Валентина Крутецкая - Разбор стихотворений школьной программы по литературе. 8-11 классы
В стихотворении нет конкретного образа бюрократа – Иван Ваныч абсолютно безлик, но есть обобщённый портрет бесконечно и бессмысленно заседающих чиновников. А главная мысль сатирического произведения сформулирована автором как афоризм: «О, хотя бы / ещё / одно заседание / относительно искоренения всех заседаний!». В этой фразе явно звучит авторская ирония. И, к сожалению, мечта поэта пока не сбылась.
Как обычно в своём творчестве, в этом стихотворении Маяковский использует новые рифмы и ритмы. Они нужны ему для наиболее выразительного эффекта. Поэт пытался отобразить стремительно меняющуюся жизнь, которая не вмещалась в привычные схемы и образы. Он считал, что использование обыкновенных художественных средств обедняет произведение и недостаточно хорошо подчёркивает те явления, которые ему хотелось показать своим читателям.
Стихотворение «Прозаседавшиеся» создано на основе приёма «абсурдного гиперболизма» (термин введён в литературу Маяковским) – это беспощадная ирония, переходящая в открытое преувеличение. С помощью собственных выразительных средств поэт-сатирик достигает эффекта, выбивая читателей и слушателей из привычного ассоциативного ряда и заставляя воспринимать давно знакомые явления в совершенно неожиданном ракурсе.
Нет, наверное, такого отрицательного явления в жизни, против которого не боролся бы Маяковский. Поэт признавался: «У меня большой зуд на писание сатирических вещей». В последние годы своей поэтической деятельности он создал ряд классических произведений сатирического характера с говорящими названиями: «Трус», «Подлиза», «Плюшкин», «Ханжа», «Сплетник», «Халтурщик».
Неологизм Владимира Маяковского прозаседавшиеся прочно вошёл в русскую разговорную речь.
Н. С. Гумилёв
Жираф (1907)
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озёр.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полёт.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю весёлые сказки таинственных стран
Про чёрную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжёлый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Стихотворение «Жираф» было опубликовано в 1908 году в сборнике «Романтические цветы» и надолго стало визитной карточкой Николая Гумилёва в литературе. Поэта всегда привлекали экзотические места. Детское любопытство к миру, страсть к путешествиям, любовь к яркой живописи – всё это он вложил в стихотворение. Обращаясь к некой загадочной женщине, которая грустит и ни во что не хочет верить, автор на самом деле ведёт диалог с читателем.
В стихотворении поэт сравнивает два пространства: далёкое и совсем близкое.
Про то пространство, которое «здесь», он почти ничего не говорит, да это и не нужно. Здесь лишь «тяжёлый туман», дождь, грусть да слёзы, в этом мире нет красок – он бесцветен, и потому кажется, что рай на Земле невозможен.
Но поэт хочет доказать любимой женщине, что «далёко, на озере Чад» – всё по-другому. Там мир полон радости, он переливается и сияет всеми красками, словно драгоценный алмаз. И там «изысканный бродит жираф».
Для описания этого удивительного существа автор нашёл необыкновенные слова:
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор…
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полёт.
Поэтический образ жирафа можно назвать аллегорией. Это дивная грёза – воплощение красоты Африки, о которой мечтает поэт. Лирический герой сближен с автором. Он предстаёт в стихотворении оптимистом, романтиком и мечтателем.
У стихотворения кольцевая композиция, и в начале, и в конце – одни и те же слова:
Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Поэтическое обрамление стихотворения создаёт такое впечатление, будто лирический герой готов вновь и вновь без устали повторять свой рассказ о рае на Земле, чтобы заставить любимую женщину (и нас, читателей) взглянуть на мир по-иному.
Мелодия стихотворения спокойна и грациозна – сродни образу жирафа. Звуки, протяжные и мелодичные, дополняют сказочное описание волшебного края.
Для передачи настроения поэт использует красочные эпитеты (изысканный жираф; немыслимые травы; мраморный грот; таинственные страны), необычные сравнения (подобен цветным парусам корабля; бег его плавен, как радостный птичий полёт), метафоры (вдыхала тяжёлый туман).
