Розалия Амусина - Круглая корзинка
Андрюшка подошёл к Володе и заглянул на стол. Но тот быстро закрыл что-то рукой и прикрикнул:
— Ишь ты, куда заруливает! Не суй свой нос!
Андрюшка обиделся.
— Ну и хитрые вы — хотите, чтобы только вам легко было задачи решать!
Не будет он больше ходить на цыпочках! И Андрюшка громко застучал каблуками.
Почему-то на всякие географии и ботаники можно смотреть, можно даже руками трогать тетради и книжки, а на эту таинственную шпаргалку и одним глазком взглянуть не дают!
И не стыдно им?..
Андрюшка решил хотя бы поиграть в шпаргалку. Надо написать на руке какие-нибудь буквы, но только в обратную сторону.
Легко сказать — в другую сторону. Андрюшка и так-то не очень твёрдо пишет, а тут ещё — в другую сторону!
Но кое-как он справился.
— Володя, — Андрюшка показал свою ладошку, — правильно я в шпаргалку играю?
— Что?! В шпаргалку?!
Володя вскочил, и глаза у него стали такие страшные, что Андрюшка даже испугался.
— Нашёл игрушку! — заорал Володя. — Первокласснички пошли, а? Бессовестный ребёнок, вот ты кто!
За всё время, сколько Андрюшка себя помнит, Володя только один раз назвал его бессовестным. Тогда он подрисовал к солнцу в Володиной тетрадке усы и бороду. Но сегодня? Чего он теперь-то разоряется? Сам шпаргалкой занимается, а Андрюшка что, рыжий?
— Так я же не балуюсь, — сказал Андрюшка, — я хочу вправду научиться…
— Ну, как тебе это нравится? — сказал Володя Котьке и свирепо двинулся на Андрюшку. — Да ты знаешь, что это такое?!
— Немножко я узнал, немножко ещё нет, — ответил Андрюшка, — объясни, пожалуйста.
— Да это… Да это знаешь что? — Володька вдруг запнулся, и на лице его появилось смущение. Он беспомощно оглянулся вокруг, как бы ища поддержки, потом всей пятернёй откинул волосы со лба, стараясь отогнать какую-то неприятную мысль.
«А ещё воспитатель!..»
Володя резко повернулся к Андрюшке, но вид у него был уже не грозный, а просто злой и смущённый.
— Ещё и объясняй ему! Что за человек! Да чего ты к нам привязался, в конце-то концов? Много будешь знать, скоро состаришься! — И Володя отвернулся.
— Знаешь, — пробормотал Котька, — я лучше пойду. — Котька не смотрел в лицо Володе, он глядел вбок, на Володькино ухо. — А ну её, эту шпарга… — он оборвал себя на полуслове, молча собрал тетради и ушёл.
А Володька даже не задерживал его.
Да, чудные они, эти Володя с Котькой! И чего они вдруг бросили такой важный урок?
Хоть бы кто-нибудь объяснил это Андрюшке!
Укрощённое молоко
Боря постучал к своим соседям:
— Тётя Лена, вам не нужно молоко вскипятить? А то давайте я вскипячу.
Тётя Лена с удивлением посмотрела на Борю.
— Что? Какое молоко?
— Да такое… Обыкновенное… Ну, на котором манную кашу…
— Да с чего это ты вдруг? У меня и молока-то нет.
— Тогда извините, — сказал Боря и, очутившись опять в коридоре, тяжело вздохнул. — Э-эх! Да что она знает, тётя Лена…
Боря постучал в следующую дверь и задал тот же вопрос.
— Молоко? Какое молоко? — услышал он удивлённый возглас.
В Бориной квартире длинный коридор. В нём восемь дверей. И странное дело: Боре пришлось объяснять всем соседям, что такое молоко.
Но самое обидное произошло у тёти Даши: у неё и молоко было, и не вскипячённое ещё, но она поставила его на простоквашу…
Что делать?
Решение пришло быстро: к Вовке!
Открыл сам Вовка, — довольно растрёпанное существо. Его белобрысые вихры торчали в самых разных направлениях — кто в лес, кто по дрова.
Вовиной мамы не было дома. Это хорошо! С Вовкой он миндальничать не станет, сразу быка за рога!
— Вовка, у вас молоко есть?
— Есть, а что?
— Сырое?
— Нет, только что вскипятили, а что?
Боря даже присвистнул от досады.
— Вовка, а если его второй раз вскипятить?.. Оно закипит?
— Нет, взорвётся! Ба-бах!!! Полкухни как не бывало! Мы с тобой — вверх тормашками!
— Тебе всё шуточки, — ответил Борис, — а тут дело серьёзное. Так вскипит оно второй раз? А?
— У такого химика?.. Вскипит, как миленькое!
— Порядок! — вскричал Борька. — Хватай молоко и — на кухню!
…Зачем же Борьке так нужно было кипятить молоко? Но об этом надо рассказать по порядку, поэтому вернёмся немного назад.
Своё увлечение техникой Борька начал с того, что четырёх лет от роду затолкал в нос винтик.
Винтик извлекли, а любовь к технике осталась.
В восьмилетием возрасте, когда от Борькиного пальто отлетела пуговица, Борька стал эту пуговицу привинчивать шурупчиками, подложив с изнанки фанерную кругляшку.
И сейчас Борька жил, со всех сторон заваленный «техникой». От винтиков и гвоздей деваться было некуда — они сыпались отовсюду. А какие-то пружины от старых кушеток неожиданно выпрыгивали невесть откуда и щёлкали вас по носу. Даже в буфете были понатыканы разные бутылочки с лаками и клеями. Мама стонала, но не мешала сыну. Она не обругала Борьку даже тогда, когда случайно поджарила картошку на «веретённом масле № 2»[14]. До сих пор вся семья содрогается, вспоминая вкус этой картошки.
Из проволоки, консервных банок и облезлых пузатых чайников с поникшими носиками Борька создавал фантастические конструкции, похожие на допотопных чудовищ.
Губастый, круглолицый, в ковбойке с закатанными рукавами, Борька бегал вокруг своих шедевров, что-то отдирал и приклеивал заново. От усердия он даже вытягивал вперёд свои толстые губы. Очки, которые Борька носил, казались совершенно лишними на его подвижном лице с очень живыми, чернущими глазами.
А что творилось дома, когда Борис собирал велосипед новой конструкции из остатков бывшего драндулета, с использованием частей не то от старых керосинок, не то от мясорубок! Даже дедушкины галоши — и те пошли в ход!
Однажды ночью мама задела да и повалила всю эту конструкцию — соседи сбежались в одном нижнем белье.
А в общем, мама и Ритка уже давно смирились с тем, что Борька у них — изобретатель.
Дела у изобретателя шли отлично. Всё было хорошо, пока не выплыло на сцену одно Борькино несчастье — молоко!
И кто это только выдумал младших сестрёнок? Если бы не надо было Ритку поить молоком, можно было бы просто ставить его за окно до маминого прихода. А тут кипяти, возись, когда все помыслы совсем о другом… Может, у тебя в это время часовой механизм на взрыв запущен?..
Но всё-таки Боря ни разу не оставил Ритку без молока. «Ладно, пей, курносая, поправляйся! Ты у нас худенькая…»
Правда, уже в первый раз, когда мама поручила ему кипятить молоко, Борька кой-что сообразил: он оставил Ритку на кухне и велел ей, как только молоко начнёт закипать, бежать к нему. А сам пошёл заканчивать чертёж, про который Вовка сказал: «Это что за крокодил такой изображён?»
…Ритка стояла возле плиты и думала: «Молоко тоже противное, но не самое. Самое моё противное — рыбий жир… Счастливая Наташенька — её рвёт от рыбьего жира».
А что творится внутри кастрюли, которую она сторожила, Ритка даже и не видела, потому что плита с кастрюлей были на полголовы выше её; и молоко благополучно убежало.
В другой раз Боря предусмотрительно поставил Ритку на табурет. Но когда Ритка, чуть не сковырнувшись с табурета, быстренько побежала за Борисом, молоко её обогнало и убежало ещё быстрее.
— Опять осталось полкастрюли! — с досадой отметил Борька. — Налью тебе только полстакана.
Но Ритке понравилось пить только полстакана, и в другой раз она уже нарочно дождалась, пока молоко выскочило на плиту.
«Интересно, — думала Ритка, — молоко льётся-льётся через край, а кастрюля всё полная… Прямо как в сказке — едят, едят кашу с изюмом, а волшебный горшок всё полон».
Пришлось Борьке взяться задело самому…
Какое бездарное занятие! Стой возле этого окаянного молока и сторожи! Нет, надо что-то придумать!
И ехидное же это молоко! Не шелохнется, притворяется: я — что, тишь да гладь. А попробуй отвернись — оно тебе сразу свинью подложит!
Позавчера Боря отошёл на одну минутку. Сбегал только посмотреть в телевизор два кадра из фильма «Тарапунька и Штепсель» — и обратно. Но пока Штепсель и Тарапунька летали в облаках, молоко оказалось на полу…
— Знаешь, — сказал Борис Вовке, — у этого молока какая-то бешеная натура! Укротить бы его!
Назавтра Борька прибежал в школу весь взбудораженный и сказал Вовке:
— А что, если сделать гибрид молока с чем-нибудь? А? По Мичурину?
— С чем, например?
— Да смешать молоко с водой. Вода ведь нормально закипает, а потом она просто выкипит и останется чистое молоко.
Но молоко и в гибриде продолжало свои выкрутасы.
Тогда Боря решил пойти к учителю физики, Петру Иванычу, — посоветоваться.
