Иван Васильев - Алые пилотки
Обзор книги Иван Васильев - Алые пилотки
Иван Афанасьевич Васильев
Алые пилотки
Это действительно так было. Известная на Верхней Волге тракторная бригада Николая Алексеевича Тарантасова начала соревнование за высокие урожаи хлеба. Трактористы хорошо удобряли поля, не допускали брака на пахоте и севе, старались убрать всё до колосочка — и в первый же год собрали почти по двести пудов зерна с каждого гектара. Они строго следили и за тем, чтобы по полям и лугам не ездили на машинах, не торили тропинок. Вот в этом-то деле и помогли механизаторам школьники. Они организовали отряд под названием «Хлебный патруль», который зорко охранял хлебные поля.
Я хорошо знал этих ребят, видел, как они дружно помогали трактористам, и написал о них повесть, которую вы сейчас прочитаете.
Настоящим хозяином нельзя стать в одну минуту. Хозяин начинается с малого: подними кирпич, который валяется на дороге, прибери доску — она ещё пригодится, собери старое железо на машинном дворе — оно пойдёт на переплавку и вернётся к нам в виде новой машины.
Сейчас перед всем народом стоит большая и сложная задача, поставленная XXVI съездом партии, — бережно, заботливо относиться к общественному богатству, ко всему, что мы имеем и создаём. Не будучи бережливым, нельзя стать богатым. А в богатстве Родины — наша сила и надёжность мира на всей Земле.
И. Васильев
1
Успенская школа гудела, как растревоженный улей. Едва прозвенит звонок с урока, в классах, в коридорах начинается такой галдёж, хоть уши затыкай. Посторонний человек ни за что не понял бы, о чём кричат ребята. Слышались отдельные слова: «трактор», «деньги», «бригада», «хлеб», и можно было подумать, что тут не школьники учатся, а идёт колхозное собрание.
Особенно шумно было в пятом классе. Народ там подобрался горластый и сильно активный. Они-то, откровенно говоря, и начали первыми весь этот шум и гам.
Таня Ведерникова сказала:
— Ребята, давайте сделаем так, чтобы у нас не было неуспевающих. Телегину это понравится, и он отдаст трактор нам. Жене Стрельцову надо исправить двойки.
Стрельцов в это время объяснял Толе Башкину конструкцию самоходной тележки, которую он задумал построить. На предложение Ведерниковой он ответил коротко и выразительно: шмякнул на парту мокрую тряпку.
Тряпка угодила на раскрытую тетрадку и испортила красиво выполненное домашнее задание по ботанике.
— Хулиган! — Таня чуть не плакала.
— Не суйся не в своё дело! Больно нужны Телегину твои пятёрки. Ему видовую прополку пшеницы провести надо, потому что пшеница посеяна элита, за неё большие деньги платят. Вот что ему от нас надо.
— Точно! — поддержал приятеля Толя Башкин. — От пятёрок Ведёркиной хлеба больше не вырастет. Хлеб растёт от удобрения. Предлагаю возить на каникулах навоз. Вожжи в руки — и айда!
— Опоздали, мальчики, — снисходительно сказала Таня. — Навоз давно на конях не возят. И сортировки наилучшие есть, они рожь от пшеницы сами отделяют.
— Поглядите на всезнайку! — вскричал Стрельцов. — Хоть бы кумекала в машинах, а то ни бе ни ме, а суётся. «Наилучшие сортировки»!.. Где ты их видела, наилучшие?
— Ей папа сказал. Он доклады делает и про всё на свете знает. — Толя Башкин поднялся на цыпочки, надул щёки и выкинул по-ораторски руку вперёд. — Товарищи депутаты! На сегодняшний момент мы имеем такие достижения, что рожь от пшеницы сама убегает…
Класс хохотал до упаду.
С этой как будто несерьёзной перепалки вся каша и заварилась.
На другой день комсомольцы из восьмого класса вывесили в коридоре плакат:
Третий, решающий, год пятилетки наш колхоз встречает ударным трудом.
А мы?
Ребята предлагают:
6-й класс — посадить деревья на машинном дворе,
4-й класс — вырастить овощи для колхозной столовой,
Женя Стрельцов из 5-го класса — провести видовую прополку пшеницы.
ДУМАЙТЕ! ДУМАЙТЕ!
ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПОДАВАЙТЕ В КОМИТЕТ КОМСОМОЛА.
Перед плакатом толпилась вся школа. Башкин сказал Стрельцову:
— В люди выбиваешься. В газете напечатают — на весь район прославишься.
— И прославлюсь, — важничая, ответил Женя. — Пожалеешь, что подшипник не дал.
— В обмен на трубку. Ты телегу придумал, а я самопал сделаю. Ахнешь!
— Где я тебе возьму? У меня трубочный завод, что ли?
