Петроний Аматуни - Почти невероятные приключения в Артеке
Незнакомец одной рукой прижимал к уху телефонную трубку, а в другой держал перед глазами термометр, который только что вынул из воды, и говорил своему невидимому собеседнику:
— Я полагаю, доктор, на этом можно остановиться: двадцать три градуса уже есть… Вы довольны? Стараюсь, доктор, стараюсь… Дети — наше будущее.
— Кто это? — спросил Джон.
— Водяной, — ответил Арчик. — Скоро дети опять придут купаться, и надо подготовить море, помочь Главному врачу Артека. — Он повернулся к повелителю вод: — Дедушка, позвольте мне и моим друзьям искупаться?
— Кто такие? — недовольно покосился на ребят Водяной.
— Мы — сучки, — начал было объяснять Мокей, но Водяной грозно пустил изо рта тугую струю воды чуть ли не в самое облако, что висело над ними, и прервал его:
— Если сучки, то ступайте к Лешему. Да поживей: сейчас Абсолют — надо отдыхать… И купаться следует вместе со всеми, под наблюдением! Я понятно излагаю свою мысль? Ты, Арчик, не водись с нарушителями… А ты, парень, убери свой аппарат — я тебе не киноактёр.
Медвежонок смутился, тихо сказал своим новым приятелям:
— Спорить бесполезно, тут у нас дисциплина, — и первым стал улепётывать.
Сучки — за ним.
4.— Хотите, я вам Пушкинский грот покажу? — предложил Арчик. — Он как раз работает только во время Абсолюта.
— Ты хотел сказать, беседку? — поправил ГС. — Вон там, наверху, где лагерь «Лазурный»?
— Нет, — сказал Арчик. — В подножье той скалы имеется пещера… Я туда самого Пушкина водил!
— Ух ты! — восхитился Гошка. — И разговаривал с ним?
— Подолгу… — солидно произнёс Арчик. — Там я его познакомил с Учёным Котом и Русалкой…
— «У лукоморья дуб зелёный…» — хором произнесли Мокей и Гошка первые слова вступления к «Руслану и Людмиле». — Это?
— Да, — с гордостью подтвердил Арчик. — Правда, поначалу этих стихов в книге не было. Пушкин приехал в Крым в тот год, когда уже вышла из печати «Руслан и Людмила». Но после — через несколько лет — он написал новое вступление, которое вы упомянули, и опубликовал его; мне рассказывали потом.
— Значит, это именно ты помог Пушкину? — допытывался Гошка.
— Не я, а Артек, — поправил Арчик. — Я и вам могу показать это место, если хотите…
— Пошли, — сказал Джон, уже понявший, о чём идёт речь. — У меня ещё есть пленка в запасе.
— Далековато, — вздохнул Килограммчик.
— Это верно, — кивнул Мокей. — Мы сучки, не привыкли к большим переходам: нам бы — вжик! — и готово.
Арчик извлёк из своей сумки маленький уголёк от костра и показал:
— Волшебный! Сейчас я потру его и… вжик!
5.Грот имел два входа, оба напоминали вытянутые кверху треугольники, но один — слева — был поменьше, а другой раза в три выше.
Между ними вдруг появился ветвистый дуб, которому на вид было больше тысячи лет. На его нижних ветвях висела массивная золотая цепь, загораживая вход в грот, а по ней задумчиво ходил кот с голубым мохеровым шарфиком на шее.
Повыше и правее его качалась на ветвях красивая юная Русалка с длинными зелёными волосами т рыбьим хвостом и катала с ладошки на ладошку куриное яйцо. В глубине грота виднелся лес, на опушке его — избушка на курьих ножках, без окон, без дверей, а чуть поодаль Кощей Бессмертный перебирал золотые монеты и драгоценные камни в сундуке и беззвучно смеялся, а глаза его горели алчным огнём.
Здесь, возле самого дуба, на краешке берега, изгибавшегося дугой (это и называется лукоморьем), и очутились Арчик и наша троица.
— Здравствуйте, доктор, — окликнул кота Арчик.
— Он что, зверей лечит? — тихо спросил Гошка.
— Нет, просто он доктор всех сказочных наук, — пояснил Арчик.
Кот остановился, всмотрелся в пришедших, помигал зеленовато, замурлыкал и заговорил стихами:
Привет тебе, мой друг желанный,
Давненько ты обходишь нас.
Иль, вечно юный, несказанный,
Ты не найдёшь свободный час?
— Да нет, доктор, — ответил Арчик. — Просто неудобно беспокоить вас и отвлекать от мудрых размышлений.
На что учёный Кот сказал так:
Без друга тяжкие сомненья
Владеют сердцем и умом.
Нет верных истин без общенья,
Нет мудрости в себе одном!
— А мы вот… сучки, — решился вступить в разговор Мокей. — Сами по себе выдающиеся. И безо всего…
Кот удивлённо повернулся в его сторону.
— Это мои новые приятели, — объяснил Арчик. — Им всё можно. Они.
— Мы стараемся во всём отличаться от других, — вставил слово Гошка, на что кот ответил:
Не тщитесь в самомненье ложном
Идти рассудку вопреки:
Одних отринув, невозможно
Другим не протянуть руки.
— О’кей, сэр, — взволнованно произнёс Джон, опуская кинокамеру, — в ваших словах есть кое-что, как говорит мой фазе…
Кот хотел что-то ещё сказать, но Русалка принялась его щекотать, и доктор всех сказочных наук буквально зашёлся от смеха.
— А что там, в пещере? — удивился Мокей.
— Ну вот… скажем… — подыскивал Арчик нужные слова. = Ну, например, ты выбрал себе профессию?
— Окончательно? Нет ещё…
— И я… не совсем, — кивнул Гошка. — Хотелось бы стать великим!
— А я буду бизнесменом, — сказал Джон.
— В общем, кто войдёт в Уголок Будущего, тот точно узнает, кем он станет, — закончил Арчик.
— Ух ты! — воодушевился Гошка. — Попросимся?
— А пустят? — спросил ГС.
— О’кей, я тоже хочу посмотреть: бизнес всякий бывает…
Русалка услышала их разговор и сказала доктору всех сказочных наук:
— Котик! Пусти их… Им это будет полезнее, чем взрослым.
Кот подумал и заметил:
Профессий тьма неисчислимая,
И все — одна другой важней,
Но лучшая из них — любимая,
Она и может стать твоей.
— Вот они и посмотрят, узнают и полюбят свою будущую профессию, — настаивала Русалка. — Сейчас столько стало всевозможных специальностей, что ты сам, Котик, не обходишься без справочников…
Учёный Кот мяукнул, свернул хвост колечком, и золотая цеп, загораживающая вход в пещеру, тотчас упала на землю.
Ребята, а за ними и Арчик, устремились вперёд.
— Стойте! — вдруг зло воскликнула Русалка, гибко выгнулась от возмущения, и глаза её сверкнули гневом. — От кого из вас несёт чесноком?
— От… от. Меня… — признался оторопелый Гошка.
— Марш отсюда, негодный! Я не выношу чеснока ни в каких дозах, запах его опасен для меня…
— Ну ладно, сник Гошка, отходя назад. — Идите, ребята, вы, а потом расскажете мне…
— Нет-нет, Килограммчик, — запротестовал Джон. Или все, или никто! О’кей?
— Я без тебя тоже не пойду, — сказал Мокей.
— А я, как все, — решил Арчик и спросил Русалку: — Скажите, пожалуйста, а в другой раз можно?
— Так и быть, можно, — разрешила Русалка. — Но чтоб духу чесночного тут не было! Вы поняли меня?
Не успели они отойти и на несколько шагов, как и дуб, и Кот Учёный, и Русалка — всё исчезло!
— Надо спешить, — забеспокоился Арчик. — До конча Абсолюта осталось пять минут. — Это сигнал…
— Ой-ёй-ёй — отчаялся Гошка. — Мы же так далеко забрались…
Но тут Арчик потёр свой Волшебный Уголёк, и они очутились у самого корпуса дружины «Алмазной».
Ребята попрощались с Арчиком и вдоль стены стали пробираться к входу. Медвежонок придержал Килограммчика лапой и, протягивая ему Волшебный Уголёк, сказал:
— Возьми на память о нашем знакомстве… Ты чем-то похож на меня… Ты мне понравился.
— Спасибо тебе, Арчик!
— Только учти: этим угольком можно пользоваться при условии, что ты никому не причинишь вреда; иначе сам же попадёшь в беду. Ясно?
— Ясно, Арчик. Будь спок! — Гошка чмокнул растроганного медвежонка в нос и заторопился в корпус, спрятав Волшебный Уголёк в карман.
6.В последующие несколько дней сучки как-то присмирели и почти ничем не отличались от других, даже ходили на физзарядку и убирали свои постели. То ли они устали отличаться от других, то ли творческая мысль потускнела — не знаю. Скорее всего последнее, потому что, когда объявили подготовку к всеобщему карнавальному шествию, на котором особое жюри будет присуждать премии, сучки долго размышляли, но так ничего толкового и не придумали.
А вот Пётр нашёлся: он предложил всем четверым одеться мушкетёрами!..
— О’кей, — кивнул Джон, но Гошка и Мокей, недавно отделанные казачком под орех, хором заявили:
— Мура!
— Как хотите, — пожал плечами Пётр и решил: — Тогда я оденусь капитаном дальнего плавания! — и ушёл.
