Олег Романов - Социальная философия
Беларусь и Украина изначально являются европейскими государствами. Они территориально принадлежат Европе. Однако следует различать два смысла понятия «Европа»: географический, в котором Европа как часть света простирается до
Уральских гор, и социокультурно-цивилизационный. В социокультурном и цивилизационном плане Европа разделена.
Западная Европа (первая) – это та, которая дала миру техногенную цивилизацию, т. е. первая в мире осуществила индустриализацию и распространила (или навязала) по всему миру нормы и законы общества потребления. Первая Европа – совершенно уникальный регион мира, омываемый Гольфстримом, и, соответственно, с характерным для него умеренно теплым океаническим климатом. Западная Европа неповторима, поскольку она сложилась и структурировалась в результате действия многих факторов, которые в своей совокупности больше не обнаружили себя ни в каком другом регионе мира (об этом очень убедительно писал выдающийся немецкий социолог М. Вебер). Ко второй Европе с некоторой долей условности можно отнести Чехию и Венгрию. Эти государства ближе всего к Западной Европе и по географическому расположению, и по духу. Что касается Болгарии и Румынии, то они уже существенно иные по духу и ментальности. Польша находится где-то между второй и третьей Европой. Албанию и Косово придется отнести к четвертому лику Европы, ведь они представлены этносами, исповедующими ислам. Беларусь, Украина – тоже Европа, но по природно-климатическим, религиозным, ментально-духовным характеристикам наиболее далеки от Западной Европы. Здесь, в целом, обнаруживается такая тенденция: чем ближе к Западу, тем больше Европы; чем ближе к Востоку, тем меньше Европы. Нравится это кому или нет, но Беларусь и Украина принадлежат не к западноевропейской протестантско-католической цивилизации, а имеют прямое отношение к восточно-православной славяно-русской цивилизации (оспорить этот тезис трудно, но многие, тем не менее, будут пытаться это делать. Верно сказано, если бы таблица умножения затрагивала чьи-либо интересы, правильность ее непременно ставилась бы под сомнение).
Культурно-цивилизационная дифференциация является неоспоримым фактом истории развития человечества. Этот факт получил исчерпывающее осмысление в мировой социально-философской мысли. Явление цивилизационной дифференциации человечества зафиксировано в целом ряде широко употребляемых ныне понятий: «культурно-исторические типы» (Н.Я. Данилевский), «локальные цивилизации» (А. Тойнби), «суперэтносы» (Л.Н. Гумилев) и др.
Но если белорусский народ принадлежит к восточнославянской православно-христианской цивилизации, то подлинным белорусским националистом в позитивно-конструктивном, творчески созидательном смысле[243] может быть только славянофил. Белорусский националист-западник – это псевдонационалист, человек, изменяющий культурно-цивилизационной идентичности своего народа. Общественно-политическая, педагогическая деятельность такого человека объективно (независимо от его самооценки) направлена на разрушение глубинных основ социального бытия восточнославянского суперэтноса. По сути, такого рода деятель стремится (возможно, отнюдь не бескорыстно) «сдать» свою цивилизацию другой, чужой цивилизации, войти в «чужой дом», нимало не задумываясь при этом о реальных последствиях данных стремлений для своего народа и даже о том, что такие попытки, помимо всего прочего, просто неприличны в чисто человеческом, нравственном смысле. С упорством, достойным лучшего применения, белорусские и украинские западофилы не перестают рассматривать Украину и Беларусь как изначально принадлежащие к европейской и вообще к западной культуре, истории, идентичности, религии, ценностям, ментальности, причем не просто в географическом, а именно в социокультурном и цивилизационном смысле.
Обратимся к научным работам, специально исследующим этот вопрос.
Этот вопрос наиболее полно раскрыт в работе американского исследователя С. Хантингтона. В своей книге «Столкновение цивилизаций» он выделяет восемь мировых цивилизаций, четко очерчивая цивилизационные границы Запада. Согласно С. Хантингтону Запад сегодня включает Европу, Северную Америку, а также страны, населенные выходцами из Европы, т. е. Австралию и Новую Зеландию»[244]. Что же касается границы Европы на Евразийском континенте, то восточная граница Запада совпадает с восточной границей западного христианства, которая сформировалась в 1500 г.
