Оуэн Колфер - Четыре желания
Мэг кивнула:
— Отлично! Потому что я как раз хотел немного вздремнуть.
К обеду Лоури Маккола постригли, побрили, освежили, подровняли, сделали маникюр, покрасили (в цвет осенних листьев с шестикратной отмывкой) и закутали в простыню. И при этом ни разу не оторвали его от сладкого сна. Каждый раз, когда старик пытался очнуться, Мэг попросту усыпляла его снова. Делала она это очень мягко, без грубости, с которой она обычно общалась со взрослыми. Она позволила Лоури очнуться только один-единственный раз — для того, чтобы подписать счет. И то не вполне, потому что бедняге в этот самый момент снилось, будто он выиграл в Национальную лотерею.
Внешний вид Маккола изменился феноменально. Даже Натали была потрясена.
— Если бы не ваша одежда, сэр, вы бы легко сошли за урожденного дублинца! — сказала она, а это, как известно, самый лестный комплимент, который столичный житель способен отвесить приезжему.
Ну ладно, теперь можно переходить к следующему пункту. Новые тряпки. Пора одеть эту окаменелость Маккола в соответствии с требованиями двадцать первого века.
Мама всегда посещала торговый центр на Стивенс-грин, поэтому Мэг заставила дряхлые ноги старика пройти всю Графтон-стрит до самого конца и подняться на второй этаж этого универмага. Она выбрала тот магазин, из которого доносилась самая громкая музыка, и вошла. Звуки «техно» немедленно окутали ее со всех сторон, а внутри ее головы — точнее, внутри головы Маккола — сознание старика тяжело заворочалось во сне.
— Ну-ка, ну-ка, спи спокойно, рано тебе еще просыпаться.
Какой-то тип с низким лбом и кольцом в носу подскочил к ней, чтобы направить ее в зубопротезный кабинет.
— Ты не туда забрел, дед. Здесь продают одежду. Для лиц моложе ста лет.
Мэг восприняла эту фразу очень близко к сердцу — в конце концов, именно она занимала то тело, которое подверглось оскорблению.
— Дед?
Тип с кольцом в носу нервно сглотнул слюну.
— Ну, я имел в виду, что вы уже весьма пожилой джентльмен и все такое.
Мэг открыла рот Лоури, чтобы достойно ответить нахалу, но поняла, что делать этого не стоит. Низколобый урод был прав. Ей в этом магазине, возможно, было самое место, но никак не Лоури. Ведь трудно представить себе, чтобы премьер- министр Ирландии или кто-нибудь вроде него оделся бы в бомбер и галифе. У пожилых людей совсем другие шмотки, которые придумали еще до появления компьютерных игр. Жуть, конечно, но взрослым нравится.
Мэг наградила типа с кольцом в носу высокомерным ВЗГЛЯДОМ:
— Я собирался купить здесь что-нибудь в подарок моей праправнучке, но после того, как со мной здесь так обошлись, я лучше отнесу мою толстую пачку денежек куда-нибудь в другое место.
Мэг с достоинством вышла из магазина, довольная тем, как ловко она построила фразу, и тем, какое выражение застыло на лице продавца после того, как она ее произнесла. Через три двери от магазина молодежной моды располагалось заведение под названием «Таунсенд и сыновья». В витрине была выставлена куча всякого старомодного тряпья. Галстуки и все такое. На один из манекенов был даже нахлобучен цилиндр. По всем признакам это было то самое место, где мистера Маккола могут одеть подобающим образом.
Мэг нерешительно толкнула дверь, по-прежнему ощущая себя девочкой, которую из подобных заведений выгоняли по меньшей мере раз десять за жизнь. По помещению бегали с самодовольным видом несколько дядек, у которых с шеи свисали портновские ленты, — чересчур пожилых, чтобы сойти за сына Таунсенда.
Один из портных подскочил к Мэг. Из кармана его рубашки торчал мелок, а лицо украшали обвислые усы, делавшие его похожим на персонажа мультфильма про Кролика Банни.
— Сэр? — спросил он с таким выражением, что стало ясно — произнести «Сэр, чем могу вам помочь?» он считает просто ниже своего достоинства.
Мэг покосилась на портного. Как ей держаться с ним? «Непринужденно», — ответила она сама себе. Как будто ты всю жизнь провел в подобных местах.
— Э-э-э... приказчик, Натали только что привела в порядок мою голову. Теперь я хотел бы одеться во что-нибудь пристойное. Только прошу вас, никаких цилиндров, а то он убьет меня, когда проснется. Впрочем, убить меня ему будет не так-то просто, — Мэг нервно хихикнула.
— Вам костюм, сэр? Какой-нибудь определенной марки?
— Нет, просто сообразите мне что-нибудь поприличнее. Моя «Visa» все выдержит.
