Нисон Ходза - Путешествие без карты
Обзор книги Нисон Ходза - Путешествие без карты
Н.Ходза
Путешествие без карты
(рассказы)
Ты бывал когда-нибудь в музее? Если бывал, значит слышал слово ЭКСПОНАТ. Так называются вещи, выставленные в музее. Поэтому в книге о любом музее ты обязательно встретишься с этим словом — экспонат.
Разные есть музеи. В одном ты увидишь картины знаменитых художников. В другом — узнаешь, как жили люди много тысяч лет тому назад. В третьем — с удивлением будешь рассматривать чучела, скелеты животных, вымерших задолго до появления человека на Земле.
Такие музеи существуют во многих странах. Но в нашей стране есть музеи, каких нет нигде. Они рассказывают, КАК ГОТОВИЛАСЬ ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. В этих музеях множество драгоценных исторических экспонатов. Поведать о всех невозможно даже в самой толстой книге. Для этого надо написать, может быть, сто толстых книг. Потому что какая-нибудь небольшая, пожелтевшая от времени фотография оказывается вдруг настолько важной и интересной, что о ней одной можно написать целую книгу.
Есть в этих музеях и загадочные экспонаты, перед которыми ты остановишься в недоумении: почему они попали в музей? Какое отношение имеют к революции, скажем, разные тросточки, старинная английская пушка, окорок, детские кубики, пятисотрублевая царская ассигнация? Если бы эти предметы могли заговорить, ты услышал бы о захватывающих революционных событиях, о которых до сих пор не знал.
В этой книге ты прочтёшь о таких загадочных экспонатах. Их всегда с особым интересом рассматривают многочисленные посетители Государственного музея Великой Октябрьской социалистической революции.
Чернильницы из хлеба
Много раз уходил Владимир Ильич из-под носа у сыщиков.
Но однажды его всё-таки арестовали.
Привезли Ленина в тюрьму, посадили в одиночную камеру.
Начальник тюрьмы сказал надзирателям:
— Не спускайте глаз с арестованного. Главное, чтобы он не передал на волю какого-нибудь письма.
Надзиратели следили за Лениным день и ночь. В дверях камеры была небольшая круглая дырка — «волчок». Через неё надзиратели и подглядывали за Лениным.
Ничего подозрительного надзиратели не замечали. И по утрам докладывали начальнику:
— Заключённый читал разные книги. Запрещёнными делами не занимался.
А Ленину надо было обязательно передать на волю важные указания.
И вот однажды Ленин попросил у тюремного начальника бутылку молока. Дело в том, что Ленин знал один секрет. Если писать не чернилами, а молоком, никто не заметит, что на бумаге есть какая-то запись. Но стоит такое письмо-невидимку подогреть, и буквы сразу же проступят.
Молоко Ленин получил. Дело стало за чернильницей. Как добыть в тюрьме чернильницу? Владимир Ильич нашёл выход. Слепил из тюремного хлеба небольшую чернильницу, налил в неё молока и стал писать. Писал Ленин, конечно, не на бумаге, а между строк какой-нибудь книги. Напишет что надо, позовёт надзирателя и скажет:
— Эту книгу я прочёл. Верните её моей невесте — Надежде Константиновне Крупской.
Начнут тюремщики листать книгу, каждую страницу проверят. Не спрятана ли где записка, не подчёркнуты ли слова, не обведены ли какие-нибудь буквы. Смотрят, смотрят — ничего не видят. И отдают книгу Надежде Константиновне. А Надежда Константиновна поднесёт к лампе книжные странички, нагреет их, прочтёт, что написал Ленин, и быстро передаст кому надо.
Эти фотографии сделаны в полицию сразу же после ареста В. И. Ленина.
Посмотрел как-то надзиратель в «волчок», видит: Ленин пишет! Стал он дверь открывать, загремел ключами, а Ленин — раз! — и проглотил чернильницу из хлеба. Ворвался надзиратель в камеру — Ленин сидит как ни в чём не бывало и книжку читает. Заглянул надзиратель в книжку — нет, ничего там не вписано.
В эту камеру царские тюремщики заточили В. И. Ленина.
«Померещилось, что ли?» — думает тюремщик.
Вышел он из камеры, закрыл дверь на ключ и снова стал расхаживать по коридору. Потом подкрался неслышно к «волчку», заглянул в камеру — что такое?! Опять Ленин пишет!
— Попался! — обрадовался надзиратель.
Только он повернул ключ в замке, а Ленин опять — раз! — и нет чернильницы! Вновь надзиратель оказался в дураках.