Как все поэты-акмеисты, Николай Гумилёв использует не конкретные цвета, а предметы – он даёт возможность читателю самому представить тот или иной цвет или оттенок. Жираф «подобен цветным парусам корабля», наверное, шкура его – ярко-оранжевая с красно-коричневыми пятнами, что эффектно контрастирует с синей водой.
В этом пространстве воздух свежий и чистый, с запахом «немыслимых трав». Не так уж и далёк этот экзотический африканский континент, если читатель умеет мечтать, если он не желает жить в сером, скучном мире обыденности. Поэт предлагает читателю взглянуть на мир по-другому и осознать, что он огромен и прекрасен.
Стихотворение написано пятистопным амфибрахием.
Строки рифмуются при помощи мужской рифмы (с ударением на последнем слоге).
А. А. Ахматова
Творчество (1936)
Бывает так: какая-то истома;
В ушах не умолкает бой часов;
Вдали раскат стихающего грома.
Неузнанных и пленных голосов
Мне чудятся и жалобы и стоны,
Сужается какой-то тайный круг,
Но в этой бездне шёпотов и звонов
Встаёт один, всё победивший звук.
Так вкруг него непоправимо тихо,
Что слышно, как в лесу растёт трава,
Как по земле идёт с котомкой лихо…
Но вот уже послышались слова
И лёгких рифм сигнальные звоночки, —
Тогда я начинаю понимать,
И просто продиктованные строчки
Ложатся в белоснежную тетрадь.
Стихотворение входит в цикл «Тайны ремесла». Анна Ахматова пытается объяснить читателю, что такое ремесло поэта и что такое творчество. Широко известны стихи А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова на эту тему. Но Анну Ахматову интересует не то, какова функция поэта (как у Пушкина в «Памятнике» или «Пророке»), а то, КАК из «ничего» появляются стихи.
Рождение стиха Ахматова представляет как последовательные этапы, поэтому в тексте использованы синтаксические конструкции, которые начинаются со слов: но вот; тогда. Не случайно все глаголы в тексте стоят в настоящем времени – это позволяет читателю быть как бы непосредственным свидетелем творческого процесса.
Ахматова описывает в стихотворении три этапа поэтического творчества. Первый этап – это когда поэт ещё не знает, что выйдет из-под его пера:
Бывает так: какая-то истома;
В ушах не умолкает бой часов;
Вдали раскат стихающего грома.
Неузнанных и пленных голосов
Мне чудятся и жалобы и стоны,
Сужается какой-то тайный круг…
Творец должен погрузиться в некое загадочное состояние.
Эта загадочность подчёркивается неопределёнными местоимениями: какая-то, какой-то. Состояние это можно назвать как угодно – трансом, отрешением, но именно в нём возможно соприкосновение с мировым ходом времени (в ушах не умолкает бой часов) и с потоком чувств, которыми живут люди нынешнего времени и давно умершие (неузнанные и пленные голоса).
Из общего потока «в этой бездне шёпотов и звонов» выделяется один звук (встаёт один, всё победивший звук), и начинается второй этап творчества. Эта строчка является композиционным рубежом, чертой, за которой к поэту приходит мысль, вокруг которой потом создаётся стихотворение. «Всё победивший звук» не обязательно понимать буквально – это метафора какой-то мысли, чувства. Главное, что возникновение этого звука означает, что замысел будущего стихотворения выношен. А потом происходит его образное воплощение.
Образ может воплотиться только в словах. Поэт объясняет рождение стиха без участия авторской воли. Автор не мучается в поисках ярких образов, нужных слов и удачных рифм – его задача просто услышать звук. Но, конечно же, надо быть гением, чтобы услышать его. Вероятнее всего, поэт творит по воле Бога. Именно Бог даёт ему вдохновение и водит его рукой по бумаге. И лишь потом, на последнем этапе творческого пути, к поэту приходят слова и рифмы, чтобы он смог выразить свои мысли, и тогда из-под его руки выходит законченное произведение:
