Виктор Московкин - Человек хотел добра
Но Валерка не испугался и готов был помериться силами. Они разошлись, пообещав поколотить друг друга в следующий раз. Уходя, Валерка сказал:
— Еще раз тронешь ее — спуску не дам.
— Посмотрим, — загадочно ответил Песочкин.
Валерка пошел разыскивать Марусю. Она стояла в пустующем классе у открытого окна и плакала.
Перед этим ее пытался выгнать из класса дежурный Федька Сыроегин. Он громко кричал:
— Выходи, Бука! Класс проветривать буду.
Маруся даже не обернулась. Тогда Федька безнадежно махнул рукой и сам выскочил за дверь.
— Отчего ты такая плакса? — спросил Валерка, вычерчивая на полу носком ботинка замысловатые линии.
Маруся вздрогнула и заревела еще пуще. Валерка беспомощно оглянулся: он не знал, как вести себя в таких случаях. Ему было жалко Марусю. Она неплохая девочка, бросает снежки не хуже любого мальчишки, а плавает, говорят, как рыба. Валерка, наверно, так не умеет плавать. Правда, она иногда молчит подолгу, будто у нее отбирают на это время язык. Поэтому и прозвали ее Букой.
Марусю не любили в классе. У нее даже подруг не было, потому что с ними надо время от времени убегать в тихий уголок и шептаться и визжать от восторга. А она не умела этого делать.
— Говорю — не плачь. Хочешь, поколочу Диамата? Хочешь?
Скажи только Маруся «да», и пошел бы Валерка. И не сдобровать бы, по всей вероятности, увальню Диамату. Но Маруся отрицательно покачала головой.
За окном на голую ветку липы села маленькая птичка, отряхнулась и засвистела беззаботно. Маруся подняла на нее заплаканные глаза и, к удивлению мальчика, начала подсвистывать пташке. По лицу ее скользнула слабая улыбка. Валерка слушал как зачарованный.
Маруся здорово умела подражать птичьему пению, но, видно, птичка все же осталась ею недовольна: укоризненно скосила выпуклый, как бусинка, глаз, встряхнула крылышками и улетела.
— Если хочешь, я пойду, — после минутного молчания продолжал настаивать Валерка, всматриваясь в ее большие, заискрившиеся озорством глаза. Он не знал, что если у Маруси искрятся глаза, то жди от нее какой-нибудь каверзы.
— Лови меня! — внезапно выкрикнула Маруся и стремительно помчалась между партами. Едва успев что-либо сообразить, Валерка бросился за ней и в пять прыжков настиг, схватил за руку.
Они шумно вздохнули и рассмеялись.
И в ту же минуту давно подсматривавший за ними в замочную скважину Федька Сыроегин закричал от двери:
— Ага! Жених с невестой! Жених с невестой!
Валерка оттолкнул Марусю и помчался за Федькой. Но тот тенью мелькнул в коридоре и скрылся в учительской.
6. Воскресенье
Какой пример из задачника ни назовет Елена Григорьевна, Ромка моментально решает его в уме. И напрягаться ему не приходится.
Одноклассники восхищаются, кое-кто завидует: откуда у Белосельцева Ромки появились такие способности по арифметике? Удивительно?
— Очень хорошо, — хвалит его Елена Григорьевна. — Реши нам теперь задачу.
И она торжественно, как стихи, читает условие.
Она читает, а Ромке уже известно, с чего надо начинать и чем кончить.
Радуется Ромка, гордится собой. Так ему легко дается задачка.
Вот Елена Григорьевна усаживает Ромку за свой учительский стул и обращается к классу.
— Ребята! — говорит она. — Сегодня Белоселъцев показал, как вы должны учиться все без исключения. Я всегда думала, что он самый прилежный мальчик в нашем классе.
Тянется Ромка из-за учительского стола: пусть все смотрят, какой он хороший, славный, Елена Григорьевна гладит его по маковке. Рука у нее теплая, ласковая.
Вдруг она берет мел и выводит в Ромкином дневнике махонькую пятерку. Первую пятерку по арифметике за все время учебы!
Ромка испуган. «Чернилами надо. Сотрется…» — хочется крикнуть ему. Он раскрывает рот и с ужасом убеждается, что голос пропал. И тут раздается звонок.
Дребезжит он долго, надоедливо и будто над самым ухом. Ромка тянет руку и нащупывает будильник.
Сразу пропал и класс, и Елена Григорьевна, и махонькая пятерка, выведенная мелом. Ромка проснулся, разочарованно смотрит кругом.
Будильник показывает восемь часов утра. Листок численника говорит, что наступило воскресенье.