Шесть хлебных чернильниц пришлось Ленину проглотить в тот день.
Много лет спустя, уже после смерти Владимира Ильича, Надежда Константиновна Крупская рассказала эту историю в своей замечательной книге о Ленине.
Надзиратель у камерного «волчка».
Ленин в ссылке
На стенде фотографии деревенского дома. Ничего интересного. Можно не останавливаться и пройти мимо. Но почему же тысячи людей из разных стран мира стремятся в село Шушенское, чтобы увидеть этот старый дом, переступить его порог и в торжественном молчании войти в его комнаты? Как жил, что делал Ленин в сибирской ссылке? Об этом написано несколько книг. Вспоминала жизнь в Шушенском и жена Ленина — Надежда Константиновна Крупская. Из её рассказов мы узнали, что с появлением Ленина шушенская беднота обрела верного друга.
Неграмотные мужики не знали никаких законов. Это было на руку сельским богатеям и местному начальству. Безнаказанно притесняли они деревенских бедняков. Неизвестно от кого, но только проведали мужики, что Ленин изучил все царские законы. Теперь с каждой новой бедой они шли к Ленину. Шли вот в этот самый деревенский дом, где жили в ссылке Ленин и Крупская.
Не было мужикам отказа от Ленина. Каждому помогал составить жалобу на кулака, объяснял, как и кому написать о произволе чиновников. И напрасно полиция надеялась, что для неграмотных крестьян царь — особа священная, а потому, если скажет Ленин плохое о царе, мужики сразу донесут сельскому уряднику или попу.
В ссылке Ленин не переставал думать об одном важном деле: о создании подпольной революционной газеты. Чтобы узнали через неё рабочие и крестьяне, кто держит их в рабстве, кто помогает их угнетателям, как бороться народу с капиталистами. Но выпускать подпольную газету в России опасно и ненадёжно. Нужна типография, машина, наборщики. Такую типографию полиция быстро обнаружит.
И Ленин решил, что революционную газету надо издавать за границей и тайно переправлять в Россию.
Дом крестьянки П. А. Петровой в селе Шушенском, где жил В. И. Ленин.
А ещё вспоминает Надежда Константиновна, как Ленин в ссылке жандармов провёл. Меньше года оставалось Владимиру Ильичу до конца ссылки, когда к нему нагрянули жандармы. Обыск! Надежда Константиновна встревожилась. Ещё бы! На нижней полке книжного шкафа вперемешку со школьными учебниками лежали революционные брошюры и статьи. Если жандармы их обнаружат — ссыльного Ленина приговорят к многолетней каторге.
Один из жандармов, коренастый и низкорослый, сразу подошёл к книгам. Он хотел уже нагнуться и начать обыск с нижней полки, но Ленин быстро придвинул ему стул, чтобы жандарм мог легко дотянуться до верхней полки. Удивился жандарм. Какой любезный бунтовщик, сам помогает полиции.
В. И. Ленин в 1897 году.
Влез полицейский на стул, снял с верхней полки толстую книгу. Прочёл на первой странице: «Н. А. Некрасов. Стихотворения». Книга хоть и дозволенная, а всё равно перелистать надо все страницы до единой. Вдруг между страницами спрятано тайное письмо или записка. Перелистал все четыреста страниц — ничего не нашёл.
Улица в селе Шушенском.
Вытянул жандарм вторую книгу, раскрыл — удивительное дело! Ни одного слова прочесть не может. Ленин молчит, только чуть-чуть усмехнулся: книга-то на немецком языке. Толстая и без картинок. Перелистал её жандарм, вздохнул, взялся за третью книгу. Видит, какие-то таблицы напечатаны, а к чему они — понять невозможно. Может, таблицы только для отвода глаз напечатаны, а в тексте против царя говорится. Читал, читал — ничего про царя не нашёл. И о революции не упоминается.
Час прошёл, а жандарм только за вторую полку принялся. А полок-то — целых шесть! На второй полке на английском языке книга оказалась. Поди знай, о чём она! А всё равно листать приходится: нет ли чего между страницами.
Ленин и Крупская сидят за столом, смотрят, как жандарм приближается к нижней полке.
Осилил полицейский три полки, сел на стул передохнуть, рукавом пот со лба вытирает. Посидел минуту-другую, отдохнул, стал дальше возиться с книгами. А на четвёртой полке опять книги с таблицами. И совсем непонятные. Про какие-то рынки, мануфактуру, кооперацию, реализацию. Просто голова разламывается от таких слов. Главное, неизвестно: дозволены такие слова или не дозволены.
