Война вечножителей (ЛП) - Бакли Майкл

И, шагнув в зеркало, бабушка исчезла. За ней пошли Генри и Вероника, потом Шапка, Дафна, Сабрина и Пак. За ними потрусил Эльвис. Три медведя беспокойно зарычали, но Златовласка рыкнула что-то в ответ, что, казалось, успокоило их. Через секунду Папа Медведь втащил дядю Джейка.

Сабрина так и не привыкла к просторам комнаты, скрытой по ту сторону отражения. Потолок поддерживали мраморные колонны, выше и толще секвойи. Из коридора шириной с Центральный вокзал Манхэттена вели сотни дверей с обеих сторон. Эти двери были сделаны из всевозможных материалов: одни из дерева, другие из стали и камня, также Сабрина видела некоторые из хрусталя, огня, льда, водопада и даже того, что бабушка называла протоплазмой. Все двери украшали латунные таблички, поясняющие, что находится в комнате.

– Почему мы никогда не слышали о Комнате Отражений? – спросила бабушку Дафна.

– Потому что мы нечасто ею пользуемся, да и находится она не в двух шагах, – ответила старушка. – Она в другом конце зала.

Сабрина заинтересовалась. Она часто задавалась вопросом, что находится в конце Чертога Чудес. Однажды она пыталась дойти туда, но даже спустя несколько часов так и не увидела конца. После она стала считать, что зал бесконечен.

Бабушка протянула Зерцалу связку ключей.

– Думаю, нам понадобится тележка.

Кивнув, Зерцало шагнул через двойные двери справа от него. Спустя мгновение Сабрина услышала рев двигателя звонок медного колокольчика, затем оттуда выехала старомодная тележка, которая остановилась перед семьей. Такие тележки Сабрина видела по телевизору. Они были в моде в Сан-Франциско. На водительском сидении расположился Зерцало в короткой, зеленой куртке, черной кепке и поясом для обмена денег. Он позвонил в полированный медный звонок и провозгласил:

– Все на борт!

Девочки залезли внутрь, пока Генри помогал дяде Джейку и остальным устроиться. У него была непосильная задача – помочь Маме Медведице усесться в тележку. Он пихал и толкал, и она дюйм за дюймом забиралась внутрь. Паку показалось это зрелище потешным. Каждый раз, когда Генри давил на обширный зад Мамы Медведицы, мальчишка издавал пукающий звук. Он смеялся до слез, которые катились по щекам, оставляя следы на его грязном лице.

Зерцало позвонил в последний раз и крикнул:

– Поехали!

И тележка помчалась по коридору, быстро набирая скорость.

– Всегда хотела знать, что в конце зала, – сказала Дафна.

– Помню, как твой отец и Джейкоб шли к нему, – ответила бабушка Рельда. – Тогда у нас не было тележки, поэтому они взяли палатку и спальные мешки.

Генри хмыкнул.

– Что? – спросила Сабрина.

– Джейкоб забыл взять еду. Мы шли почти целый день, прежде чем заметили, и нам пришлось развернуться. Обратно сюда мы так и не вернулись.

Повернувшись на сидении, Зерцало обратился к пассажирам:

– Народ, такими темпами мы не доедем до четверга, так что, как говорится, я вжимаю педаль до упора. Поэтому при любых обстоятельствах держите руки и ноги внутри тележки. Вцепитесь за сидения, откиньтесь на спинку и наслаждайтесь поездкой.

Тележка рванулась вперед. Сабрина ощутила, как стягивается назад кожа на лице, а мимо пролетал коридор. Они ехали так быстро, что все вокруг превратилось в пятно цвета и света. Это было ужасно; однако Пак, похоже, наслаждался каждой секундой.

– Быстрее! – кричал он. – Совсем не весело, пока кто-то не напрудит в штанишки!

Когда тележка замедлилась и мир вновь стал четким, Сабрина поняла, что всю дорогу не дышала. Девочка оглядела незнакомую часть Зала. Двери здесь были еще более чудными, чем те, которые она уже видела. Одна была словно сделана из кружащегося голубого газа с несколькими древними скелетами, висящими внутри. Другая же оказалась пастью громадного чудища со скалящимися клыками и пугающим раздвоенным языком. Еще одна дверь состояла из огромных костей доисторического зверя.

