Елена Батуева - Паутина
— Опять пришли воровать мои ландыши, разбойники?! Вот я вам сейчас покажу! — она обернулась, достала из-за пазухи палочку, протёрла её носовым платочком и наставила на нас. Не успела она больше сказать и слова, как Кирилл вышел вперёд, прошёл полрасстояния от нас до домика и поднял руки вверх:
— Крё, не надо! Это я, Кирилл. Ты опять потеряла очки?
Старушка мгновенно изменилась в лице. Она спрятала палочку обратно, кряхтя, словно заправская пенсионерка, которую заставили заняться бегом с препятствиями, раскрыла объятья и пошла навстречу любимому крестнику. Кириллу пришлось встать на колени, чтобы дать ей поцеловать себя в лоб, но более нежной заботы о ком-либо со стороны бабушки, да ещё такой, я никогда не видела.
Фиона улыбнулась и потянула меня вслед за Кэт и Максом, которые поспешили к старушке засвидетельствовать своё почтение. Кирилл подозвал меня, взял за руку и потянул вниз, дабы старушка смогла меня лучше разглядеть. Я присела на корточки рядом с ним.
— Крё, знакомься, это Лена. Лена, это моя крёстная, я тебе про неё рассказывал, она — фея.
— Ты ему тоже не поверила? — обратилась ко мне бабулька. Я отрицательно покачала головой, она улыбнулась. — Ему никто не верит, но он же принц.
— Когда мы с ним познакомились, я не знала, что он — принц, — честно ответила я.
— Как так? — удивилась фея.
— Я тебе всё потом объясню, — предложил Кирилл. — Может предложишь нам чаю, мы очень устали.
— Конечно, — засуетилась крёстная, — а пока, может, вы, ребятки, поищете мои очки? В прошлый раз у вас это так здорово получилось. Фионочка, деточка, сделай милость…
— Конечно, Магда, мы поищем, — Фиона с Кэт переглянулись, еле сдерживаясь, чтобы не улыбнуться чему-то, известному только им.
Магда, так звали фею, проводила нас в свой дом. Мы то и дело нагибались, чтобы не стукнуться о люстру, не снести косяк или попросту не сделать окно там, где ему быть не должно. Пока Макс с Кириллом, заняв своими ногами треть гостиной, пили чай, а Кэт и Фиона были заняты поисками пенсне старушки, сама фея пригласила меня на кухню. Там она усадила меня за стол и даже предложила выпить какую-то гадость в крошечном, похожем на напёрсток, стаканчике. Я дёрнула головой в знак отказа, но настырная крёстная Кирилла едва ли не силой влила мне в рот эту дрянь, приговаривая:
— Пей, пей. Не гоже молодой девушке полдня босой по болотам лазать, — с состраданием глядя на мои опухшие ноги, произнесла она. — Ещё гадость какую-нибудь подцепить можно. А это — лучшее снадобье против всех болезней, если их, разумеется не запускать. Я тут смотрю, тебе обувка нужна, — она присела на стул напротив.
— Нет, что вы? Не стоит хлопот. Вот доберёмся до какого-нибудь города там и куплю себе…
— А у тебя есть деньги? — сощурила левый глаз фея.
— Нет, — я даже растерялась, вспомнив, что денег у меня и вправду нет.
— Да и до города, ты что, опять босиком пойдёшь? — спросила она, и её зеленоватое лицо, вдоль и поперёк испещрённое морщинами, расплылось в доброй улыбке. — Э-э-эх, нынешняя молодёжь, — отвлеклась Магда. — Вот раньше и не отпустят без трёх желаний. Давай, не стесняйся, — она вновь выудила откуда-то свою волшебную палочку. — Наколдуем тебе туфли. — Она начертала палочкой в воздухе треугольник и ко мне в руки буквально из ниоткуда свалилось чудо… хрустальное. Я уже не говорю про тончайшую шпильку и про серебряные колокольчики на мыске. Одевать на свои и без того уставшие ноги это было равносильно добровольному отказу от них. От долгой ходьбы у меня дрожали колени, и один неверный шаг мог бы расколоть подарок на тысячи осколков. Судя по всему, по моему вытянутому лицу, фея поняла, что подарок мне так понравился, что я лишилась дара речи. Не подумайте, что я — свинья неблагодарная, подарок мне и правда понравился, туфельки были очень хороши для музея. О том, чтобы прыгать в них по болоту или скакать, как предполагал Кирилл, на лошади, не могло идти и речи.
— Ну вот, и я, старая, кому-то угодила. Ну, что сидишь? Идём, идём. Я вас сейчас кормить буду, — с этими словами она повела меня в комнату, где уже собралась вся наша компания. Фиона и Кэт с самодовольным видом протянули фее очки:
— Они были в цветке с геранью, — доложила Кэт, и мы все уселись за крохотный стол.
