Димитрий Чураков - Победа советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов
Кроме того, нельзя забывать о постоянных провокациях гитлеровской Германии с целью вынудить СССР провести мобилизацию, а значит заставить вступить в войну на условиях и в сроки, продиктованные Берлином. Так, с осени 1940 г. по середину июня 1941 г. со стороны Германии нарушили границу СССР 185 самолетов-разведчиков. С января по июнь того же года советские пограничники задержали около 2000 лазутчиков. Однако СССР не поддавался на провокации. Необдуманные шаги могли дать Гитлеру повод для начала агрессии против СССР. Кроме того, в этом случае Советский Союз, обвиненный «мировым сообществом» в развязывании Второй мировой войны не смог бы не только в войне практически со всей Европой рассчитывать на поддержку США и Англии. Из данных разведки стало известно, что эти страны перешли бы на сторону Гитлера, если бы СССР поддался на малейшую провокацию.
В этой связи историк Леонид Масловский выделяет несколько причин недоверия советского руководства к появившейся информации о нападении Германии 22 июня:
Во-первых, Германия всем странам, на которые нападала, предъявляла претензии, выставляла предварительные условия. Никаких претензий к СССР до нападения не было предъявлено Германией ни в устной, ни в письменной форме.
Во-вторых, советскому руководству было известно, что германские войска не готовы к ведению войны в зимних условиях, так как в немецкой армии отсутствовало зимнее обмундирование, и, по представлению советских военных, в таких условиях Германия не могла начать войну.
В-третьих, СССР предполагал, что немцы сначала должны напасть на более слабого противника, Англию, полностью ликвидировать военной силой угрозу с её стороны и только потом напасть на СССР.
В хрущёвско-горбачёвской историографии-политографии принято также обвинять Верховного главнокомандующего в колоссальном просчёте стратегического планирования, поскольку перед началом войны он оставил 60 % войск во втором и третьем стратегических эшелонах, дислоцированных на расстоянии до 400 км от границы. Историк А. Исаев полагает, что войска остались во втором эшелоне потому что они не успели прибыть в первый эшелон к границе. Однако более убедительно выглядит аргументация профессора истории В. М. Жухрая и ряда других профессионалов, согласно которой И. В. Сталин распределил силы таким образом умышленно и «такое решение в целом было спасительным для армии, так как немцы в первый удар вложили всю свою силу и весь свой опыт сокрушения обороны противника, и даже при равном соотношении сил мы, скорее всего, этого удара не выдержали бы и потеряли армию». В пользу этой точки зрения свидетельствует знакомство Сталина не только с историческим опытом ведения нашими предками крупных войн, но и с планом «Барбаросса», который как раз и предусматривал разгром РККА в приграничных сражениях, о чём уже говорилось чуть раньше.
К числу размороженных «оттепелью» вирусов лжи, которые получили своё распространение в годы горбачёвской «перестройки» и в современной Российской Федерации относится утверждение, что одной из важнейших причин наших поражений в приграничных сражениях стало неправильное определение Сталиным направления главного удара фашистов. Дескать, он полагал, что главный удар будет нанесён на Юг – по Украине, тогда как немцы главным направлением удара избрали направление Минск – Смоленск – Москва.
Именно это, как уверены сегодня многие, стало весомой причиной разгрома советских частей в Белоруссии, который крайне пагубным образом сказался на всём дальнейшем течении войны.
Исходя из этой точки зрения принято считать, что самой многочисленной группировкой германской армии являлась нацеленная на Минск и Москву группа армий «Центр». Поэтому, дескать, противостоящие ей войска ЗапОВО были обречены. Однако в действительности самой многочисленной была группировка немцев во главе с Г. фон Рунштедтом, которая наносила удар по Украине. Эта группа армий была сформирована ещё в 1939 году, чтобы начать наступление на Польшу, а если потребуется – продолжить и дальше. В том же году советскому руководству удалось отвести угрозу от наших границ, но в 1941 году время для немецкого удара дальше на Восток наступило. В силу этого распределение советских войск по приграничным западным военным округам следует признать в целом правильным и преимущественно отвечающим потребностям обороны. В этом можно убедиться, рассмотрев данные следующих таблиц:
Таблица 1
Северо-Западный фронт, командующий генерал-полковник Ф. И. Кузнецов, начштаба генерал-лейтенант П. С. Кленов
Таблица 2
Западный фронт, командующий генерал армии Д. Г. Павлов, начштаба генерал-майор В. Е. Климовских
Таблица 3 Юго-Западный фронт, командующий генерал-полковник М. П. Кирпонос, начштаба генерал-лейтенант М. А. Пуркаев
Как выяснилось, ложным было и бытовавшее в годы «оттепели» утверждение, будто повышенное внимание советского военного руководства к Украине было результатом вмешательства в дела военных Сталина. Новейшие исследования этого вопроса рисуют совершенно иную картину. Разработкой планов обороны в советской армии занимались в Генеральном штабе, которым перед войной последовательно руководи Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников (до августа 1940 г.), после него – генерал армии К. А. Мерецков (до февраля 1941 г.), а в заключительные мирные месяцы – генерал армии Г. К. Жуков.
