Рик Риордан - Метка Афины
Перси невольно подумал: «Как ты это делаешь? Ты всегда знаешь, о чем я думаю».
— Я тебя знаю, — улыбнулась девушка.
«Но я все равно тебе нравлюсь», — хотел сказать Перси, однако промолчал.
— Перси, — заметила Аннабет, — ты не можешь тащить на своих плечах ответственность за наше задание. Это невозможно, поэтому нас семеро. Тебе придется позволить мне искать «Афину Парфенос» одной.
— Я скучал по тебе, — признался юноша. — Месяцами. Огромный кусок наших жизней просто забрали. Если я снова тебя потеряю…
Принесли ленч. Официант вроде бы успокоился. Смирившись с тем, что посетители — невежественные американцы, он явно решил их простить и вести себя с ними вежливо.
— Отсюда открывается превосходный вид, — произнес он, кивая в сторону реки. — Приятного отдыха.
После того как он ушел, молодые люди ели в молчании. Пицца оказалась квадратной, плохо пропеченной, и на нее положили слишком мало сыра. «Может быть, — подумал Перси, — поэтому римляне ее и не едят». Бедные римляне.
— Ты должен мне поверить, — проговорила Аннабет, не поднимая глаз. Перси едва не решил, что она говорит со своим сандвичем. — Ты должен верить, что я вернусь.
Он проглотил кусок пиццы.
— Я верю в тебя. Это не проблема. Но откуда ты собираешься вернуться?
Их прервал шум подъезжающего скутера. Перси посмотрел в сторону реки, потряс головой и посмотрел еще раз. Подъезжающий мотороллер представлял собой устаревшую модель: громоздкий, светло-голубой. На нем сидел дядька в сером шелковом костюме, а у него за спиной — молоденькая женщина с шарфом на голове, ее руки обнимали водителя за талию. Они, петляя, проехали между столиками и подкатили к Перси и Аннабет.
— Ба! Приветствую! — сказал мужчина. Его низкий голос звучал почти хрипло, как у какого-то киноактера. Коротко подстриженные волосы были зачесаны назад, открывая взору скуластое лицо. Красив, как киноактеры пятидесятых годов двадцатого века, даже одежда старомодная. Когда он остановил мопед, оказалось, что на мужчине слаксы с завышенной талией, но каким-то образом ему все равно удавалось выглядеть мужественно и стильно, не как захолустная деревенщина. Перси не смог навскидку определить, сколько ему лет, возможно, тридцать, хотя его прикид вполне подошел бы какому-нибудь дедуле.
Женщина соскользнула с мопеда.
— О, у нас сегодня просто замечательное утро, — проговорила она, задыхаясь.
Выглядела она примерно на двадцать один год и тоже нарядилась в старомодную одежду. Белая блузка, заправленная в насыщенно-желтого цвета юбку до лодыжек; талию женщины (такой тонкой талии Перси еще никогда не видел) стягивал широкий кожаный ремень. Когда она сняла шарф, под ним обнаружились короткие черные волосы, уложенные идеальными волнами. У женщины были темные веселые глаза и ослепительная улыбка. Не все наяды, которых когда-либо встречал Перси, имели такой колдовской вид, как эта красавица.
Сандвич выпал из рук Аннабет.
— О, боги. Как… как?..
Казалось, она настолько потрясена, что Перси предположил, что ему следовало бы знать этих двоих.
— Где-то я вас, ребята, уже видел, — решил он. Наверное, по телевизору. Вроде бы они из какого-то старого шоу, хотя нет. Они же совсем не постарели. И все-таки юноша ткнул пальцем в мужчину и предположил: — Вы — тот парень из сериала «Безумцы»?[48]
— Перси! — Аннабет выглядела шокированной.
— Что? — возразил юноша. — Я мало смотрю телевизор.
— Это Грегори Пек! — Глаза Аннабет округлились, челюсть отвисла. — И… о, боги! Одри Хепберн! Я знаю этот фильм: «Римские каникулы». Но его же сняли в пятидесятые годы двадцатого века. Как?..
— О, моя дорогая! — Женщина повернулась, точно дух воздуха, и села за их столик. — Боюсь, ты меня с кем-то путаешь! Мое имя — Рея Сильвия, я была матерью Ромула и Рема тысячи лет тому назад. Но очень мило с твоей стороны заметить, что я так же молода, как и в пятидесятые. А это — мой муж…
— Тиберин, — сказал «Грегори Пек», уверенно протягивая Перси руку. — Бог реки Тибр.
Перси пожал богу руку. Он него пахло лосьоном после бритья. Конечно, если бы Перси был рекой Тибр, то, вероятно, тоже захотел бы замаскировать запах одеколоном.
— Э-э-э… Привет, — произнес юноша. — А вы двое всегда выглядите как американские кинозвезды?
— Вот как? — Тиберин нахмурился, оглядел свой костюм. — По правде сказать, я не уверен. Перемещение Западной цивилизации идет в обе стороны, знаешь ли. Рим влиял на мир, но и мир влияет на Рим, а в последнее время кругом просто не продохнуть от американского влияния. За минувшие столетия я уже слегка запутался.
