Рик Риордан - Перси Джексон и последний олимпиец
- Вернусь в лагерь? Но вы здесь в беде. Я хочу помочь!
- Ты не можешь, Перси. Твое место не здесь.
Я не мог поверить тому, что слышал. Я посмотрел на Тайсона, надеясь на поддержку.
Мой брат жевал губу.
- Папа... Перси может драться с мечом. Он хороший.
- Я знаю это, - мягко сказал Посейдон.
- Папа, я могу помочь, - сказал я. - Я знаю, что способен. Тебе не удастся продержаться здесь слишком долго.
Огненный шар опустился с небес прямо за вражеской линией. Я подумал, что Посейдон заставит его изменить направление или что-то вроде того, но он приземлился на внешней части двора и взорвался, заставляя водяных упражняться в водной акробатике. Посейдон поморщился, как если бы его только что ранили.
- Возвращайся в лагерь, - настаивал он. - И скажи Хирону, что пришло время.
- Для чего?
- Ты должен услышать пророчество. Полностью.
Мне не нужно было спрашивать, о каком пророчестве он говорит. Я слышал об этом "Великом Пророчестве" годами, но никто никогда не говорил о нем подробно. Все, что я знал, так это то, что я должен был сделать решение, которое решит судьбу всего мира - никакого напряга.
- Что, если это и есть решение? - сказал я. - Остаться здесь, чтобы сражаться, или уйти? Что, если я уйду, а ты...
Я не мог сказать "умрешь". Предполагалось, что боги не могут умереть, но я видел, как это случается. Даже если они не умирали, они могли быть превращены практически в ничто, изгнаны, заточены в тюрьму в глубинах Тартара, как Кронос.
- Перси, ты должен идти, - настаивал Посейдон. - Я не знаю, каким будет последнее решение, но твоя битва в верхнем мире. Ты должен предупредить своих друзей в лагере. Кронос знает твои планы. У вас шпион. Мы останемся здесь. У нас нет выбора.
Тайсон с отчаянием пожал мою руку.
- Я буду скучать по тебе, брат!
Смотря на нас, наш отец выглядел так, будто бы на него навалилось еще десять лет.
- Тайсон, у тебя есть работа, так сделай ее хорошо. Ты нужен в кузнице.
Тайсон надул губы.
- Я пойду, - засопел он. Он обхватил меня так крепко, что чуть не сломал мне ребра. - Перси, будь осторожен. Не позволяй монстрам убить себя.
Я попытался уверенно кивнуть, но это оказалось чересчур для большого парня. Он зарыдал и уплыл прочь в кузницу, где его двоюродные братья ковали копья и мечи.
- Тебе следует позволить ему драться, - сказал я своему отцу. - Он терпеть не может торчать в кузнице. Ты не можешь сказать?
Посейдон покачал головой.
- Уже достаточно плохо то, что я подвергаю опасности тебя. Тайсон слишком молод. Я должен защитить его.
- Тебе следует довериться ему, - ответил я. - А не пытаться защитить его.
Глаза Посейдона сверкнули. Я решил, что зашел слишком далеко, но затем он посмотрел вниз на мозаику и его плечи опустились. На ее фрагменте русалоподобный парень в лангустовой повозке подбирался ближе к дворцу.
- Океан на подходе, - сказал отец. - Я должен встретиться с ним в бою.
Я никогда не боялся за Бога раньше, но я не представлял, как мой отец может столкнуться с этим Титаном и выиграть.
- Я пройду, - обещал Посейдон. - Я не буду отказываться от своих владений. Просто скажи мне, Перси, у тебя все еще есть подарок на день рождения, который я дал тебе летом?
Я кивнул и вытащил свое лагерное ожерелье. По одной бусине за каждое лето, проведенное в лагере полукровок, но в прошлом году я также повесил на шнур песочный доллар. Мой отец отдал его мне на мой пятнадцатый день рождения. Он сказал мне, что я пойму, куда его "потратить", но пока я не понял, что он имел в виду. Я знал, что он не годился для автоматов в школьной столовой.
- Время придет, - пообещал он. - Если повезет, то я увижу тебя на твоем дне рождения на следующей неделе, и мы как следует повеселимся.
Он улыбнулся, и на миг я увидел прежний блеск в его глазах.
Тогда все море потемнело перед нами, что-то, похожее на чернильный шторм клубилось впереди. Гремел гром, который должен был быть невозможен под водой. Что-то огромное ледяное приближалось. Я почувствовал волну страха, проходящую по армий под нами.
- Я должен принять свой настоящий божественный вид, - сказал Посейдон. - Иди, и удачи, сын мой.
Я хотел бы подбодрить его, обнять или что-то вроде этого, но знал, что лучше стоять поблизости. Когда Бог принимает свою истинную форму, сила настолько велика, что любой смертный, глядя на него, погибнет.
- Пока, отец, - смирился я.
Потом я отвернулся. Я попросил океанские течения помочь мне. Вода закрутилась вокруг меня, и я начал стремительное движение в сторону поверхности со скоростью, которая уже разорвала бы любого нормального человека, как воздушный шар.
