Рик Риордан - Греческие боги. Рассказы Перси Джексона
Батт моргнул. Он никогда не умел лгать. Аполлон тотчас понял, что крестьянин что-то скрывает.
— Давай уточним кое-что, — добавил он. — Я — бог. Для тебя же будет лучше, если ты скажешь мне правду.
Батт тяжело вздохнул.
— Это был младенец.
Аполлон недоуменно нахмурился.
— Еще раз, кто?
Батт рассказал ему, что видел ночью, и история эта показалась настолько невозможной, что Аполлон невольно в нее поверил. Ему было известно лишь об одном новорожденном боге. До него доходили слухи о титаниде Майе, родившей прошлой ночью в гроте горы Киллена. (Аполлон всегда старался быть в курсе слухов.) Правда, едва ли младенец мог быть ответственен за кражу стада, находящегося от него за три сотни миль, но Аполлон сам начал петь и танцевать, стоило ему покинуть чрево матери, так что это не казалось чем-то невероятным.
Он на всех парах полетел в грот и разбудил Майю.
— Твой ребенок украл моих коров! — возмущенно сказал он ей.
Майя протерла глаза и посмотрела на малыша Гермеса, закутанного в пеленки и сладко спящего в своей люльке… Вот только его живот выглядел подозрительно надутым, и что это у него на щеке, уж не капелька ли соуса к мясу?
— М-м, ты, должно быть, обознался, — сказала Майя. — Он всю ночь был здесь.
Аполлон фыркнул.
— Ничего я не обознался! Посмотри на соус у него на щеке! Мои коровы наверняка где-нибудь неподалеку!
Майя пожала плечами.
— Ищи, сколько хочешь.
Аполлон обшарил весь грот, заглянул в каждый горшок, под ткацкий станок и кровать. Удивительно, но ни в одном из этих мест не были спрятаны пятьдесят коров.
Тогда Аполлон подошел к люльке.
— Ну ладно, пацан. Признавайся. Где мое стадо?
Гермес открыл глаза и постарался придать себе вид самого очарования.
— Агу?
— Даже не напрягайся, — проворчал Аполлон. — У тебя изо рта пахнет говядиной.
Гермес выругался себе под нос. Ему определенно стоило пожевать мятных леденцов.
— Мой дорогой кузен Аполлон, — радостно произнес он, — доброе утро! Ты думаешь, я украл твое стадо? Разве ты не видишь, что я всего-навсего младенец?
Аполлон сжал кулаки.
— Где они, маленький негодник?
— Понятия не имею, — ответил Гермес. — Как такой малыш, как я, может спрятать пятьдесят коров?
— Ха! — торжествующе воскликнул Аполлон. — Я и словом не упомянул, что их было пятьдесят!
— Чтоб меня черепаха съела, — пробормотал Гермес.
— Ты арестован по обвинению в краже! — заявил Аполлон. — Я забираю тебя на Олимп на суд Зевса!
Подхватив люльку, Аполлон отправился с ней на Олимп. Когда он опустил люльку перед троном Зевса и рассказал, что его новорожденный сын украл часть его стада, остальные боги приглушенно захихикали, но Зевс приказал им замолчать.
— Этот малыш — мой сын, — сказал он. — Уверен, он способен на все, что угодно. Итак, Гермес, это ты украл коров Аполлона?
Гермес встал в своей люльке.
— Нет, отец.
Зевс скептически вскинул бровь и, словно от нечего делать, взял один из своих перунов и задумчиво потрогал кончик.
— Я дам тебе секунду на обдумывание своего ответа. Спрашиваю еще раз, это ты украл коров Аполлона?
— Да, отец. Но, если быть точным, я убил лишь двух. Остальные живы и здоровы. И когда я разделывал туши, я первым делом принес лучшие куски в жертву богам.
— А затем набил себе живот остальными! — проревел Аполлон.
— Ну, я ведь тоже бог! — возразил Гермес. — Но все вы получили по своей порции, не так ли? Я бы никогда не посмел забыть отдать дань уважения своим родственникам!
Боги пошептались и закивали. Может, этот ребенок и был вором, но он был почтительным вором.
— Это смешно! — закричал Аполлон. — Отец Зевс, он украл то, что принадлежит мне! Отправь его в колонию для малолетних преступников! Надень на него кандалы!
Зевс с трудом сдержал улыбку Владыка небес понимал, он должен быть справедливым, но не мог не оценить отвагу Гермеса.
— Гермес, ты сейчас же покажешь Аполлону, где спрятал коров. После чего выплатишь ему любую цену, которую он потребует, за тех двух, что ты уже убил.
— Я выброшу его в Тартар! — завопил Аполлон. — Такова будет моя цена!
Зевс пожал плечами.
— Тут уж вы сами разбирайтесь. А теперь — отправляйтесь.
Гермес вздохнул.
— Как прикажешь, отец. Аполлон, ты за рулем. Я буду показывать дорогу.
