Эдуард Успенский - Неприятности в Простоквашино
Обзор книги Эдуард Успенский - Неприятности в Простоквашино
Эдуард Николаевич Успенский
Неприятности в Простоквашино
Глава первая
ПОДРУГА ГАЛЧОНКА ХВАТАЙКИ
Жизнь в Простоквашино была всё краше и краше. Вовремя приходило лето, вовремя уходила зима. Дожди шли тогда, когда надо, а не так, чтобы когда ни попадя. И птицы прилетали, и рыба ловилась, – никто речку Простоквашку не отравлял.
Только в народе говорят:
– Если всё хорошо, это значит, что не всё хорошо.
Некоторые пессимисты заостряют:
– А если всё очень хорошо, это значит, что скоро всё будет совсем плохо.
Совсем плохо не вышло, но кое-какие неприятности в Простоквашино произошли.
Сначала сложности с Хватайкой начались.
Как-то раз пёс Шарик прибегает в поле к коту Матроскину, который там свою корову Мурку пас, и кричит:
– Хватайка жену привёл!
Матроскин ведро с молоком схватил, и вместе с Шариком побежал разбираться – что это за жена такая.
И верно, Хватайка жену привёл. Да такую носатую, клевачую, что другой такой и за сто вёрст не найти. Она своим носом больше в попугая пошла, чем в галку.
Попытался Матроскин её тихонько со шкафа к окну повыталкивать – какое там! Шипит и кусается!
А сам Хватайка сбоку поглядывает: мол, я что, я ничего – так вот случилось! Хотите – выталкивайте, хотите – не выталкивайте, только я сам её выталкивать не буду!
И она осталась. Твёрдо так она у Хватайки на шкафу поселилась. Назвали подругу Хватайки – Тащилка. И, конечно, стала она всякий мусор к себе на шкаф тащить, чтобы гнездо вить.
Пока она основу гнезда из старых авторучек устраивала и из окурков уличных, всё было сносно. Но когда она стала гнездо мягким пухом покрывать, то выяснилось, что самый мягкий пух находится у кота Матроскина на животе.
И началось!
Только Матроскин возле своей коровы Мурки на полянке разляжется, лапы на солнышке в разные стороны разбросит, эта крылатая хулиганка как подскочит, как хватит его за пух на пузике – и бежать!
Матроскин буквально из себя выскакивал:
– Караул! Кыш! Поймаю! Сварю! Утоплю!
Он гонится за ней, а за ним гонится и сам «летающий пинцет» Хватайка. И тоже норовит из спины у кота клок шерсти вытащить.
Ой, как Матроскин прыгал, ой, как страшно рычал!
Шарик, всё это видя, себя по животу лапами хлопал и вопил:
– Ой, как смешно! Ой, как смешно! Ой! Кто это меня в спину клюнул! Ой, кто это из меня шерсть выклёвывает?! Поймаю – сварю!
Через некоторое время в гнезде на шкафу яйца появились.
Матроскин с одной стороны гордился:
– Вот мы какие! У нас любая живность разводится!
А с другой очень боялся:
– Когда эта эскадрилья из яиц вылупится, нам же из дома бежать придётся. Домашние куры – это я понимаю. Но домашние галки – это перебор, это уже слишком! Это всё равно, что мышей в доме разводить.
Глава вторая
ВИЗИТ ДЕДУШКИ КАДУШКИНА С ЧЕМОДАНОМ
Как-то утром в солнечную погоду в калитку к дяде Фёдору кто-то постучал.
Все, конечно, быстро обрадовались и наперегонки побежали калитку открывать.
За калиткой стоял некрепкий такой, дохловатый дедушка с белой бородой, в соломенной шляпе и старым кожаным чемоданом на колёсиках.
– Здравствуйте. Я ваш дедушка.
– В каком смысле дедушка? – спросил Матроскин.
– В том смысле, что вы живёте в моём доме.
Все так и оторопели и глаза на дедушку вытаращили.
– А кто может подтвердить, что мы живём в вашем доме? – спрашивает кот.
– Никто не может, – говорит дедушка. – Все подтверждальщики умерли.
– Значит, это не ваш дом! – говорит Матроскин.
– Нет, мой!
– Раз подтверждальщиков нет, – спорит кот, – значит, дом не ваш.
– Нет, мой, – спорит дедушка. – Я даже скажу, что в нём есть. Печка, стол и две лавки. И картина на стене «Три богатыря на лошадях».
– Никаких «Богатырей» у нас нет, – говорит Шарик. – У нас только «Три медведя на деревьях».
– Значит, одичали, – говорит дедушка.
– И лавок у нас нет! – кричит Матроскин. – У нас только стулья.
– Значит, вы мои лавки перепилили и сожгли.
Тут Шарик раскипятился:
– Это как понимать? Раз мы живём в этом доме, значит, это наш дом. А вы можете смело дальше идти, вплоть до горизонта. Там ещё много таких домов встретится и все ваши!
