Ютта Рихтер - Щучье лето
Обзор книги Ютта Рихтер - Щучье лето
Предисловие
Перефразируя слова классика, можно сказать, что все счастливые дети похожи друг на друга, а каждый несчастливый ребенок несчастлив по-своему. Рассказывать истории несчастных детей так чтобы, помимо жалости, пробуждалось еще вдохновенное чувство сродни аристотелевскому очищению — задача не менее трудная, чем рассказывать о несчастных взрослых.
Ютта Рихтер (род. в 1955 г.) — наиболее известная детская писательница современной Германии. Она мастерски владеет легким дыханием, отличающим лиричную детскую прозу. Свою первую книгу Рихтер написала в пятнадцать лет, когда семья эмигрировала в американский город Детройт. Написала, чтобы не утратить самое дорогое: родной язык. Позже, переехав в Мюнстер, она изучала теологию и германистику. А в 1978 году Рихтер поселилась в барочном замке Вестервинкель, где живет и по сей день.
За последние тридцать лет Ютта Рихтер написала немало книг, где персонажи взрослых выведены с той же любовью, что и детские. Однако у нее всегда сохранялось желание писать в первую очередь для детей и подростков.
Конечно, все мы родом из детства. И оттого, с кем нам случится общаться в первые годы, с какими сложностями столкнуться, во многом зависит наша дальнейшая судьба. Особенно это касается периода внутреннего взросления, в каком бы возрасте оно ни происходило.
На долю братьев Даниэля и Лукаса, героев повести «Щучье лето», выпадает нелегкое испытание: их мать заболевает раком. Но жизнь при этом идет своим чередом, жизнь продолжается. И чтобы победить страх перед потерей самого близкого человека, дети решаются бросить вызов судьбе, пройти своеобразную инициацию: поймать щуку, главного пресноводного хищника. Помогает им в этом их подруга и почти сестра Анна, от лица которой ведется повествование.
«Щучье лето» относится к тем немногочисленным книгам, которые могут поддержать читателя в трудную минуту, поймать на краю житейской пропасти. Такие истории запоминаются надолго и взрослым, и детям — не трагичностью темы, а чудесным преодолением этой трагичности.
После прочтения этой небольшой книги мир остается прежним только внешне, внутренне он заметно преображается.
С. ГородецкийЛене
Стояло лето — такое лето, которому не видно конца. И то, что оно будет нашим последним, тогда еще никто не подозревал. Мы даже не думали об этом. Точно так же, как не могли представить себе, что снова настанет зима, морозная зима с настоящим снегом и толстым слоем льда на воде.
Стояло бесконечное лето. Оно началось в мае. Солнце светило каждый день. У пионов появились бутоны, и свечи на каштанах зажглись в одну ночь. Желтым стало рапсовое поле, и высоко над нами стрижи кроили бездонное небо.
Лишь у воды еще сохранялся зимний оттенок: черный и непроницаемый, но стоило подольше повисеть на парапете моста, как мы замечали мелких красноперок, загоравших на солнышке у самой поверхности.
— Водянистые глаза, — сказала я. — Если долго смотреть в воду, будут водянистые глаза.
— Точно, — подтвердил Даниэль.
— И тогда можно посмотреть насквозь и увидеть дно, на котором живет щука!
Лукас очень разволновался и затараторил громким, тонким голоском:
— Вот именно! А когда увидим щуку, нам хватит лески и крючка.
— Как бы не так! — отозвался Даниэль. — Еще нужны садок и сачок!
— Зачем?
— Садок для живца, а сачок — чтоб вытаскивать. Щука оборвет твою леску, если просто тащить.
— А живец зачем? — допытывался Лукас.
— Для приманки, — сплюнув в воду, пояснил Даниэль.
Красноперки с любопытством подплыли ближе. Потом бросились в разные стороны и исчезли.
— Вот она! — воскликнул Лукас.
И действительно, я тоже увидела, как у самой поверхности на долю секунды мелькнула серебристая чешуя, после чего щука снова скрылась в черной непроницаемой толще воды.
Над нами, галдя, кружила стая галок, а две гагары, покачивая головами, проплывали под мостом. Солнце жарило спины, и, когда поверхность воды снова успокоилась, Даниэль сказал:
— Вот мы ее и поймаем! У кого водянистые глаза, тому и щуку поймать под силу!
Ловить рыбу не разрешалось. На прибрежных деревьях висели таблички: «Удить рыбу запрещено. Любое нарушение карается штрафом. Владелец».
— Да он и не заметит ничего! — сказал Даниэль.
— А если мимо проедет граф? Или управляющий? Или еще кто? — поинтересовался Лукас.