С. Хантингтон ставит вопрос о том, кого из народов, населяющих географическое пространство Европы, можно относить к потенциальным членам Европейского Союза, НАТО и подобных им организаций, и отвечает на него следующим образом: «Наиболее ясный ответ, против которого трудно возразить, дает нам линия великого исторического раздела, которая существует на протяжении столетий, линия, отделяющая западные народы от мусульманских и православных народов. Эта линия определилась еще во времена разделения Римской империи в IV в. и создания Священной Римской империи X в. Она находилась примерно там же, где и сейчас, на протяжении 500 лет. Начинаясь на Севере, она идет вдоль сегодняшних границ России с Финляндией и Прибалтикой (Эстонией, Латвией и Литвой); по Западной Беларуси и по Украине, отделяя униатский Запад от православного Востока; через Румынию, между Трансильванией, населенной венграми-католиками, и остальной частью страны, затем по бывшей Югославии, по границе, отделяющей Словению и Хорватию от остальных республик. На Балканах эта линия совпадает с исторической границей между Австро-Венгерской и Оттоманской империями. Это – культурная граница Европы, и в мире после «холодной» войны она стала также политической и экономической границей Европы и Запада…
Европа заканчивается там, где заканчивается западное христианство и начинаются ислам и православие (выделено нами. – Авт.). Именно такой ответ хотят услышать западные европейцы, именно его они в подавляющем большинстве поддерживают sotto voce[245], именно такой точки зрения открыто придерживается большая часть интеллигенции и политиков»[246].
Другой западный автор, Ф. Болкестайн, в своей книге «Пределы Европы», изданной в 2003 г., пишет о нецелесообразности и невозможности включить Россию, Украину и Беларусь в Европейский Союз и относить их к европейской цивилизации. При этом, с его точки зрения, Украина, Беларусь должны стать буфером между Европейским Союзом и Россией. Отсюда, кстати, и была придумана концепция государств – соседей Европейского Союза. Соседи в данном случае выступают как своеобразный Восточный вал, разделяющий Россию и Европейский Союз.
Таким образом, Запад не считает Украину и Беларусь европейскими государствами. В лучшем случае он их рассматривает как элемент внешнего периметра безопасности Европы. И это неудивительно. Ведь современная Европа – это не только единые стандарты, прописанные чиновниками Евросоюза, но и общее историческое и культурно-цивилизационное наследие, к которому, как бы это кому нравилось или не нравилось, Беларусь, Россия и Украина не имеют никакого отношения. А не имеют они к этому отношения, потому что изначально принадлежат к другой цивилизации – православно-славянской.
Еще можно было бы как-то согласиться с нашими национа-листами-западниками, если бы Евросоюз, НАТО и подобные организации были ориентированы на сохранение национальной идентичности (скажем, белорусскости) или на развитие национального самосознания входящих в эти организации государств. Но ничего подобного не наблюдается, и такая ситуация вполне естественна. Она обусловлена зафиксированным и подтвержденным в мировой специальной литературе процессом интенсивного преодоления и отбрасывания Европой всего национального. «Европейский Союз всегда был постмодернистским проектом, призванным выйти за пределы базовых элементов модернистского мира: наций и национальных государств»[247]. Так пишет английский автор Д. Шерр. Причем, что интересно, тенденция к денационализации обнаружила себя в Западной Европе уже достаточно давно. Пожалуй, впервые ее достаточно ясно осознал всемирно известный немецкий исследователь В. Гумбольдт – создатель оригинальной и методологически эффективной версии цивилизационного подхода к анализу истории человечества. Пророчески заглядывая в будущее, он писал: «…Та власть, которой обладает над нами нами же созданная цивилизация, все определенней толкает нас в направлении универсализма, народы под нашим влиянием приобретают намного более единообразный облик, и формирование оригинальной национальной самобытности удушается в зародыше даже там, где оно, пожалуй, могло бы иметь место (выделено нами. – Авт.)[248].
