Екатерина Баландина - Другие
Кити опустила голову и моргнула. По ее бледной щеке скользнула слеза. Дикий грозно хмыкнул.
— Но ты можешь все исправить. Наведи здесь свою справедливость. — Дикий подошел близко к прутьям клетки и протянул руку, будто, пытаясь достать до Кити.
Кити подняла на него глаза.
"Только демон обладает той силой, которая помогла бы мне. Все ради тех, кто мне дорог" подумала она. Кити медленными шагами подошла к клетке и протянула руку. Ее пальцы проскользнули между пальцев руки Дикого и сжались. Пальцы Дикого тоже сжались. Прутья клетки треснули и разлетелись на мелкие куски.
Кити с вдохом открыла глаза. Желтовато-серый потолок комнаты Томохару и погасшая лампа в ночи. Вот что она увидела. Она присела. Левая рука, умело обработанная руками Томохару, хорошо двигалась. На Кити было все то же белое платье, напоминавшее саван для мертвых.
Кити слезла с окровавленного стола. Весь левый рукав савана был в крови. Он казался твердым, как картон. Томохару спал за столом, уткнувшись головой в сложенные крестом руки. На кисти были натянуты окровавленные перчатки. На нем был черный плащ с капюшоном. Капюшон безучастно висел за его спиной. Кити провела холодными пальцами по его немного взъерошенным волосам. Кукольник только зарылся лицом в руки и довольно вздохнул. Кити оглянулась на окно. Было совсем темно. Не было видно ни звезд, ни луны. Кити внимательно осмотрела себя в зеркале и недовольно покачала головой.
— Вырез моих глаз изменился. От этого они стали больше. Зрачок узкий, но не такой, каким был. Мое зрение стало хуже. Уши не черные, а рыжие. Если дотронуться до моего бока, то пальцы упираются в какие-то ступеньки. Это же ребра. Я такая тощая. Ноги нормальные. — Кити натянула рукав савана. — Я не хочу ходить в этой штуке. — Через зеркало она бросила взгляд на свое старое кимоно, с кровавым обрубком вместо левого рукава. — Это я точно не надену. Где-то в моем шкафу затерялось еще одно платье.
Кити сделала неуверенный шаг тонкой ногой. Тонкая ступня неуверенно легла на голый холодный пол. Кити сделала второй шаг. С ним ее немного наклонило в сторону.
"Проклятие, я совсем разучилась ходить!" с досадой подумала она. Неуверенными тихими шагами, звучавшими, как падение капель, Кити вышла из комнаты, отперев замок. Дверь она оставила открытой, так как боялась, что, когда она развернется, она упадет.
Кити неуверенным шагом добралась до своей комнаты. Она заметила, что ее имя было перечеркнуто. Не было бы приключений, если бы она не бросила взгляд на гостиную. Это заставило ее испуганно прижаться спиной к двери.
От дверей гостиную пересекала странная женщина. На ней было старое черно-белое кимоно. Волосы были черные и длинные. Она была очень похожа на одну из боевых кукол Томохару… но она слабо светилась и немного просвечивала. Она вдруг остановилась и медленно повернула голову в сторону Кити.
Кити с тихим вскриком навалилась на дверь, заставив ее открыться. Не заметив этого, она ввалилась внутрь и, прокатившись по ковру, уперлась затылком в ножку стола.
На лестнице послышались медленные шаги. У Кити замерло дыхание. Вдруг невидимая сила захлопнула дверь Кити и заперла замок изнутри, будто заботясь о ней. Кити медленно поднялась, не сводя полных ужаса глаз со входа.
Подушкой к окну стояла кровать, аккуратно застеленная в ее последнее утро. Кончик покрывала был приветливо загнут. В углу, повернутый в сторону окна, стоял стол. Перед ним стоял старенький стул с мягкой подушечкой на нем. На столе в стеклянной вазе стояла красная роза. Она была совсем новая. Недавно кто-то поставил.
Ни единой соринки в комнате. Кити ожидала увидеть слои пыли, но все блестело, как и в тот день. Кити задумалась, было, кто это мог быть, но тут заметила у двери немного пороха.
— А, ну понятно. Настолько он любил меня, и верил, что я вернусь. Даке знает, как я люблю порядок.
Кити открыла шкаф. Ее одежда аккуратно висела на вешалках. Такие вещи, как нижнее белье или носки покоились в ящичках. Кити сняла с вешалки черное платье без лямок и без рукавов. От середины этого платья, где оно завязывалось, как корсет, шла черная лента. Она прикреплялась к черному кожаному ошейнику. Юбка этого платья была довольно пышная. Под ней была еще одна, но белая. На юбке внизу были прикреплены черные бантики, которые соединяли красные ленты. Под белую юбку надевались короткие черные штаны в обтяжку, от которых шли ремешки из черной кожи, крепящиеся к длинным темно-серым гетрам. На ноги надевались черные туфельки с красными бантами. К этому платью был бардовый корсет с красной лентой, вязаная красная в черную клеточку "трубка", надевающаяся чуть выше локтя и черная перчатка, без пальцев, длиной около пятнадцати сантиметров. Кити оделась в этот наряд. "Трубку она надела на левую руку. Туда, где крепилась рука, а перчатку на правую руку. Она, как раз, скрывала этот жуткий шов.