Тут дядя Фёдор вмешался:
– Вы, дедушка, расскажите нам, кто вы? Как ваша фамилия? Откуда вы взялись? Где вы раньше жили?
– Раньше я жил здесь, – говорит дедушка. – И взялся я отсюда. Фамилия моя очень благородная и трудовая. Моя фамилия – Кадушкин Нил Силыч.
Тут дедушка задумался.
– Нет, наоборот: Сил Нилыч. Но Кадушкин – это точно.
Матроскин тихо так говорит Шарику:
– Сбегай к почтальону Печкину. Пусть он скажет – знает ли он этого дедушку Кукушкина… нет: Какош…, нет: Кадушкина с чемоданом.
Шарик побежал, а Матроскин дальше так сурово спрашивает:
– Документы у вас есть?
– Какие такие документы? – говорит дедушка. – Возраст и борода – вот мои документы.
Матроскин застеснялся. Ему как-то неловко было о документах говорить: у него самого документов отродясь не было. Но он всё равно настаивает:
– Ну, такие документы, с номером, печатью, с фотографией… паспорт, что ли, там.
– Нет у меня никакого паспорта, – говорит дедушка.
– Ладно, – говорит дядя Фёдор. – Проходите пока в дом. Мы вас чаем напоим.
Глава третья
ВИЗИТ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Тут почтальон Печкин поспешно пришёл с Шариком. Он, видно, себе яичницу готовить собирался, потому что у него в руке три яйца куриных было.
Дядя Фёдор спрашивает:
– Знаете ли вы этого дедушку с чемоданом?
Печкин задумался и думал очень долго. А дедушка вмешался:
– Откуда он может меня знать, этот юноша, – ему в те времена ещё и десяти лет не было.
Печкин обрадовался, что его юношей назвали и говорит:
– Я такого дядю припоминаю. Был у нас похожий. Только у него на руке никакого самовара нарисовано не было.
– Это не самовар! – обиделся дедушка. – Это маяк к новой жизни.
– Маяк – это хорошо, – говорит Печкин. – А всё-таки какие у вас есть документы? Сегодня время такое, как в революцию: людей без документов не бывает.
Дедушка понял, что Печкин – человек серьёзный и так просто от него не отделаешься. Он открыл свой чемодан и говорит:
– Вот у меня есть справка с последнего места работы.
Печкин взял справку и стал читать, а яйца, чтобы они ему не мешали, на шкаф положил:
СправкаДана Кадушкину Силу Нилычу, что во время пребывания в лесотундре Министерства Внутренних дел проявил себя как инициативный работник. Лесонорму выполнял ежедневно. Досрочно освобожден по зачёту.
Печкин сразу понял, какая к ним «птица» прилетела, и спрашивает:
– Ну и чего вам там не сиделось в Министерстве Внутренних дел? И зачем вам новая жизнь понадобилась? Чем это вас старая не устраивала? Работник вы инициативный, лесонорму выполняли.
Дедушка Кадушкин даже разозлился:
– А ты сам когда-нибудь пробовал выполнять лесонорму в лесотундре?! Тебе бы тоже там не особенно сиделось!
Дядя Фёдор решил его успокоить:
– Вы лучше чаю выпейте, отдохните и всё о себе по порядку расскажите.
И дедушка Кадушкин стал рассказывать.
Глава четвёртая
ЖИЗНЬ ДЕДУШКИ КАДУШКИНА
Жизнь у дедушки была как у Колобка. Он, когда был маленьким, от дедушки ушёл, от бабушки ушёл и пошёл по плохой дорожке.
Он говорил:
– Меня шоколад сгубил. Я с детских лет конфеты люблю. Как пойду я по улице, как увижу магазин шоколадно-ювелирных изделий, так пройти мимо спокойно не могу, обязательно утащу коробку.
– То есть вы были воришкой? – говорит дядя Фёдор. – Значит, вы в тюрьме сидели?
– Да, сидел, – согласился дедушка.
– А конкретно, за что вы сидели?
– Как – за что? За правду сидел.
– Как – за правду? – удивился Печкин. – У нас за правду не сажают.
– Ещё как сажают, – говорит дедушка.
– Приведите убедительный пример.
– И приведу, – говорит дедушка. – Меня, например, в милиции спрашивают: «Ты шоколад украл?» Я говорю: «Украл». Вот меня за правду и сажают.
Все задумались над такой несправедливостью. А дедушка добавил:
– Мало того, я и за неправду сидел.
– А уж это как? – поразился Печкин.
– А так. Я, например, залезу в ларёк и утащу ящик фанты, а когда меня поймают, хозяин ларька говорит, что у него два ящика фанты пропало. А вообще мне у вас очень нравится. Я у вас жить буду. Я вас многому научу: и как в форточки залезать, и как интересные вещи утаскивать, и куда интересные вещи девать.
– Нет уж, – говорит дядя Фёдор. – Это мы вас многому научим. И как дрова заготовлять, как крышу чинить, и как корову пасти.
– И как почту разносить, – сказал почтальон Печкин.