— Ладно, — кивнул Перси. — Но… вы здесь, чтобы помочь?
— Мои наяды доложили мне, что вы двое прибыли сюда. — Темные глаза Тиберина быстро глянули на Аннабет. — У тебя есть карта, моя дорогая? И рекомендательное письмо?
— Хм… — Аннабет передала богу письмо и бронзовый диск. Она так таращилась на речного бога, что Перси начал ревновать.
— Ит-так… — запинаясь, пробормотала девушка. — Вы помогали другим детям Афины в их поисках?
— О, моя дорогая! — Хорошенькая леди Рея Сильвия положила руку Аннабет на плечо. — Тиберин всегда готов помочь. Знаешь, он спас моих детей Ромула и Рема и привел их к Лупе, богине волков. Впоследствии, когда старый царь Нумин попытался меня убить, Тиберин меня пожалел и сделал своей женой. С тех пор я вместе с ним правлю речным царством. Он просто сказочно хорош!
— Спасибо, моя дорогая, — криво улыбнулся Тиберин. — Верно, Аннабет Чейз, я помогал многим твоим братьям и сестрам… хотя бы благополучно начать их путешествие. Какая жалость, что все они потом умерли мучительной смертью. Ну, что же, твои документы, похоже, в порядке, так что нам лучше отправляться. Метка Афины ждет!
Перси сжал руку Аннабет, вероятно, даже слишком сильно.
— Тиберин, позволь мне пойти с ней. Хотя бы часть пути.
Рея Сильвия сладко улыбнулась.
— Но ты не можешь, глупый мальчик. Ты должен вернуться на свой корабль и собрать остальных своих друзей. Выступите против гигантов! Кинжал твоей подруги Пайпер укажет вам путь. У Аннабет другая дорога, она должна идти одна.
— Это так, — подтвердил Тиберин. — Аннабет должна сама встретиться с хранителем усыпальницы, это единственный способ. А у тебя, Перси Джексон, остается меньше времени, чем ты думаешь, чтобы спасти твоего друга, заточенного в кувшине. Ты должен торопиться.
Съеденная пицца встала в желудке Перси цементным комом.
— Но…
— Все в порядке, Перси, — Аннабет пожала его руку. — Я должна это сделать.
Юноша начал было возражать, но, увидев выражение ее лица, умолк. Девушка была в ужасе, но изо всех сил старалась это скрыть — ради него. Если он станет спорить, ей будет только тяжелее, или она может уступить его уговорам и остаться — а это еще хуже. Тогда ей придется жить с мыслью о том, что она спасовала перед самым важным в ее жизни вызовом… при условии, что они выживут после разрушения Рима и после того, как Гея уничтожит мир. Статуя Афины — это ключ к уничтожению гигантов. Перси не знал, как и почему, но только Аннабет могла ее найти.
— Ты права, — вздохнул он, с трудом заставляя себя произносить слова. — Поосторожнее там.
Рея Сильвия хихикнула, как будто он сморозил глупость.
— Осторожнее? Не думаю, что это поможет. То, что случится, неминуемо. Идем, моя дорогая Аннабет. Мы покажем тебе, где начинается путь. В конце концов, тебе самой по нему идти.
Аннабет поцеловала Перси, помедлила, словно размышляя, что еще сказать, потом закинула на плечо рюкзак и уселась на мопед.
Перси сходил с ума от бессилия. Он предпочел бы сразиться с любым из существующих на свете чудовищ, снова выйти против Хрисаора один на один, но заставил себя по-прежнему сидеть на стуле и смотреть, как Аннабет уезжает на мопеде вместе с «Грегори Пеком» и «Одри Хепберн», все дальше и дальше.
XXXIII
АННАБЕТ
Аннабет опасалась, что все будет гораздо хуже. По крайней мере, она успела пообедать вместе с Перси на берегу Тибра, прежде чем отправиться в ужасное, смертельно опасное одиночное путешествие. А теперь еще едет на скутере с «Грегори Пеком».
Она знала тот старый фильм только благодаря отцу. Последние несколько лет, с тех пор, как они помирились, они стали проводить вместе больше времени, и она выяснила, что ее отец не чужд сентиментальности. Конечно, он любил военную историю, оружие и бипланы, а еще обожал старые фильмы, особенно романтические комедии сороковых и пятидесятых годов. А одним из самых любимых его фильмов были «Римские каникулы», и он заставил Аннабет его посмотреть.
Девушка считала, что сюжет довольно глупый (принцесса теряет память и в Риме влюбляется в американского журналиста), но подозревала, что фильм так нравится отцу из-за того, что напоминает о его отношениях с богиней Афиной. Еще одна пара, которой не могло выпасть счастливого конца. Отец совершенно не походил на Грегори Пека, а Афина даже отдаленно не напоминала Одри Хепберн, и все же Аннабет знала: люди видят то, что хотят видеть, и им не нужен волшебный туман, чтобы исказить восприятие.