— Мне какое дело. Хочешь подшипник — гони трубку.
Два последних урока Женя усиленно ломал голову: что бы такое придумать, чтобы снова попасть на плакат и окончательно посрамить Башкина, Ведерникову и всех отличников. Редко, очень редко выпадает на долю Жени Стрельцова похвала. Гораздо чаще его склоняют за неуспеваемость и за всякие предосудительные поступки. Слывёт он в школе трудным учеником. И вот такая возможность — прославиться на всю школу, а может быть, и на весь колхоз.
Уроки истории и географии пролетели мимо ушей. Женя ничего не слышал. Он снова переживал тот день, когда в школу пришёл Телегин.
Была суббота. Это я хорошо помню, потому что на уроке алгебры схватил двойку и мне велели явиться в понедельник с отцом. Я огрызнулся, и меня попросили за дверь.
Хожу по коридору, насвистываю: «Не плачь, девчонка, пройдут дожди, солдат вернётся, ты только жди…», как вдруг отворяется парадная дверь и входит Телегин, бригадир тракторной бригады.
— Ты чего рассвистелся? — спрашивает у меня.
Я немного оробел. О Телегине трактористы говорят, что он очень строгий. А в бригаде работает мой дядя, Юрий Сергеевич Стрельцов. Дядя Юра и Телегин дружат, и скажи я сейчас чего-нибудь не так, дойдёт до дяди, который бывает построже отца. Тогда я нашёлся и отвечаю:
— Мне тут одно дело поручили. Хожу мозгую…
Он говорит:
— Ладно, мозгуй. Где мне директора найти?
— Она на уроке. Вы, товарищ Телегин, в учительской подождите. — Я заторопился проводить бригадира в учительскую.
Он усмехнулся и головой качает.
— Что-то ты сегодня вежливый. Набедокурил?
Вот говорят, человек сквозь землю видит. Точно. Товарищ Телегин видит. Я не придумал, что сказать, только плечами пожал и — на улицу. А на улице — мороз, долго не побегаешь, да и скучно одному. Тут скоро звонок прозвенел, ребята высыпали в коридор, а минут через пять всем нам велели построиться на линейку.
— Чего-то объявят, — сказал Ба́шка.
— В кино поведут, — заявила Ведёркина. Она дочка председателя сельсовета, раньше всех узнаёт новости и оттого задаётся.
— Ничего подобного, — сказал я. — Товарищ Телегин выступать будет.
Танька фыркнула. Я качнулся, будто меня толкнули, и наступил ей на ногу. Но развернуться вовсю мне не дали. Из учительской вышли Анна Васильевна, директорша наша, и товарищ Телегин.
— Ребята, — сказала Анна Васильевна, — к нам пришёл дорогой гость, Николай Алексеевич Телегин. Сейчас он скажет кое-что для вас приятное.
Мы заулыбались. Ещё бы! Телегина почитают в колхозе не меньше председателя, потому что под его началом вся техника. И если он к нам пришёл самолично, значит, дело серьёзное. Такой человек на пустяки время тратить не будет.
Телегин начал свою речь:
— Я только что из райкома партии. Нашу идею там одобрили. А идея заключается вот в чём. Начинаем мы, ребята, большое соревнование. Не знаю, как вам попроще объяснить. Ну, словом, так: взялись мы, то есть тракторная бригада, сэкономить на эксплуатации техники за три года двадцать тысяч рублей. Часть этих денег отдаём школе. Точнее сказать, не деньги принесём и положим — вот вам, а купим новый трактор, книжек для библиотеки и всякое спортивное оборудование. Чтобы вы, значит, росли культурными и познавали технику. Уроки по трактору будут давать наши механизаторы. Вот такая, значит, новость…
Тут поднялся такой крик — не пойми что. Мы орали «ура», девчонки тоже что-то пищали. Утихомирить нас уже не было никакой возможности, Анна Васильевна махнула рукой и велела расходиться.
Сразу после уроков мы с Толькой Башкой помчались в мастерскую. Она, как нам идти в свои Кузьминки, по левую руку на горке стоит. Мы и раньше забегали, но редко и ненадолго. Телегин увидит — живо прогонит. Ему, во-первых, по правилам безопасности не положено ребят к машинам допускать. А во-вторых, он знает, что у нашего брата обязательно что-нибудь к рукам прилипнет. Я и сам грешен. Три подшипника, что дома в сарае лежат и ждут, когда я начну делать самоходную телегу, не с луны свалились. За эту самую слабость нас и гонят от тракторов.
Но в тот день мы смело, не таясь, заявились на машинный двор. На дворе было тихо, и в мастерской тихо. Ни одного человека не видно. Но голоса откуда-то доносились. Прислушались — из красного уголка. Собрание там шло. Я узнал голос Петра Ивановича Горбачёва, колхозного экономиста.
