке, когда проводила Марата. Сидела на ней и вспоминала минуты, проведенные вместе.
Я ушла подальше от лавочки и побрела по улице. Мне на глаза попалась вывеска «Аптека». И снова я шарахнулась от нее, как от прокаженной: летом у Марата заболело ухо, и мы заходили в эту аптеку, чтобы купить капли.
Я перешла на другую сторону улицы. Взгляд упал на почтовый ящик. Помню, как-то раз мне пришло от Марата сообщение, и я остановилась рядом с этим почтовым ящиком, чтобы прочитать сообщение.
Я подняла глаза вверх и увидела гору. На нее мы смотрели, когда сидели в кафе и говорили, что издали похоже, будто гору покрывает зеленый ковер, а когда оказываешься на горе, видишь, что это обычные деревья, иногда даже не очень красивые.
– Господи… – прошептала я, ощущая, как на меня со всех сторон что-то давит. – Здесь все напоминает о Марате! Абсолютно все!
Клуб «Пирамида» – в нем мы сидели в первый вечер нашего знакомства.
Салон сотовой связи – в него заходили, чтобы положить деньги на счет.
Газетный киоск – тут Марат постоянно покупал музыкальные журналы.
Почта – отсюда он отправлял маме открытку «С днем рождения!».
Рынок… Лавочки… Музей… Кинотеатр… Дискотека… Мы сюда ходили с Маратом!
– Это невозможно. – Я качала головой, стараясь отогнать от себя назойливые воспоминания. – Невозможно. Так жить невозможно. Здесь везде – Марат. Повсюду наша дружба. Повсюду мы. Вместе. А теперь я одна.
Я вспомнила Марата, идущего под ручку с темноволосой красоткой, которая назвала его любимым и привычно поцеловала в щеку, и мне стало обидно. Я закусила губу от досады. И помчалась к морю. К единственному другу, который никогда меня не предаст. Во всяком случае, хотелось на это надеяться…
Город издевался надо мной. Давил тем, что до краев и даже больше наполнен моими воспоминаниями. Со всех сторон слышался голос Марата. То веселый, то грустный, то смелый, то робкий.
– Вам очень идет желтый купальник.
– Мы идем в «Пирамиду». Не желаете составить нам компанию?
– Я не люблю ходить вокруг да около. По-моему, все очевидно – мы нравимся друг другу.
– Мне хочется общаться с тобой не как… с приятельницей.
– Пусть сейчас же меня убьет молния, если я хоть каплю соврал насчет моих чувств!
– Полина… Ты для меня – всё. Всё, понимаешь? Я не хочу тебя терять.
– Я так рад, что мы помирились!
– Самая лучшая музыка – это биение твоего сердца.
– Теперь нам нужно вдвойне стремиться к встрече – чтобы и мы были вместе, и ракушка стала полноценной!
– Принцесса, прошу взойти на борт нашего лайнера. Сейчас мы совершим путешествие по водам Черного моря, которое на самом деле синее.
Голос Марата атаковал меня. Он звучал в ушах, был повсюду.
Но последняя реплика (не Марата) прозвучала резко, неожиданно, как приговор к смертной казни:
– Ну что, любимый, ты меня проводишь?
И вдруг все прекратилось. На смену голосам, смеху, восклицаниям, картинам прошлого пришли пустота и тишина.
Воспоминания словно достигли своей высшей точки, запищали от напряжения и… лопнули, оставив после себя тупое безразличие.
– Ты ходишь с ней в парк, – в пустоту сказала я. – Ты решил провести свободный день с ней, а мне сказал, что будешь разучивать новый романс. Ты проводил ее в институт… Обнимался там с ней у всех на виду… Ну и делай что хочешь. Хоть в клуб ходи, хоть в парк… Бог с вами! Я желаю вам всего самого хорошего.
Я ощутила себя сдутым шариком. Бесформенной плотью, внутри которой нет даже воздуха.
Я, сгорбившись, брела по пляжу.
Сказать, что мне было одиноко, значит не сказать ничего.
На пляже почти не было людей, если не считать каких-то женщин, медленно шагающих по гальке, мужчину, который сидел, поджав под себя ноги, и еще мальчишки с собакой.
«Кто этот мужчина? – вдруг подумала я. – Может, он когда-то дружил с девушкой из этого города, прошло много лет, и он вернулся сюда, чтобы вспомнить молодость? Может, он собирается пойти к ней в гости? Интересно… А кто его знакомая? Как она отреагирует на его появление?»
Я начала перебирать в памяти всех женщин Лимонного, гадая, какая из них могла бы быть подружкой этого мужчины.
«Глупости, – помотала я головой. – Может, он просто так сюда приехал».