Когда Зерцало полностью остановил тележку, Сабрина, чувствуя легкое головокружение, слезла. Она подержалась за край тележки, пока не почувствовала себя лучше. Похоже, остальные чувствовали то же самое, кроме Пака, который умолял Зерцало прокатиться еще раз.

Стоило голове перестать кружиться, Сабрина обследовала обстановку. Перед ними высилась внушительная стена, очень похожая на ту, что была в конце коридора их дома. Она не заметила волшебного портала, ведущего в настоящий мир, только одну-единственную дверь, сделанную из грубой каменной плиты, на поверхности которой были высечены иероглифы и замысловатые символы. Сабрина понятия не имела, что они значили, но самый большой из символов вызвал у нее чувство страха: большой скульптурный глаз, глядящий на всех сверху вниз. Он двигался, как настоящий, и внимательно изучал каждого гостя.

– Эм, жутко? – Дафна смотрела, как глаз изучает ее с макушки до пят.

В отличие от других дверей Чертога Чудес, у большой каменной двери не было замка. Зерцало открыл ее толчком и повел всех внутрь – в круглую комнату, обвешанную черными шторами. Пол был из безупречной лакированной сосны. На стенах на равном расстоянии друг от друга висели двадцать пять зеркал в полный рост. Сабрина поняла, почему помещение называется Комнатой Отражений.

– Эти зеркала волшебные? – спросила Вероника, проводя рукой по одному из них. Кончики ее пальцев исчезли в стекле, а отражение заколебалось, будто поверхность пруда. – О, так и есть. Или нет?

– Не совсем, – поправил Зерцало. – Лучший способ описать их – представить, словно это задние двери двадцати пяти волшебных зеркал, созданных Банни Ланкастер, также известной как Злая Королева.

– Хочешь сказать, что из этой комнаты мы сможем войти во все двадцать пять волшебных зеркала? – уточнила Златовласка. – Мы можем войти прямо в их Чертоги Чудес?

Зерцало покачал головой со слегка обиженным видом.

– Существует только один Чертог Чудес. Каждое зеркало уникальное, разработанное Злой Королевой специально для купивших их людей. Также каждое зеркало оснащено особым хранителем. Я – хранитель Чертога Чудес.

– То есть, если мы пройдем через один из этих порталов, то попадем в чужое волшебное зеркало? – уточнила Вероника.

– И затем пройдем через тот портал в реальный мир, – закончила бабушка.

– Банни создала эту комнату как подстраховку в случае неисправности зеркала или хранителя. Если кого-нибудь нужно было починить, она просто проходила через заднюю дверь и ремонтировала его. Она выбрала это зеркало, мое зеркало, центром, единственным местом, откуда можно выйти во все двадцать пять зеркал, что сделало мое зеркало еще более уникальным, – гордо закончил Зерцало.

– Приколос! – Дафна бросилась к ближайшему зеркалу. – Я хочу пойти в это!

Но прежде, чем она успела прыгнуть в зеркальную поверхность, бабушка ухватила ее за шкирку.

– Liebling, нет! – Она указала на табличку, висящую внизу, с надписью: «Вышло из строя». – Нельзя просто прыгнуть туда. Несколько зеркал не работает.

– Она права, резвунья, – Зерцало указал на несколько других похожих знаков. – Тринадцать зеркал разбиты и не подлежат ремонту. Еще двое похоронены под землей, и кто знает, что в них залезло. Также одно наполнено ядовитым газом, и еще одно, насколько я могу судить, на дне Атлантического Океана. Еще два разбиты. Зайдете в них и вас изрежет в клочья. В свободное время я убираю осколки, чтобы никто не пострадал. Если под зеркалом есть табличка «Вышло из строя», значит, туда хода нет.

Сабрина подсчитала в уме.

– Осталось еще шесть работающих зеркал.

– Думаете, одно из них отведет нас к доктору? – нетерпеливо спросил Генри.

– Если выберем правильно и нам повезет, – бабушка повернулась к Сабрине и Дафне. – Вот тут-то и пригодитесь вы.

– Мы?

– Да. Думаю, просто пройти через одно из зеркал неразумно, тем более что мы не знаем их владельцев, его хранителя или куда оно ведет. А вот вы уже были в одном, и хорошо знаете хранителя.

– Отель Чудес, – догадалась Дафна. – Мы были там сразу после того, как вернулись из будущего.