Когда я оглянулся, все, что я мог увидеть - это вспышки зеленого и синего, поскольку мой отец бился с титаном, и само море разрывалось между двумя армиями.
Глава 3
Мне достается анонс собственной смерти.
Если ты хочешь быть популярным в Лагере Полукровок,ты не должен возвращаться с задания с плохими новостями.
Весть о моем прибытии распространилась быстрее, чем я успел выйти из океана. Наш пляж находится на Северном Побережье Лонг-Айленда, и он заколдован так, чтобы большинство людей не могло даже видеть его. Люди не появляются на этом пляже, если только они не полубоги, боги или потерявшийся разносчик пиццы (Такое бывало - но это уже другая история).
Как бы то ни было, в тот вечер обязанность по наблюдению лежала на Конноре Столле из домика Гермеса. Когда он засек меня, то так разволновался, что упал с дерева. После этого он подул в горн, чтобы известить лагерь, и побежал поприветствовать меня.
У Коннора была кривая улыбка, под стать его кривому чувству юмора. Он действительно хороший парень, но вам следует постоянно держать руку на вашем бумажнике, когда он рядом, и ни при каких обстоятельствах не давать ему крем для бритья, если не хотите обнаружить ваш спальный мешок наполненным им. У него были вьющиеся каштановые волосы, немного короче, чем у его брата, Тревиса, и это единственный признак, по которому я мог различать их. Они так не похожи на моего старого врага Луку, что трудно поверить, что все они - сыновья Гермеса.
- Перси! - закричал он. Что случилось? Где Бекендорф?
Затем он увидел выражение моего лица, и его улыбка растаяла.
- О, нет. Бедная Силена. Святой Зевс, когда она узнает...
Вместе мы взобрались на песчаные дюны. В сотне ярдов от нас люди уже шли к нам, улыбающиеся и взволнованные. "Перси вернулся, - возможно, думали они. - Он сохранил день! Может, он принес сувениры!"
Я остановился у обеденного павильона и ждал их. Я отнюдь не горел желанием рассказать им, каким лузером я был.
Я пристально всмотрелся через долину и попытался вспомнить, как Лагерь Полукровок выглядел в первый раз, когда я его увидел. Казалось, это было миллиард лет назад.
С обеденного павильона все было отлично видно. Холмы, окружающие долину. На самом высоком, Холме Полукровок, стояла сосна Талии с Золотым Руном, висящим на ее ветках, магически защищая лагерь от его врагов. Дракон-сторож Пилиус был теперь настолько большим, что я мог видеть его отсюда - свернувшегося вокруг ствола дерева и испускающего дым, так как он спал.
Справа от меня расстилался лес. Слева - ярко сверкающее озеро и стена для скалолазания, освещенная лавой, стекающей с ее поверхности. Двенадцать домиков, по одному на каждого олимпийского бога (прим.: олимпийских богов, конечно, больше; подразумеваются боги афинского пантеона), расположенные в виде подковы вокруг свободного пространства. Южнее были клубничные поля, кузницы, четырехэтажный Большой Дом, окрашенный в небесно-голубой цвет и флюгером в виде бронзового орла.
В чем-то лагерь остался прежним. Но вы не могли бы увидеть войну, глядя на здания или поля. Вы могли увидеть ее в лицах полубогов, сатиров и наяд, поднимающихся на холм.
В лагере не было так людно, как четыре лета назад. Некоторые уходили и больше никогда не возвращались. Кто-то, сражаясь, погиб. Другие - мы пытались не говорить о них, - перешли на сторону врага.
Те, кто все еще остался здесь, были закалены в боях и утомлены. Больше не было слышно смеха в эти дни. Даже дом Гермеса перестал проказничать. Очень сложно получать удовольствие от шуток, когда чувствуешь себя единым целым с остальными.
Хирон прискакал в павильон первым, что не представляло для него особой сложности, ввиду того, что у него белое лошадиное туловище ниже талии. Его борода отросла еще длиннее с прошлого лета. На нем были зеленая рубашка и праща, перекинутая через его спину.
- Перси, - сказал он. - Слава богам. Но где...
Аннабет выбежала справа от него, и, признаюсь, мое сердце совершило небольшую эстафетную гонку в грудной клетке, когда я увидел ее. Нет, она не пыталась выглядеть хорошо. За последнее время мы выполнили столько боевых заданий, а она вряд ли расчесала свои волнистые белокурые волосы. Ее не волновало, какую одежду она носит - всегда одни и те же оранжевая лагерная футболка и джинсы, изредка ее бронзовые доспехи. Ее глаза были серые, цвета шторма. Большую часть времени мы не могли разговаривать без попыток придушить друг друга. Все же, один ее вид вызвал неопределенность в моей голове. Прошлым летом, до того, как Лука стал Кроносом и все все стало плохо, было несколько раз, когда я думал, может быть... хорошо, что мы могли бы преодолеть этап "придуши друг друга".