Кити, медленно переставляя ноги, подошла к окну. Снег падал крупными хлопьями. Кити во все глаза рассматривала каждую из этих маленьких легких лепешечек. Она приблизилась к стеклу. Везде были сугробы. На ветвях деревьев, будто меховые рукава, лежали слои снега, как слои пыли, которые ожидала увидеть Кити у себя в комнате.
Кити неуверенными шагами вышла из комнаты и направилась вниз по лестнице. Никаких следов странной девушки не было. Возле открытого окна внизу сидел Изумо. Его левая рука была истыкана иглами, как и говорил Дикий. У некоторых игл были цветные шарики на концах, у некоторых петельки, у других вообще ушки.
Кити вздрогнула.
"Дикий был прав" в ужасе подумала она.
Изумо клевал носом. Но тут он снова поднял голову и потянулся за новой иглой. Он уже замахнулся, чтобы вонзить иглу в руку, но его руку перехватили тонкие бледные пальцы, тесно обтянутые кожей. Изумо вздрогнул и замер.
"Неужели, я сплю? Или это действительно…" не веря глазам, подумал он. Изумо приоткрыл рот от восторга. Он замер, внимательно осматривая руку. Он итак догадался, кто это, даже не по одежде, а по тому, как эти руки держали его запястье. Нежно и заботливо. Изумо, будто во сне, обернулся. Игла выпала из его пальцев. Весь сон куда-то подевался. Он только хотел радостно вскричать, но вдруг одна бледная рука оторвалась от его запястья и мягко легла на его губы.
— Тихо. — Кити наклонилась к его уху. — Никому не говори обо мне. Я хочу, чтобы сразу все заметили. Ты же помолчишь ради меня?
Изумо, как завороженный, кивнул. Кити улыбнулась. Она убрала руки от него. Изумо поднялся и молча обнял Кити. Кити пошатнулась и чуть не упала, но Изумо крепко ее держал. Его недлинные светлые волосы до лопаток, обычно заделанные в низкий хвост, выглядели потрепанными. Челка, покрывавшая лоб, уже была не до бровей, а до висков.
Кити вынырнула из его объятий и мягко оперлась ногой об пол, чтобы не упасть.
— Потом еще нарадуешься. А сейчас вытащи из себя иглы, пожалуйста, и спи. Я постою за тебя на посту. Не бойся, я уже отоспалась на ближайшую неделю.
Изумо решил исполнить просьбы Кити. Пока он доставал из себя иглы, Кити открыла двери и вышла на улицу. Ее ноги мягко и слабо ступили на холодные плиты крыльца. На ступенях сидела одинокая фигура. Черные длинные волосы беспорядочно лежали на спине. Черная челка обрамляла узкое грустное лицо с большими грустными глазами.
Кодоку обернулся. Его итак широкие глаза раскрылись еще шире. Черные блестящие глаза устремились на слабую худенькую фигурку. Кодоку тихо ахнул. Кити слабо улыбнулась. Парень поднялся и аккуратными шагами подошел к ней. Он с приоткрытым ртом и удивленными глазами осматривал девочку. Она была уже на два дециметра ниже, чем он. Но его мускулы не пропали. Эти сильные руки аккуратно дотрагивались до плеч и рук Кити, которая в отличие от него сильно похудела и потеряла цвет губ и кожи. Глаза казались серыми и тусклыми. Кодоку молча осматривал Кити, так как от счастья у него просто не было слов.
— Кити!.. сэмпай!.. Вы живы!.. — радостно повторял он, нежно обнимая Кити. На его глазах выступили слезы.
Кити погладила Кодоку по голове. По сравнению с ней он казался просто великаном. Он тихо смеялся от счастья, а прозрачные слезы текли по его щекам. Кити продолжала теребить его волосы.
— Почему так тихо? Неужели никто вас еще не заметил? — удивленно спросил Кодоку у нее.
— Почему же? Меня заметил Изумо. Но сейчас он спит. А почему ты не спишь?
— Я на посту. Я смотрю здесь и на крыше. Я, в основном, слежу за самой Алой розой, а Изумо следит за их хорьками-шпионами.
— Понятно. А где Даке?
Кодоку посмотрел куда-то в сторону.
— Я не знаю, где он. В последний раз я видел его спящим у двери Томохару.
— Но тогда я бы запнулась об него. Все спят?
— Да. Надеюсь, завтра Алая роза не нападет на нас.
— Хорошо бы.
Кодоку бросил взгляд на белоснежную луну. Казалось, будто она измазана серыми красками, или кто-то специально нарисовал на ней серые пятна. Луна пробивалась через дыру в облаках. Казалось, будто она бьется с ними, чтобы те ее не закрыли. Не закрыли эту светящуюся красоту.