И тут же внезапно вокруг Мэг расцвели угодливые улыбки. Портные принялись действовать своими метрами с той же ловкостью, с которой Индиана Джонс управлялся с хлыстом. Они ухватили Лоури под мышки и спросили:
— Сэр, вы предпочитаете готовый костюм или пошитый по вашей мерке?
— Э-э-э... я не вполне уверен, но, пожалуй, лучше что-нибудь уже готовое.
— Очень хорошо. Пожалуйста, не шевелитесь. Тройку или двойку?
— Не знаю. Пальто не надо.
— Разумеется, сэр.
— И вот эту пару коричневых туфель. С такими вот скобками, через которые пропускают ремешок.
— С пряжками?
— С ними самыми.
— Размер?
Хитрый вопрос. Без сообразительности тут никак не обойтись.
— Размер? Что-то я подзабыл. В старости память пробуксовывает. Я же уже совсем дряхлый.
— До тех пор пока вы, сэр, помните, как подписываться под чеком, это не имеет ни малейшего значения.
— Простите?
— Ох, ничего. Просто шутка.
Мэг показалось, что одевать ее принялся смерч. Семейство Таунсендов в полном составе суетилось вокруг, выкрикивая на лету маловразумительные фразы и цифры.
После нескольких показавшихся Мэг нескончаемыми минут примерки и подгонки портные наконец завершили свою лихорадочную деятельность.
— Вуаля! — воскликнул самый старший из Таунсендов, призывая всех полюбоваться его творением.
Мэг отважилась открыть глаза. «Совсем неплохо», — подумалось ей. Потрепанное шмотье Лоури исчезло, вместо него на старике красовался темно-синий пиджак и серые брюки. Отвороты брюк идеально легли на темно-коричневые туфли с пряжками и шнуровкой. Темно-красный галстук дополнял накрахмаленную до хруста бледно- голубую рубашку.
— Сэр?
Таунсенды вились вокруг своего клиента, ожидая от него похвал с таким видом, с каким стервятники вьются над умирающим от жажды путником в пустыне.
— Ну... это...
— Да?
Что бы сказал в подобной ситуации Джеймс Бонд?
— Выдающийся результат, джентльмены! Работа высшего класса!
Похоже, Мэг попала в самую точку, потому что Таунсенды сразу же весело зачирикали между собой. Глава семейства тут же приблизился к Мэг с маленьким серебряным подносом. И тут ее поджидали дурные известия. Очень дурные известия. Хуже не придумаешь. Восемьсот сорок фунтов! Если бедный Лоури имел бы малейшее представление о том, что произошло, сердечный приступ убил бы его на месте.
Мэг вручила портному кредитную карточку, надеясь на то, что умереть банкротом не такой уж большой грех, чтобы испортить ауру. В противном случае старина Лоури крупно влип.
Один из сыновей Таунсенда подлетел к ней. Перед собой он держал старую одежду Лоури, сложенную в пластиковый мешок, с тем же примерно видом, с которым нянька держит грязные подгузники.
— Извините, сэр, вам не нужны эти... вещи?
Мэг обдумала заданный вопрос. Она уже переложила в карманы нового костюма бумажник, железнодорожный билет, пенсионное удостоверение, ключи и до обидного малое количество наличности.
— Нет. Сэру эти вещи без надобности. Выбросьте их в мусорный бак.
— Мудрое решение.
Назад дороги не было. Попытаться проникнуть в телецентр теперь можно было или в этом шикарном новом костюме или в подштанниках. К последнему свободный мир, несмотря на все перемены, произошедшие в нравах, все еще не был готов.
Настало время будить старика. Мэг покинула тело Маккола и стала ожидать, когда в ее адрес полетят гром и молнии. Старик сонно моргнул зелеными глазами, и тут по его лицу расплылась улыбка.
— Привет, — пробурчал он, адресуясь непонятно к кому.
Выглядело это довольно странно. Таунсенды всем скопом попятились к противоположной стене.
Лоури поднял палец вверх:
— Твое лицо мне до боли знакомо.
Мэг огляделась по сторонам. С кем, черт побери, старикан беседует?
— Мне никогда его не забыть.
Какое еще лицо? Может быть, от того, что Мэг вселилась в старика повторно, мозги его не выдержали и он лишился рассудка? Она проследила за направлением взгляда Маккола. Оказывается, сонный дурень беседовал с собственным отражением в большом зеркале, висевшем на противоположной стене примерочной кабины. Взрыв счастливого смеха вырвался из уст девочки.
Лоб Маккола вновь наморщился в привычном раздражении.
— Что здесь такого смешного?
Таунсенды покраснели: они конечно же пересмеивались между собой над странным поведением своего нынешнего клиента.