Все сразу вспомнил Ромка. Вчера Елена Григорьевна предупредила ребят: в понедельник контрольная но арифметике. Ромке она сказала, что если он напишет на четверку, то, пожалуй, она выведет ему за четверть хорошую оценку. Вот и решил Ромка все воскресенье посвятить решению примеров. Много думал об этом, потому и сон такой приснился.
Только подниматься в такую рань нисколько не хочется. Спать бы до десяти, в школу бежать не надо. Но раз решил, хочешь не хочешь — вставай.
Сквозь дырку в оконной занавеске пробился тонкий луч солнышка. Прямой, как стрела, он вонзился в начищенный самовар, стоявший на столе, и рассыпался на мелкие ослепительные брызги. Луч потихоньку подвигался.
Чтобы оттянуть время, Ромка решил соскочить с кровати в тот миг, когда луч переберется с самовара на стену. Тогда Ромка примется за уроки.
Заниматься он будет так: два часа решает, пятнадцать минут отдых. После обеда погуляет часик и снова сядет за стол.
Когда луч ушел с самовара, было уже двадцать минут девятого. Ромка потянулся и неохотно вылез из-под одеяла.
На столе он нашел жареную картошку, вареное яйцо и записку от матери: «Принеси из сарайки дров и купи керосину. Деньги в горке. Будешь уходить, не забудь запереть комнату».
Записка разгневала Ромку. Сама не зная того, мать хочет разрушить весь его тщательно продуманный план. Всегда так: соберется человек наконец-то серьезно взяться за уроки, а ему надают разных поручений. Вот и попробуй, учись хорошо!
Ромка наскоро поел. Кое-как смахнув крошки со стола, разложил на нем задачник и чистую тетрадь. Совсем приготовился списывать первый пример на все действия, но показалось, что чего-то не хватает. Минут пять думал, пока не вспомнил: нет карандаша и чернового листка, где он будет делать умножение и деление больших чисел.
Карандаш был в пенале, а пенал куда-то задевался. Ромка обшарил все углы и нашел за тумбочкой — каким-то образом свалился туда.
Теперь все было на месте. Застыл в задачнике ровный строй примеров. Тетрадь ждала ручку, ручка ждала Ромку… Наступил великий момент трудолюбия!
«А Валерка, наверно, еще спит», — самодовольно подумал Ромка.
Красивые цифры ровно ложатся на бумагу. Ромка списывает сразу несколько примеров. Потом он сделает решение на черновике и перепишет готовые ответы в тетрадь.
«Нет, Валерка, наверно, тоже встал», — думает Ромка.
Уже почти целая страничка заполнена примерами.
«А все же спит он или не спит?»
Что за наваждение! Как ни пытается Ромка сосредоточиться, ничего не выходит. Этак много не сделаешь. Лучше уж сходить к Валерке и узнать: спит он или не спит, а после со спокойной совестью приниматься за примеры!
«Я только одну чуточку. Взгляну и сразу уйду!» — успокаивает себя Ромка.
В следующую минуту он уже несется по лестнице.
Валерка не спит. Он сидит на диване в трусиках и майке и читает книгу. Он еще не умывался.
— А, это ты! — говорит Валерка. — Садись, я сейчас быстро дочитаю.
— Не, я на минуточку.
Ромка заглянул в книгу — о чем она?
Валерка стал объяснять:
— Тут один шестиклассник невиданный арбуз вырастил. Все лето за ним ухаживал и спал прямо в огороде. Его ребята на речку зовут в лес, а он — «не могу». Похудел, бедняга, от забот и переживаний. Лето было плохое: то гроза, то ветер… А арбуз, знаешь, всего боится. Все же вырастил… Первого сентября пришел в школу, и его все стали спрашивать: «Ты болел, да? У тебя была скарлатина?» Это потому, что он измучился с этим арбузом, не отдыхал вовсе. А когда узнали, что он арбуз вырастил, стали говорить, что он является гордостью класса, что его ждет великое будущее… Если он не помрет раньше времени. — Валерка усмехнулся и пояснил: — Это я от себя добавил… Ну, слушай дальше. Теперь будет отрядный сбор, посвященный арбузу. Придет один ученый.
Валерка сладко зевнул, пробежал глазами страницу, другую и продолжал:
— Тут описывается, как начинался этот сбор. Что-то ученый запоздал. Все переживают, и больше всех тот мальчик. Ему хочется сделать такой доклад об арбузе, чтобы ученый похвалил его…
Он опять уткнулся в книгу, пошелестел листками и сказал:
— Пришел все же ученый. Так… Тут доклад. Читать мы его не будем. Так… Теперь ученый выступает. По его мнению, этот арбуз нужен науке… При всех жмет руку мальчику и торжественно говорит: «Лично от меня и моих коллег сердечное спасибо! Очень рад! Очень рад!»
Ученый даже прослезился.
— Ничего книжица! — заключил Валерка, пробегая глазами последнюю страницу. — Хочешь, почитай.