Фея ещё раз взмахнула волшебной палочкой, и с кухни сами собой прямо по воздуху поплыли угощения. Каждому в руки влетело по тарелке, со звоном на них упали столовые принадлежности. Сначала прошествовало основное блюдо с кусками нарезанного мяса, затем миска с гарниром и соусницы. Казалось, что фея на них даже не смотрит — посуда всё делает сама по себе.
Скоро в комнате запахло едой, от этого аппетит только увеличивался, а Магда, умильно глядя на то, как мы, не прожёвывая, доедаем третью порцию добавки лишь глотала слюни. Ей, по её словам, есть «такие вещи» уже не позволял больной желудок.
Через час мы, довольные и сытые, развалились, кто где сидел, и мирно посапывали, видя десятый сон. Что ни говори — усталость брала и своё, мы даже не успелидобраться до кроватей. Магда сидела рядом и, радуясь вновь обретённым очкам, вязала, сидя в кресле. Мерный стук спиц друг о друга успокаивал, и сквозь сон я слышала её тихое бормотание.
Мы проснулись в семь часов вечера. Голова была просто оловянной, и от сбившегося режима у меня появились синяки под глазами. Ребята собирались в путь, последние приготовления близились к концу. Быстро темнело, и Магда носилась между нами, впихивая каждому мешки с едой и питьём.
Кирилл взял старушку под локоть, отвёл в сторону и о чём-то заговорил. Тему в общей суматохе я не поняла, но хорошо расслышала заключительные слова Магды. Мне даже показалось, что сказала она это не столько Кириллу, сколько нам всем:
— … а на Удо наплюй! У него скоро годовщина — десять лет, как она сбежала, вот он и бесится. На коронации я буду — двадцать один год не покидала этот дом, а к тебе приеду, не беспокойся. Ты, главное, поторопись. А лошадей я вам дам, не беспокойтесь, вот только мышей посимпатичней найду…
Услышав последнюю её фразу, Кэт звучно хлопнула себя ладонью по лбу. Фиона, стоящая рядом со мной, прошептала:
— Опять та же история.
— Какая история? — переспросила я.
— Магда остаётся верна своим привычкам — никогда нормальных лошадей не даст, всё каких-то дефективных…
— Брось, — так же осторожно проговорил подошедший Макс. — Может в этот раз обойдётся.
— Ага, — саркастически заявила Фиона. — Жди! Вот увидишь, как полночь, так опять…
— Кстати про дефекты, — встряла я. — Думаете, можно на лошади босиком ездить?
— Так ведь Магда вам вроде дала туфли? — спросил Макс. — Я сам видел.
— Видел, — кивнула я и продемонстрировала подарок феи. — Хочешь, ещё посмотри.
Глаза Фионы расширились, Макс фыркнул и отвернулся.
— Это она сама вам дала?! — восторженно проговорила девушка.
— Ты думаешь, я бы это взяла?.. Без посторонней помощи?
— Что вы имеете в виду, миледи? — Фиона посмотрела на меня, как на марсианку. — Это же хрустальные туфельки. Волшебные…
— Я бы предпочла, чтобы это были кроссовки, — ответила я. — А что ты хотела сказать, когда…
Почти невесомые хрустальные туфельки существенно потяжелели у меня в руках. Я медленно опустила глаза — на ладонях у меня красовались новенькие «Рибок». Только тогда я поняла, что за подарок преподнесла мне фея. Фиона скептически смерила меня взглядом с таким видом, что мне даже стало неловко. Я ещё раз обернулась, чтобы посмотреть на Магду. Та таинственно мне улыбнулась, и мы вышли во двор. Там уже стояли пять взнузданных коней.
Кэт придирчиво осмотрела лошадей, глянула на часы, и, как настоящий ковбой из вестернов, запрыгнула на рыжую кобылу. Мы все последовали её примеру, я мысленно поблагодарила отчима за то, что он, несмотря на все мои пыхтения и сопения, всё-таки научил меня обращаться с лошадью, и двинулись с места в сторону леса. Я оглянулась на Магду — она стояла с поднятой вверх волшебной палочкой, а когда снова посмотрела вперёд оказалось, что деревья и кустарники будто сместились, освобождая нам путь и открывая усыпанную хвоей дорогу.
Как только домик старой феи скрылся за поворотом, Кирилл пришпорил своего коня, и тот полетел чуть ли не галопом. Мы все сделали то же самое, и теперь в тёмном лесу раздавался лишь стук копыт да уханье совы.
Мы скакали уже довольно долго, и я отбила себе всё, что только можно было отбить в таком бешеном темпе езды. Когда дело близилось к полуночи, я опередила Фиону и Макса и пристроилась рядом с Кириллом. Разговаривать на такой скорости было очень неудобно, но непрекращающаяся ноющая боль в пояснице брала своё и я всё-таки до него докричалась:
— А может, сбавим темп?! — выкрикнула я, уклоняясь от летящей прямо в лицо ночной птицы.