Я никак не могла избавиться от привычки смотреть на окружающих и думать, кто они такие и чем живут. То же самое делаю в поезде – смотрю на соседей по купе и размышляю, кем может быть этот человек, зачем он куда-то едет, чего хочет достичь в жизни и какие у него были неудачи.
Я стала лицом к морю и расправила плечи. Дул несильный ветерок, берег омывали волны. Море было бескрайним. Хоть сейчас и прохладно, но море до сих пор теплое. Потому что оно как гигантский аккумулятор. Долго прогревается и долго остывает. За счет этого «аккумулятора» до середины зимы у нас мягкая погода. Если, конечно, ветер дует с моря, а не не с суши, как сейчас.
«Какое же оно великое, – с трепетом подумала я, глядя на море. – Представить трудно, сколько в нем тонн воды…»
Я всегда считала море не просто водой с водорослями и рыбами, а живым существом, у которого есть мысли, проблемы, настроение. Когда у моря спокойно на душе – оно не волнуется, стоит штиль, когда о чем-то беспокоится – по поверхности воды идут ребристые волны.
Море было моим другом. С самого детства я садилась на берегу и рассказывала морю, как прошел мой день, и казалось, что оно внимательно слушает, становится тише. Когда надо меня утешить – волны начинают касаться моих ног, чтобы успокоить, погладить.
– Я соскучилась по тебе, – сказала я морю. Я с наслаждением дышала соленым влажным воздухом. – Хоть не видела тебя всего ничего, но ужасно соскучилась! Я искупалась бы, но боюсь заболеть еще больше.
Я спустилась по пустынному пляжу (не то что летом! – ступить некуда) к воде, нагнулась и погладила воду.
Может быть, все, что я рассказываю, покажется кому-то глупостью, но я действительно считаю море живым. Отношусь к нему по-особенному.
Я села на прохладные камни и внимательно вслушалась в звуки моря. Плеск воды. Шуршание пены о камни. Море делилось со мной новостями за прошедшие дни. Глядя на море и слушая его, я потеряла счет времени. Наверное, я просидела так довольно долго. Я поднялась с гальки, отряхнула одежду и вдруг увидела вдалеке какой-то огонек.
«Так это же на вышке! – удивилась я. – Там кто-то зажег свет».
Я направилась в сторону спасательной вышки № 5, на которой работаю летом. Меня разбирал интерес – кому поздним вечером понадобилось сюда прийти?
Я подошла к вышке и по лестнице взобралась наверх. Под навесом, где летом спасатели укрываются от солнца, был включен свет. Дверь в помещение открыта.
– Артем? – удивилась я, увидев своего напарника, который что-то искал.
– Полина? – удивился он в ответ. – А ты что здесь делаешь?
– По пляжу гуляла, увидела свет и пришла. Что ищешь?
– Журнал про машины. Захотел почитать и вспомнил, что оставил его тут. О, вот же он! – обрадовался Артем, заметив на полке красочный журнал.
Было необычно видеть его одетым не в плавки и с желтым напульсником на запястье, а в спортивном костюме. Наверное, он тоже думал, что странно видеть меня не в купальнике, а в ветровке. Мы с Артемом учимся в параллельных классах, я часто вижу его, но летний образ Артема кажется мне более настоящим, чем зимний.
Он стал что-то говорить, но я его не слышала. Я стояла у ограды и смотрела вниз – туда, где летом сидел под зонтом Марат и сдавал катамараны. Я задышала чаще. Сердце разрывали переживания и тысячи мыслей по поводу случившегося. Доминирующим чувством было непонимание.
– Полина! – Артем потряс меня за плечо и улыбнулся: – Что, лето вспомнила? Да-а, у всех нас много воспоминаний связано с этой вышкой!
Артем был прав. Стоя на вышке № 5 и глядя в бинокль на отдыхающих, я впервые увидела Марата.
Но с нашей спасательной вышкой связана и жизнь Артема. В августе мы спасли одну девушку, которая решила утопиться из-за несчастной любви. Так вышло, что Артем и Катя начали встречаться… И встречаются до сих пор. Их история очень похожа на мою с Маратом. Артем, как и я, живет в Лимонном, а Катя – в другом городе, в том самом, где обитает Марат. Мы с Маратом и Артем с Катей являемся отражением друг друга. Точнее, являлись…
– Как Катя? – поинтересовалась я. – Общаетесь?
– Еще как! – Артем мечтательно закатил глаза. Его лицо осветила счастливая улыбка. – Общаемся! В день по сотне сообщений друг другу отсылаем!
«Как и мы с Маратом», – подумала я и ощутила укол дикой обиды.
