Яков Шур - Рассказы о календаре
С Ерофея (4 октября) холода сильнее, с Матрены (9 ноября) зима встает на ноги, еще через два дня Федор Студит землю студит — зима на носу. Вот и декабрь, что год кончает, зиму начинает, а 12 числа — Спиридон Поворот: солнце поворачивает на лето, зима на мороз.
Рождественский праздник у ранних христиан, по примеру поклонников персидского бога Митры, был приурочен к 25 декабря — зимнему солнцестоянию. Но оно по юлианскому календарю давно уже отступило от этой даты. Вот почему зимнее «возрождение» Солнца в русском народном календаре было связано с днем Спиридона — 12 декабря:
Спиридон — свет — поворот
Стоит прямо у ворот,
Колесо в руке несет,
Красно солнышко зовет,
Ко святой Руси ведет…
Разгорайся, солнце красно,
Ты на свете не погасло!..
Так переосмысливал народ в своих «бытовых святцах» имена и других церковных угодников.
Любопытно, что еще в XVII веке сохранился такой обычай. В Спиридонов день звонарный староста Архангельского собора, блюститель «часобития» (звона часов) докладывал царю, что «отселе зачинается возврат Солнцу с зимы на лето, день прибывает, а ночь умаляется». За эту радостную весть царь жаловал старосту двадцатью четырьмя серебряными рублями — по числу часов в сутках. А в день летнего солнцестояния (12 июня) тот же докладчик сообщал, что «отселе зачинается возврат Солнцу с лета на зиму, день умаляется, а ночь прибывает». За эту печальную весть старосту заключали в темную камеру на Ивановской колокольне тоже на двадцать четыре часа.
Двойной счет
В 1725 году в Петербурге была основана Российская Академия наук, и сначала только ей предоставлялось право издавать календари. Первый из них был напечатан в 1727 году, и только через сто лет возник вопрос о календарной реформе.
В 1830 году Академия поручила комитету, состоявшему из выдающихся ученых, разработать проект этой реформы. Комитет признал нужным ввести григорианский календарь, но высшее духовенство решительно отвергло это предложение, потому-де, что будут «повреждены пасхалии». Министр просвещения князь Ливен поддержал церковников.
В то время — мрачное царствование Николая I — даже такое безобидное нововведение казалось недопустимым вольномыслием. И богобоязненный князь доложил Николаю, что исправление календаря несомненно окажет «вредное действие на неграмотных людей, может произвести нежелательные волнения и смущение умов».
Министр знал, как действовать. Царь, без того напуганный восстанием декабристов и боявшийся нового заговора, написал на докладе министра: «Замечания князя Ливена совершенно справедливы». С тех пор новые проекты календарной реформы даже не рассматривались.[51]
Прошло больше полувека. Вопрос о реформе календаря привлек внимание нашего великого ученого Дмитрия Ивановича Менделеева. По его предложению Русское астрономическое общество создало для этого комиссию из представителей разных учреждений, в том числе и святейшего синода.
«Юлианский календарь — языческий, и христианство его вовсе не коснулось», — отметила комиссия и указала, что «о всех событиях вообще, о великих же христианских в особенности, мы вспоминаем не в те дни, когда они случились, а позже, и это запаздывание все увеличивается».
Казалось бы, в интересах самой церкви исправить календарь, но против этого стал возражать представитель синода профессор духовной академии В. В. Болотов. И как бы вы думали, почему? Да все по той же причине.
Оказывается, пасхалия утверждена Никейским собором, а его авторитет для православной церкви бесспорен. Никак нельзя праздновать христианскую пасху одновременно с еврейской; григорианский календарь это правило нарушает, а по юлианскому такого страшного совпадения быть не может. Поэтому необходимо сохранить старый стиль.
Напрасно Менделеев убеждал, что дела церковные не должны касаться гражданского календаря, и терпеливо разъяснял необходимость календарного единства со всем миром. Богословский профессор упрямо стоял на своем. Споры привлекли широкое внимание, и в газетах появились статьи о неотложности реформы. Близился 1900 год, когда удобно было исправить календарь, чтобы еще больше не увеличилась разница между старым и новым стилем.
«Отчего этот, более правильный календарь до сих пор не введен у нас? — спрашивали читатели. — Почему мы должны и новый век встретить со старой ошибкой? Почему мы должны жить в старом году, когда для Западной Европы уже наступил новый? Не пора ли исправить нашу ошибку — ведь рано или поздно придется это сделать!»
