Владимир Железников - Чучело
Я правда думала, что он герой. А он смутился:
«Да брось ты!..»
«Нет, ты настоящий герой. Самый настоящий! – Потом вдруг набралась храбрости и спросила: – Можно, я буду с тобой дружить?..» – А сама даже испугалась собственной храбрости.
«Ну давай», – согласился Димка.
А я спросила его:
«На всю-всю жизнь?»
«Ну давай», – улыбнулся он.
– От восторга я… – Ленка на мгновение замолчала, – ну, в общем, поцеловала его в щеку. Просто от восторга, что он герой и что он теперь будет моим самым надежным и близким другом.
Дедушка, я так тогда была рада! – Глаза у Ленки стали восторженными, голос громким. Она когда восторгалась чем-нибудь, то переставала стесняться, совсем не контролировала себя, и это ее свойство тоже очень нравилось Николаю Николаевичу. – А когда я его поцеловала, то и совсем не испугалась, а, представляешь себе, весело рассмеялась.
Он очень удивился:
«А это еще зачем?»
«Так женщины, – говорю, – раньше благодарили рыцарей. – Я веселая была в тот момент и даже забыла, что у меня «рот до ушей, хоть завязочки пришей». – А ты, Димка, рыцарь, ты же спас от Вальки собаку и меня. И она сейчас, счастливая, рассказывает всем собакам города: «Ну и Сомов – молодец!»
В это время у меня над ухом раздался свист и хохот.
Я оглянулась – перед нами стояли Петька и Валька. У них на поводке болтался тот же самый несчастный лопоухий пес, которого спас Димка. Оба, довольные, хохотали, что снова поймали несчастную собаку и к тому же подслушали наш разговор. Волки, волки, а не люди!
Я им прямо в лицо крикнула:
«Это нечестно!.. Подслушивать…»
«Барышня обиделась», – сказал Петька и сделал грустное лицо.
«А ты, лыцарь, не обиделся?» – спросил Валька у Димки и нахально толкнул его плечом. При Петьке он был большой храбрец.
А Димка как бросился на Вальку! Даже Петьки не испугался. Вот какой он был раньше! Только Петька перехватил его, поднял над землей, и Димка повис в воздухе, болтая ногами, – Петька ведь здоровый, на две головы выше Димки, – и процедил, ну почти пропел сладким голоском, как Шмакова:
«Давай, дружок, еще раз поцелуемся. – Захватил его лицо громадной ладонью, повертел голову, словно хотел ее отвинтить. Димка задыхался, потому что Петька закрыл ему ладонью рот и нос. – И прошу тебя, дружок, – пел он дальше, – не разглашай нашей маленькой тайны про эту собачку. Договорились?..»
«Договорились», – промычал Димка сквозь пальцы Петьки, стараясь разжать железные тиски его ладони.
«Ну, я рад, что ты все правильно понял», – ухмыльнулся Петька.
И, волоча собаку под смех и выкрики Вальки, они снова ушли. А собака отчаянно упиралась, мотала головой и подымала пыль своими ушами. Мне ее так было жалко.
Димка покосился на меня, погрозил кулаком вслед братьям и крикнул – почему-то негромко:
«У-у-у, Валька!.. Только сунься в школу!.. – А когда они отошли совсем далеко, он чуть прибавил голос: – Живодеры!»
А я сложила руки рупором, чтобы было громче слышно, и заорала:
«Жи-во-де-ры-ы-ы!»
Петька остановился и посмотрел в нашу сторону… Нас как ветром сдуло, потому что Димка схватил меня за руку, и мы убежали. А я расхрабрилась и говорю:
«Правда, он услышал, как я кричала?»
«Услышал, – ответил Димка, – но понимаешь, с этим надо быть поосторожней. Мы что?.. А он – что?!»
«Он здоровый», – вздохнула я.
«Значит, не надо лезть на рожон».
– Дедушка, – сказала Ленка, – ты представляешь, какая я была дура. Представляешь?! Я ему поддакнула. И вообще я все время ему поддакивала!.. Я знаю теперь: поддакивать – это плохо…
Глава шестая
Шестой класс дружной оравой ворвался в физический кабинет во главе с Димкой, который на ходу размахивал копилкой с деньгами.
Он теперь везде и всюду был первым. Ему уступали дорогу, заглядывали в рот, когда он что-нибудь говорил, у него спрашивали совета по любому поводу. Ему верили, его любили – ведь он их сделал самостоятельными людьми. Все старшеклассники и даже выпускники ехали в Москву на родительские деньги, а они благодаря Димке Сомову на собственную трудовую копеечку.
И вот они, веселые, милые, беззаботные, ворвались в физический кабинет, чтобы отсидеть свой последний урок… А потом каникулы – и Москва!.. И прочитали на доске объявление, написанное Маргаритой Ивановной, что вместо урока физики будет литература. Развернулись, чтобы идти в другой кабинет, но столкнулись в дверях с Лохматым и Рыжим. Лохматый, хвастаясь своей богатырской силой, один втолкнул всех обратно в класс. И кто-то упал, а девчонки запищали. Лохматый и Рыжий были очень довольны своей победой и орали, перебивая друг друга:
– Свобода-а-а!