— Ну и что, мы просто сидим себе на мосту! Леска прозрачная. Катушка помещается в руке! Взял, сжал кулак — и всё!
— А мама что скажет? Мама тоже против, чтоб мы ловили рыбу! — не унимался Лукас.
Даниэль ничего не ответил, только уставился в черную воду.
У дома управляющего прогремел выстрел из духового ружья, и галки, громко ругаясь, потянулись за красную черепичную крышу.
Лукас подсел ко мне.
— Знаешь, что у Хромушки четыре павлинчика? — тихо спросил он. — Они только позавчера вылупились. Даниэль их еще не видел, а я видел! И мама сказала, что пойдет со мной и поймает для меня одного павлинчика, чтобы я мог его потрогать… Хотите, я покажу вам их?
Я кивнула.
— Пойдем, старина! Твой братец покажет нам своих павлинчиков!
Даниэль и бровью не повел.
— Видал я этих павлинчиков, — пробормотал он. — Мне нужна щука! Павлинчики — это для малышни!
— Павлинчики — это для малышни! — передразнил Лукас. — Моему тупоумному братцу и дела до них нет!
У павы Хромушки была только одна нога. Она служила немым укором о случившемся прошлым летом.
Всякий раз, когда пава ковыляла по двору, мне вспоминалась эта история и становилось стыдно.
Ведь на самом деле я была виновата в том, что у нее одна нога. В конце концов, именно я была старшей.
Гизелу забрали в больницу, и я пообещала, что обо всем позабочусь. Не просто помогу мальчикам сделать уроки, как обычно. Нет, по-настоящему позабочусь — так, чтобы Даниэль и Лукас не оставались одни целыми днями, до того как Петер придет с работы. Дни тянулись долго, и мы все время занимались тем, что ловили красноперок.
Маленьких глупых красноперок притягивали крошки хлеба. Больше всего им нравился белый, свежий-свежий белый хлеб. А у Гизелы в хлебнице его всегда было предостаточно.
Потому что Петер каждый вечер приносил в портфеле батон свежего белого хлеба. Это Гизела ему поручила, прежде чем ее увезли.
— Не забывай покупать мальчикам хлеб! Они приходят из школы очень голодные! И помни, белый им нравится больше! Не забудь!
Наверное, Петер не обрадовался бы, узнай он, что добрую половину его батонов мы скармливали безмозглым красноперкам, но он об этом даже не догадывался. Наоборот, он очень радовался, что к вечеру не оставалось ни крошки.
Я тайком ухмылялась и думала, как наивны эти папочки: они даже не знают, что двум мальчуганам в жизни не съесть целого батона.
Однако ловля красноперок оказалась делом нешуточным. Одним ведром было не обойтись.
Мы привязывали к ведру зеленую бельевую веревку, опускали его под воду, а сверху бросали хлебные крошки. Когда вода начинала кишеть жадно накидывавшимися на хлеб красноперками, мы вытягивали ведро. Но каждый раз слишком медленно. Красноперки юркали в разные стороны, и ведро оставалось пустым.
— Так рыбу ловят только чайники, — рассудил Даниэль. — Мы ее так сто лет не поймаем! Такое могло прийти в голову только девчонке!
Он сплюнул в воду.
— А у тебя есть идея получше?
— Конечно! — воскликнул Даниэль. Порывшись в кармане, он выложил на каменный край моста катушку с нейлоновой леской. А из другого кармана вытащил маленький рыболовный крючок с заостренным кончиком.
И начал продевать прозрачную леску в ушко крючка, потом сделал пять узелков и крепко затянул леску.
— Откуда у тебя крючок? — спросила я.
— Выменял! — ответил Даниэль, насадив на него хлебный комочек.
— Но это ужение, а удить нельзя! — встрял Лукас.
Даниэль опустил леску в воду.
— А если нас застукают? — поинтересовался Лукас.
Я положила ему руку на плечо, и мы стали смотреть в воду.
Самые мелкие красноперки тут же подплыли поближе и стали отщипывать по чуть-чуть хлеба. Внезапно среди них появилась одна большая и жадно набросилась на целый кусок. Даниэль дал леске немного размотаться, а потом резко дернул на себя. Леска натянулась, и мы увидели, как красноперка пытается освободиться от крючка. Она била хвостом, вертелась из стороны в сторону, но крючок не пускал.
«Рыба на леске, что собака на поводке», — подумала я.
— Вытаскивай! — закричал Лукас.
И Даниэль вытащил. Красноперка трепыхалась как бешеная, изгибалась и била хвостом. Лукас схватил ее, но она выскользнула у него из рук и болталась в воздухе, пока он снова не схватил ее — на этот раз уже крепко.
