Софья Радзиевская - Круглый год
Собираются в осеннюю дорогу дикие голуби. Пять видов живёт их в Татарии, и все, хотя и привычки у некоторых разные, удивительно друг на друга похожи. Посмотришь на крупного вяхиря, на маленькую нежную горлицу, и сразу скажешь: голубь. Все они — древесные птицы, кто в дупле, кто кое-как неумело гнездо на дереве смастерит, снизу сквозь ветки часто яйца виднеются. Исключение — немногочисленный скалистый голубь, гнездится он по берегам Волги в расщелинах скал или заброшенных разработках. Но все они, кроме вяхиря, корм на земле собирают: семена диких и культурных растений, ягоды. Наш одомашненный голубь считается потомком скалистого, как и все культурные породы, например почтовый. Остальные породы, в сущности, чисто спортивно развлекательны. За границей мясная порода голубей разводится ради вкусного нежного мяса. У нас мясо голубей в пищу не употребляют, а напрасно.
Отлёт перелётных голубей начинается в сентябре. Но только горлинка летит действительно далеко, в экваториальную Африку. Остальные перелетают сравнительно недалеко — несколько южнее мест, где проводят лето, но всё-таки просто кочёвкой это считать нельзя. Наш одомашненный, живущий на чердаке, никуда не отлетает (ведь скалистый голубь не перелётный). И на деревьях он кормиться не научился, хотя собирать пищу на дворе не так-то просто. Голодный, он может бродить, подбирая под деревьями упавшие семена, но не взлетит на ветку, густо покрытую такими же семенами, велика сила наследственности инстинкта. Правда, раз мне пришлось увидеть сизаря на ветке клёна. Ел он с отменным аппетитом, а внизу целая стайка подбирала случайно им сброшенные семена. Но… наука им впрок не пошла.
От одомашненного голубя выведены все формы, какие только придумала любительская фантазия. Действительно интересен и большую роль издавна играет среди них почтовый голубь. Удивительна его способность возвращаться к своему гнезду, даже если его увозят да большое расстояние. Эта способность усилена очень давно длительным отбором. И теперь, в век радио и самолётов, почтовики бывают очень полезны и на войне, и в мирное время. Во время войны 1870–1871 гг. Париж был осаждён немцами. Телеграфа ещё не было. Связь Парижа с французской армией поддерживали почтовые голуби. Их отправляли с донесениями на тонких листиках бумаги, надёжно свёрнутых и прикреплённых к перьям так, чтобы они не мешали полёту. К сожалению, голуби знают путь только в одну сторону, к родному гнезду. Поэтому из Парижа их отправляли на воздушных шарах. Ответы голуби приносили уже самостоятельно. Правда, из Парижа отправили 300 посланцев, а обратно с ответами в голубятни Парижа добралось только 70, но и это было очень важно.
Во время Великой Отечественной войны в Ростове-на-Дону у мальчика Вити Черевичного были голуби, не почтовые. Когда фашисты захватили Ростов, Витя начал выпускать кружиться голубей в тех местах, которые важно было указать нашей артиллерии для обстрела. Фашисты случайно узнали об этом. Мальчика убили. В Ростове теперь стоит памятник: Витя с голубем в руках.
Случалось, что на войне партизанам были очень полезны не только голуби, а… сороки. В глухом лесу хорошо, если недалеко от тропинки к лагерю оказывалось сорочье гнездо. Сорока с гнезда слетит, чтобы врагу его не выдать, детей не погубить. Отлетит и тут уж душу отведёт, шуму-гаму на весь лес. И подружки на подмогу не опоздают явиться. А партизанам это и нужно — сороки, неподкупные сторожа, весть подали: враги по лесу пробираются!
В 1957 году К. Янов написал книгу «Разведение голубей», им опубликовано ряд статей в газетах и журналах о голубеводстве и голубином спорте. В его адрес поступает много писем.
Однажды ему вручили письмо от Фёдора Ефимовича Медведя, живущего в Одессе. Он писал, что к нему случайно попал голубь, на ножке которого было кольцо, и просил узнать, какой стране принадлежит эта птица и кем окольцована.
И вот только недавно он получил «Справочник спортивных голубей Великобритании и стран Европы», изданный в Лондоне в 1962 году. В этот справочник внесены голуби, отличившиеся на общегосударственных состязаниях в полётах на большие дистанции.
По справочнику выяснили, что голубь родился в 1958 году от чистокровных почтарей. Его хозяин Осман, автор многотомных трудов по спортивному голубеводству.
Птица, попавшая к Ф. Е. Медведю, зарегистрирована в голубином клубе города Ковентри. В справочнике сказано, что кольцо № 201 выдавал секретарь клуба В. Г. Ровелл. Этот голубь имеет немало спортивных успехов. Он побывал во многих странах мира. Его выпускали с территории Франции, Италии, Северной Африки, и он всегда возвращался к себе домой.