– Физика заболела-а-а!
– Каникулы-ы-ы! Даешь кино!
Димка сказал, чтобы они не орали, а прочли, что написано на доске. Лохматый и Рыжий стали читать по складам объявление на доске.
– «Ре-бя-та!.. У вас-с-с бу-дет уррро-оккк, – читали они в два голоса, – ли-те-ра-ту-ры!..»
Когда они читали подпись Маргариты Ивановны – а она подписалась двумя буквами «М. И.», – то заблеяли овечками:
– М-э-э-э-э… И-и-и-и-и-и…
Многим понравилось, как они читали, и со всех сторон понеслось блеяние:
– Мэ-э-э-э!
– И-и-и-и!
– Мэргэритэ-э-э! Ивановнэ-э-э!
– А после уроков у нас работа в детском саду, – объявил Димка, – шефская.
– Какая еще работа, – сказал Рыжий. – Завтра же каникулы!..
– А мне родители вообще запретили работать, – пропела Шмакова. – Они говорят: «Лучше учись, а работать будем мы».
– Мы еще только растем! – писклявым голоском вставил Рыжий.
– У нас слабый организм! – рявкнул басом Лохматый.
Они хохотали над собственным остроумием.
– Ничего, поработаете. Нас там ждут, – снова начал Димка. – А вы, друзья-товарищи, – сказал он Лохматому и Рыжему, – если не нравится, валите отсюда! А мы дали обещание и выполним его.
– Димочка хочет главным быть, – сказала Шмакова. – Начальник!
– Точно! – захохотал Попов, заглядывая Шмаковой в лицо. – Ребя! Димка – начальник!..
– А мы его сейчас по шапке. – Лохматый подошел к Димке. – Надоел ты нам, Сомов, со своей копилкой… – Оглянулся на класс: – Верно я говорю?
– Ох, как верно! – простонал Рыжий. – В самую точку.
Димка растерялся. Он никак не ожидал такого натиска. Он привык, что ему все смотрят в рот. А тут вдруг бунт! В это время в дверях появился Валька. Он облокотился плечом о косяк двери и небрежно объявил:
– Я не ломовая лошадь, чтобы бесплатно вкалывать. У нас государство богатое.
– Явился наконец! – Димка оживился. – Ребята, а вы знаете, чем занимается наш Валька? Тихо!.. Сейчас я вас удивлю!
Но тут за Валькиной спиной выросла голова, прикрытая кепкой. Это был сам страшный Петька.
– Валечка, – сказал он, – я тебе портфель принес. – Он протянул Вальке портфель и прошел вихляющей походкой к учительскому столу. – Здравствуйте, дорогие дети!.. – Повернулся к Димке, потрепал его рукой по щеке. – И ты, дружок, повторно здравствуй. – Он тяжело вздохнул: – Подслушивать, конечно, нехорошо, но я слышал ваши разговоры и понял ваши разногласия… Оказывается, некоторые из вас стремятся работать, в то время как большая часть коллектива желает участвовать в культурно-массовом развлечении, то есть посетить местный кинотеатр. Я думаю, что меньшинство должно уступить. Таков закон коллектива. Так что ваша проблема – сущий пустяк.
Он повернулся к доске и, что-то напевая себе под нос, стер объявление Маргариты.
– Вот вы и свободны. Как ветер!.. Как моторная лодка, у которой мотор мощнее, чем у рыбохраны… Будьте счастливы, дети! А ты, дружок, – сказал он Димке, – не обижай, пожалуйста, моего меньшого. – Он погрозил Димке пальцем, улыбнулся всем и ушел.
Ленка думала, что Димка тут же бросится на Вальку и всем все расскажет, но он почему-то промолчал.
И тут Рыжий в полной тишине неуверенно произнес:
– А может, правда какой-то неизвестный зашел и стер…
– Ну, ты – умный! – обрадовался Валька.
– Значит, мы этого не читали? – рассмеялась Шмакова.
– Ребя!.. Не читали и не слыхали, – вставил Попов.
– А Попик у нас сообразительный стал! – хвастливо пропела Шмакова. – Моя школа…
– Мы же тогда Маргариту подведем! – пробовал остановить их Димка.
– Заткнись, подпевала! – заорал Валька. – Даешь кино-о!
Ребята повскакали со своих мест и бросились к дверям:
– В кино! Даешь кино-о-о!
Димка загородил им дорогу, но они смели бы его, им так хотелось в кино, если бы не крик Васильева:
– А у меня нет денег!
Вот тут-то по-настоящему все и началось. Димка почему-то вдруг забыл, что он только что, вот сию минуту, сам не пускал всех в кино, вырвался на середину класса и радостно закричал:
