Екатерина Баландина - Другие
? только вокруг еще были разные значки и символы.
— Дикий? — Спросила она, подходя к клетке.
— Домашний. Конечно, я. Собственной персоной.
— Что я здесь делаю?
Дикий горько усмехнулся. Тут он замелькал, как искаженная картинка на компьютере и пропал. Кити опустила глаза. Из-за прутьев клетки на нее смотрела… она сама. Но в безрукавке сиреневого цвета и в голубых шароварах до середины икроножных мышц. Из-за ее спины вытягивался длинный четырехметровый прозрачный хвост с заостренным концом. Кошачьи уши были черные, а глаза красные. На голове был сиреневый капюшон.
— Черт. Я надеялся напугать тебя. Но ты такая хрупкая и скучная. — Горько усмехнулся Дикий. — Эти 2 месяца ты была в коме. Я следил отсюда за всем происходящим. Томохару работал над твоей рукой, не впуская Даке. Организацию осаждает Алая роза. Они охотятся за тобой. В особенности, тот парень. Как его там…
— Каге что ль? — спросила Кити.
— Да, точно.
Кити задумчиво потерла подбородок.
— Минуту… Дикий, как ты можешь смотреть за всем происходящим, если тебя заточили в меня…
— Заточили?! — Дикий перебил Кити. Он громко рассмеялся. — Заточили в тебя? Ты больная что ли? Ха-ха!
Кити непонимающе не него смотрела.
— А как? Ученые когда-то заточили тебя в меня. Ну, эксперимент был подпорчен…
Дикий катался по дну клетки, повизгивая со смеху. Кити рассердилась.
— А что смешного?
— Что смешного? Ах, помогите, сейчас лопну! Ха-ха-ха! — Дикий отсмеялся. — Милочка, никто меня в тебя не затачивал.
— То есть как? — Кити уставилась на него, как сын на отца, не понявший ответа.
— Как, как. А вот так. Твой Окихимо-сэнсэй при порче "немного" перестарался, тем самым, убив самого демона. Зато силы его остались. Ученые, не зная о гибели демона, спокойно вселили в тебя его силы. А так как тебя кругом ненавидели, то из всех этих твоих эмоций и переживаний зародился я, демон. Новый демон, которого ты сама в себе породила. Силы я взял те, что были вселены в тебя. Вот откуда у меня этот прозрачный хвост. И еще, твой Окихимо-сэнсэй тебя обманул. Ему было вовсе не 8 лет, когда он исполнил просьбу твоих родителей, убив их и серьезно ослабив этим Дикого, а 18. И сейчас ему ровно 31 год.
Кити так и села на месте.
— Не может быть… но зачем он врал мне?
— Как это "зачем"? Он боялся, что в тебе оттого, что ты тут же почувствуешь, проснется демон. А тогда пиши "пропало".
Кити опустила голову. В груди стало горячо, хотя давным-давно разбитое сердце не билось. Губы зашевелились в беззвучных словах. Глаза наполнились горечью. В горле чуть ниже шеи встал какой-то ком. Казалось, будто он сейчас взорвется, так хотелось плакать. Но Кити не плакала. Она только смотрела в пол.
Сначала тихо и тонко, но потом громко, будто приближающийся стук копыт, прогремел гром. Казалось, будто от этого грохота задрожала вся скала. Несколько прутьев клетки треснуло. Дикий осмотрел эти прутья со слабой ухмылкой, застывшей на приоткрытом рте. Кити подняла глаза на него. В них снова царило спокойствие. Но на этот раз они смотрели немного разгневанно.
— Дикий…
— Чего? — Дикий скрестил на груди руки, ожидая, что Кити прочитает ему целую лекцию. Хотя он прекрасно знал, что он прав.
— Знаешь что, Дикий? А ведь ты прав.
У Дикого отвисла челюсть. Он совсем не ожидал такого поворота и того, что Кити так быстро его поймет. От неожиданности он не успел даже разобрать смысл ее слов.
— Ты, правда, мне веришь? — Дикий косо улыбнулся. — Я и не ожидал, что эта правда тебя не ранит. Но это совсем не все. Я начал с Окихимо только потому, что дальше будет еще хуже.
Кити поднялась.
— Говори, пожалуйста. Я готова тебя слушать.
Дикий довольно улыбнулся. Но, так как, демон умеет только ухмыляться, то улыбка от души получилась у него довольно косая.
— Вот эта Кити мне нравится.
Кити хмыкнула. Дикий решил не заставлять ее ждать, так как сам это не любил.
— Но учти, это очень жестоко. Это связано с Мичи. — Предупредил Дикий. Кити молчала. Дикий продолжил. — Когда вы с Мичи посмотрели друг другу в глаза, помнишь? Ага. В его глазах я увидел Гидру.
Огромное чудище, напоминающее дракона. Зеленая, покрыта чешуей, четыре когтистых лапы, длинный хвост, огромная зубастая пасть у каждой из трех голов. Она громко шипела. Так же, как и я, она сидела в клетке.