И только в последний раз голубь не смог достигнуть берегов Англии. Что же с ним случилось?
Корабль находился в океане. Небо кругом заволокли тучи, грозные волны разбивались о борт судна. И вдруг на палубу села птица. Это был сизый голубь. Пернатого пассажира поместили в наскоро сколоченную миниатюрную голубятню. Долго голубь не прикасался к пище. Метался из стороны в сторону. Тосковал, потом смирился со своим положением, ожил, повеселел. Корабль прибыл в Одесский порт. Так голубь оказался у Ф. Е. Медведя.
Среди своих собратьев чужестранец почувствовал себя превосходно. Он уже имеет потомство, которое без предварительной тренировки свободно совершает полёты по маршруту Николаев — Одесса.
Всё тише становится в лесах и полях, улетают, протяжными криками прощаются с нами или просто переговариваются о своём последние пролётные водоплавающие. Летят утки, опытное ухо различит и голоса гусей: серых, гуменников, красавиц казарок. Серебряный грудной лебединый прощальный голос прозвучал в последний раз и затих вдали. Улетели.
Неохотно пускаются они в дальнюю дорогу. Осенней ночью уже заморозок льдом покроет родное озеро, казалось бы, пора улетать. Так нет! Лебеди утром поднимутся и с размаху грудью на лёд упадут, разобьют его и опять плавают, кормятся, точно стараются хоть на несколько дней оттянуть разлуку с родиной.
Только ли холод не даёт им остаться у нас? Нет, им нужна открытая вода — в ней они добывают себе пищу. Ведь запасов они себе заготовить не могут. Место их зимовки — южная часть Каспийского моря. Миллионные стаи собираются там. От разноголосого крика бывает не слышно человеческого голоса. Какой простор для бессовестных браконьеров, скажете вы. Для птиц созданы два заповедника: Кызыл-Агачский и Гасан-Кулийский. Птицы спокойно там зимуют, если не постигнет их редкая в тех местах, но страшная беда: мороз и гололедица. Тысячи гибнут тогда от голода и обморожения, их нежные перепончатые лапы не терпят мороза. И пищи, ещё более необходимой в холод, им из-подо льда не достать. Конечно, посильную помощь бедным птицам оказывают и работники заповедников, и добровольцы. Но как она мала по сравнению с тем, что было бы необходимо. К счастью, эта беда приходит не так часто. Гибнущие птицы теряют страх перед человеком, ждут помощи…
Лебеди летом вырастили детей, теперь, осенью, все семьи соединились в общую стаю, стаей отправились на далёкий юг. Но пары остались верны друг другу, лебедь и лебёдка будущей весной опять вместе будут — выводить детей. Если же случится беда, один погибнет, то весной вернутся лебеди в родные места, разобьются на пары, а одинокий лебедь так и проживёт лето одиночкой. Тоскует, зовёт исчезнувшего друга, пока настанет время осенью в стае лететь на зимовку на юг.
В СССР охота на лебедей запрещена. И вовремя: ещё немного и совсем бы исчезла в нашей стране белоснежная птица-красавица. Но, к сожалению, браконьеры-хищники и у нас ещё не перевелись. Осенью подстерёг такой стаю птиц на перелёте. И заметил необычное: летят лебеди, а среди них один клювом за хвост другого держится. Браконьер убил этого лебедя, а потом рассказал: лебедь был слеп. А передний, как поводырь, его вёл, дорогу показывал. О своём друге заботился.
Как часто наблюдаем мы в жизни природы такое, что всю душу захватывает.
Старик-пенсионер много лет назад был лесником, и ему приходилось наблюдать, как жили, гнездились лебеди шипуны у нас в Татарии.
На озере около его дома пара лебедей свила гнездо, вырастила детей. Пришла пора отлёта, а лебёдка повредила крыло. Над озером летала, а в дальний путь в тёплые страны не решилась. Уже и дети улетели, и пролётные стаи на озеро опускались, с собой звали… Лебедь над лебёдкой кружил, то отлетит, то вернётся, звал, манил её за собой. Наконец стая поднималась и улетала, он оставался.
Вот пролетели последние стаи. Лёд на озере окреп, уже лебедям не под силу стало разбивать его грудью. Некоторое время держались они в полынье у ключа, что и в большие морозы не замерзал, но в руки леснику не давались. Наконец, после сильной снежной бури лесник, с волнением следивший за судьбой лебедей, нашёл их на берегу. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, точно делились последним теплом. Но… тепла уже не было. А с ним ушла и жизнь. Лебедь, умирая, не оставил подруги, могучий инстинкт, звавший его к отлёту, оказался слабее, чем привязанность к ней.