Дело принимало нежелательный для церкви и правительства оборот. Как отвлечь внимание от этого неприятного начинания, а главное, прикончить существование комиссии, которая только будоражит общественное мнение? Для этого был придуман ловкий трюк.
Царь Николай II распорядился поручить обсуждение реформы Академии наук: она, мол, занимается этим вопросом с 1830 года — ей и карты в руки. Конечно, академия могла бы послать своих представителей в уже существующую комиссию или привлечь ее членов для совместной работы. Ничуть не бывало: вовсе не для работы «по высочайшему соизволению» учреждалась академическая комиссия, а только для ликвидации менделеевской, которая и прекратила свое существование в конце 1899 года.
Новой календарной комиссии было предложено «принять во внимание соображения князя Ливена» (семидесятилетней давности!), то есть, попросту говоря, задержать, елико возможно, календарную реформу, если неудобно совсем отказаться от нее. Николай II был достойным продолжателем своего прадеда — Николая I.
Наступил 1900 год, и российский календарь еще больше отстал от западноевропейского. Почему так получилось, понять нетрудно.
В 1582 году, когда был введен новый стиль, григорианский календарь ушел вперед от юлианского на десять дней. Эта разница долго не изменялась: ведь 1600 год по обоим стилям считался високосным.
Но в 1700 году по григорианскому календарю не было 29 февраля, и он опередил юлианский календарь уже на 11 дней, в 1800 году — на 12, а в 1900 году — на 13. Когда в России было 1 марта, за границей считали 14-е число.
Это приводило к забавным нелепостям. Представьте себе, что из-за границы 20 марта послана в Россию телеграмма, а вы получаете ее 7 марта, почти на две недели раньше, чем она отправлена.
Поэтому в международной переписке и в газетных сообщениях приходилось указывать двойную дату, например 1 (14) марта, или 20 апреля (3 мая), или еще длиннее — 20 декабря 1900 года (2 января 1901 года).
Из-за этой путаницы порой случались недоразумения, они осложняли и затрудняли международные сношения, особенно работу почты, телеграфа, транспорта, а в торговых договорах приходилось указывать, по какому календарю назначаются сроки. Министерство иностранных дел, военный и торговый флот, астрономическая и метеорологическая службы перешли на новый стиль, а вся страна жила по старому.
Очень неудобно жить по двойному календарю, но вопрос о его реформе «застрял» в Академии наук. Президентом академии тогда был один из многочисленных родственников царя Николая II — великий князь К. К. Романов.
На первом заседании календарной комиссии, 2 марта 1900 года, этот князь изволил пожелать, чтобы ей «удалось преодолеть всякие препятствия, не внося смуты или сомнения в народную совесть», но предупредил: «Если изменение календаря не найдет оправдания в узаконениях церкви, то нашим желаниям суждено разбиться о вековечные ее устои».
Православная церковь по-прежнему опасалась, что исправление календаря «может породить смуту в умах и ослабить доверие к авторитету церковной власти». Видно, духовенство не очень верило в силу этого авторитета, если боялось календарной реформы и предпочитало «лучше разойтись с солнцем, чем сойтись с папой»: разве можно менять издревле установленный порядок, освященный многовековой традицией? Влияние церкви было так велико, что императорская Академия наук не дерзала спорить с нею…
Академия наук получала десятки проектов нового календаря от ученых и крестьян, от седовласых старцев и школьников — со всех концов России, а также из Германии, Франции, Англии.
На иностранные запросы о реформе календаря Академия наук отвечала: вопрос еще не решен окончательно. Но его вовсе и не думали решать: календарная комиссия существовала только на бумаге.
После первого заседания в 1900 году она вновь собралась лишь через шесть лет для выбора подкомиссии и на этом закончила свою бесполезную «работу». А еще через одиннадцать лет, в январе 1917 года сама Академия наук решила упразднить бесплодную комиссию…
В 10 часов утра 25 октября на улицах Петрограда появилось ленинское воззвание «К гражданам России». Оно сообщило, что государственная власть перешла в руки Военно-революционного комитета. По сигналу с крейсера «Аврора» в ночь на 26 октября начался штурм Зимнего дворца, где спрятались от народа министры Временного правительства.