Но в отличие от меня, она была настоящим демоном. Мичи тут же это понял. Так как я — ненастоящий демон, а в нем настоящий, то он смог увидеть меня, а от Гидры тут же узнал, кто я и откуда. Однако, как я заметил, он не захотел тебе это говорить. Просто-напросто, соврал. Не надо его ненавидеть, он слишком за тебя боялся.
Кити снова опустила голову. Руки ее сжались в кулаки. Дикий отшагнул назад.
— Эй, я же предупреждал! Сейчас ты все порушишь здесь, тем самым, убив и себя, и меня!
Но ничего не рушилось. Кити все так же смотрела в пол.
— Дикий, расскажи мне еще правды. Знал ли это Даке?
Дикий лениво поскреб за ухом.
— Неа, не знал. Хотя, в нем был самый сильный демон в истории. Огромная птица, напоминающая феникса. Но эта птица вместо перьев имела зеленый мех, напоминающий траву на пастбище. Этот мех было видно только на спине, на шее сверху, на затылке, на кончиках крыльев и сверху на длинном сорокаметровом хвосте, напоминающим хвост ската. Остальное все было покрыто мелкими плотно прилегающими друг к другу каменными плитами. Голова, напоминающая птеродактиля по глазам и форме клюва, тоже была покрыта камнем. Глаза светились ярко красным. Веки над ними и под ними пересекало по одной вертикальной линии, как у Даке на правом глазу. Я видел это чудище через его глаз, а оно меня — нет.
Ты хотела правды? Я скажу тебе ее. Знаешь, как сейчас поживают Бродяги? Конечно, нет. Даке скоро умрет от голода, Мито, сам истощавший, не в силах запихать в полумертвого напарника еду. Бледный Томохару не спал 2 месяца, прикручивая тебе руку. Даке убивает себя об его дверь, пытаясь подобраться к тебе, а организация не в силах не только накормить его, но и вообще прокормить, как и всех остальных. Тецуи терпит мигрень, постоянно предсказывая, откуда придет шпион, а хотя бы за малейшими запасами еды и провизии ходит Мито. И то, по дороге назад половину этих запасов он теряет из-за нападений Алой розы, которая регулярно через день осаждает логово. Изумо вкалывает в себя иглы, чтобы только не спать, так как он на посту. Даке мог бы рисовать провизию, и голод был бы не проблемой, если бы не дверь Томохару и не твоя кома, приближающаяся к смерти. Лидер скрывает ото всех свою глубокую рану, которую нанесла ему Алая роза. Киаки кует оружия и днем и ночью. Кодоку не спал с тех пор, как ты не очнулась, он не ест, надеясь, что еду, которую мог съесть он, смогут впихать в Даке. Никто из них не знает отдыха, все они противостоят Алой розе, зная, что скоро они погибнут. Не от голода, так от оружий Алой розы. Все они перенапрягают себя, ради остальных, а главное — ради тебя.
Кити смотрела в пол.
"Все они стараются, Даке умирает, а я просто так лежу в коме?" думала она.
— А виной всему служит вовсе не твоя кома. — Заметил Дикий. — Виной всему служит, знаешь, что? — Дикий немного помолчал. — Во всем виновата Алая роза.
— Да… — тихо, спокойно, но очень угрожающе подтвердила Кити.
— Они не выпускают никого, ни за едой, ни за водой.
— Да…
— Именно девчонка из Алой розы отрубила тебе руку.
Это хорошо отпечаталось в голове Кити. Меч пронесся быстро. Холодная сталь легко разрубила кость. Звук разрубания плоти разнесся по всему логову преступников. На холодные каменные плиты водопадом полилась красная жидкая кровь. Острая боль охватила все плечо. Отрубленная конечность с глухим шлепком упала на одну из плит. Она тут же омертвела, будто в гробу.
— Да…
— Каге убил Милли, твою почти родственницу.
— Да…
— Ты хочешь, чтобы умер и Даке? Так останови их! Отомсти Каге! Руку еще можно прикрепить, но Милли уже не вернуть! А так же эта скотина грозилась убить Даке, помнишь? В той записке он обещал, на экзамене он обещал! Луми наградил тебя цепями и оставил пожарище в памяти Мичи на всю жизнь! Ний, как и Луми, на всю жизнь травмировал меня — твои эмоции, твою душу! Это все сделала Алая роза! Отомсти им! А особенно, Каге… Он того заслужил. Ты должна в первую очередь разобраться с ним.
— Ты прав…
— Они хотят забрать тебя? Каге хочет сделать с тобой то, что даже произносить страшно? А ты не дай! Покажи им, какими карандашами ты нарисована! Брось им вызов, пусть подавятся!
— Правильно!.. — Кити подняла голову. В больших глазах отражались жесткость и страдания, как в глазах Мичи. Но ее глаза вдобавок ко всему немного светились, будто полные решимости. Так же они отражали полное спокойствие. — Я не могу попросту валяться на этом столе. Алая роза сделала столько плохого. Я могу потерять того, ради кого потеряла руку.