Документом, который впервые отразил реалии новых границ СССР и лёг в основу всех дальнейших разработок Генштаба, являлись «Соображения об основах стратегического развёртывания вооружённых сил Советского Союза». Он был разработан Шапошниковым 19 августа 1940 года. О близости Шапошникова к Сталину, а также о том доверии, которое питал Сталин к маршалу, свою блестящую карьеру начавшего ещё в императорском генштабе, хорошо известно. Можно смело утверждать, что планы Шапошникова и являлись планами самого Сталина.
Разработанный Шапошниковым план исходил из того, что основной удар немцы будут наносить севернее реки Сан (с 1939 года протекала в пограничье между УССР и оккупированной немцами частью Польши). Соответственно главные силы советских войск должны были сосредотачиваться к северу от Полесья. На Украине планировалось лишь сковывать вражеские войска. Свой решающий контрудар Красная Армия должна была наносить по врагу, сгруппировавшемуся в Восточной Пруссии и районе Варшавы, т. е. по кротчайшему направлению на Берлин. Именно это и следует считать аутентичным мнением Сталина.
Однако, после прихода к руководству Генштаба Мерецкова, планы военных начали менять. Как указывает известный исследователь А. В. Исаев, Мерецков имел не очень удачный опыт штурма сильных укрепрайонов, в частности линии Маннергейма. А Восточная Пруссия, как известно, представляла собой сплошной укрепрайон. Поэтому уже при Мерецкове было обозначено второе направление действий советской армии – южное. Выбор между Украиной и Белоруссией как районами сосредоточения основных сил Красной Армии предстояло сделать в дальнейшем, исходя из текущей стратегической ситуации.
Окончательный вид советские планы прикрытия границы получают в тот период, когда начальником Генерального штаба становится Г. К. Жуков. Он никогда не скрывал своей нелюбви к штабной работе, которая, скорее всего, была связана не только с предпочтениями, но и способностями Георгия Константиновича. Именно при Жукове в документах военного планирования СССР окончательно прописался Украинский вариант. Именно с этого времени доминирующей становится точка зрения, что основной удар немцы нанесут по Украине и поэтому именно там следует сосредоточить главные силы Красной Армии. Некоторые авторы, в частности А. Б. Мартиросян, полагают, что эта переориентация произошла по причине заговора в советской военной верхушке. При этом он ссылается, что на то, что план, предложенный Жуковым, практически воспроизводил «план поражения» СССР в войне с Германией, в подготовке которого в ходе следствия 1937 г. сознался маршал М. Н. Тухачевский.
Другие историки не столь категоричны. В частности, профессиональный военный историк В. А. Рунов указывает не на изменническую, а, скорее, на коррупционную составляющую просчётов военного руководства СССР перед войной. Позволим себе развёрнутую цитату из его исследования:
«Пройдёт время, и исследователи начала Великой Отечественной войны дружно начнут обвинять И. В. Сталина в том, что он неправильно определил направление главного удара противника. При этом эти «исследователи» совершенно не учитывают тот фактор, что с середины 1940 года практически вся верхушка РККА состояла из представителей Киевского Особого военного округа, а эти люди, вполне естественно, привыкли работать в интересах своего региона и знали его особенности лучше, чем другие оперативные направления. После назначения наркомом обороны бывшего командующего КОВО С. К. Тимошенко он тут же пригласил бывшего начальника штаба этого округа Н. Ф. Ватутина на должность начальника Оперативного управления Генерального штаба, начальника мобилизационного отдела КОВО генерал-майора Н. Л. Никитина на должность начальника Мобилизационного управления Генерального штаба. Бывший командир механизированной бригады и начальник автобронетанковых войск КОВО И. Я. Федоренко становится начальником Автобронетанкового управления РККА. Бывший командующий 6-й армией КОВО Ф. И. Голиков становится начальником Главного разведывательного управления и заместителем начальника Генерального штаба. Бывший член Военного совета КОВО корпусной комиссар С. К. Кожевников назначается на должность военного комиссара Генерального штаба. Эти люди пользуются особым расположением наркома и имеют возможность выходить на него в обход начальника Генерального штаба. В такой обстановке К. А. Мерецкову работать очень непросто.