Аполлон поднял люльку с Гермесом и вылетел с Олимпа. Бог-младенец на самом деле рассказал ему, как добраться до тайной пещеры, где он спрятал стадо, но путь до нее вышел, мягко говоря, кружной. Гермес изо всех сил старался выиграть время, лихорадочно придумывая, как ему избежать наказания.
Когда Аполлон увидел своих пропавших коров, он слегка остыл, но все еще был очень зол на Гермеса.
— Пора в Тартар, — проворчал бог солнца. — Я брошу тебя в самые глубины бездны…
Гермес вытащил из-под одеяла лиру и провел по струнам.
Аполлон, лишившись дара речи, молча слушал, не смея вмешаться, пока Гермес не доиграл свою мелодию.
— Что — где — как…
— А, это? — рассеянно спросил Гермес. — Я называю это лира. Я изобрел ее прошлой ночью.
И его пальчики пробежались по струнам, породив целый водопад чудесных звуков.
— Она должна стать моей! — заявил Аполлон. — Я бог музыки! Пожалуйста! Отдай ее мне!
— Но ты ведь собираешься бросить меня в Тартар, — с грустью в голосе возразил Гермес. — Мне понадобится моя лира, чтобы поднимать себе настроение там внизу, в темноте.
— Забудь о Тартаре! — воскликнул Аполлон. — Отдай мне лиру, и мы будем квиты.
— Хм, — протянул Гермес. — И ты мне отдашь оставшихся коров?
— Что?! — взревел Аполлон.
Гермес сыграл новую мелодию, столь же восхитительную, как солнечный дождь, льющийся сквозь листву деревьев.
— Да, хорошо! — поспешно сказал Аполлон. — Можешь оставить себе коров. Только отдай мне лиру.
— Отлично! — И Гермес бросил ему инструмент.
Затем бог-малыш вытащил из люльки двойную флейту, которую решил назвать сирингой. Когда он заиграл на ней, у Аполлона отвисла челюсть.
— Только не говори, что ты изобрел и это!
— М-м? — Гермес прервался. — А, да. Выдалась свободная минутка после ужина. Кстати, она тоже продается… за достойную плату.
Гермес исполнил кое-что из Моцарта и «One Direction», после чего Аполлон вскричал:
— Она должна быть моей! Девчонки от нее с ума сойдут! Я дам тебе… Слушай, у меня дома есть кое-какие волшебные штуки, которыми я не пользуюсь: жезл глашатая, летающие сандалии и меч. Можешь забрать их все!
Гермес обдумал предложение.
— Добавь к ним умение прорицать, и я согласен.
Аполлон нахмурился.
— Не получится. Прорицание — это моя прерогатива. Но давай поступим так: я наделю тебя способностью предсказывать будущее по костям. Ничего сверхъестественного, но на вечеринках ты будешь иметь успех, да и денег заработаешь.
— По рукам.
— По рукам!
И так Аполлон и Гермес стали хорошими друзьями. Аполлон начисто забыл о краже своих коров, и его совершенно не смутило, что Гермес обобрал его за какие-то лиру и сирингу. Гермес же обзавелся собственным стадом, что сделало его богом пастухов. Еще он получил крылатые сандалии, с которыми стал быстрее всех остальных богов. У него появился меч из адаманта и золота с таким острым лезвием, что им можно было разрубить практически все на свете. Ко всему прочему он стал обладателем жезла глашатаев — что-то вроде посоха, который служил знаком для смертных, что его владелец обладает дипломатическим иммунитетом, вот только жезл Гермеса был еще и волшебный. Обычный жезл глашатая обвит двумя белыми лентами, тогда как тот, что был у Гермеса, представлял собой двух свившихся живых змей. Он мог усыпить или разбудить любого, то есть оказался весьма полезной штукой в арсенале бога воров. Позже этот жезл назвали кадуцей — и да, я упомянул об этом специально, чтобы вам пришлось запоминать еще одно сложное слово.
Ах да, насчет того старика, Батта, что сдал Гермеса. Гермес вернулся к нему и обратил крестьянина в камень, и Батт остался стоять у дороги, проклиная ту ночь, когда ему попался на глаза этот тупой младенец-похититель скота.
Гермес вырос во взрослого мужчину (на что у него ушла всего пара дней, такие они, эти боги, сами понимаете). Но чаще всего он представал в образе совсем юного парня с темной копной кудрявых волос и только наметившимися усиками. Хотя, конечно, будучи богом, ему не составляло труда менять свою внешность.
Он стал посланником Зевса и иногда выполнял по указанию начальства весьма грязную работенку. И эту часть своих обязанностей Гермес любил больше всего!
Вот вам пример. Однажды Зевс влюбился в речную нимфу Ио. (Да, именно так ее и звали. «И» и «О». Видимо, она происходила из бедной семьи и родители не смогли себе позволить согласные.) Она была потрясающе красива, но Зевсу пришлось изрядно попотеть, зазывая ее на свидание. Ио постоянно пребывала в компании своих подружек-нимф, так что просто взять и похитить ее было нереально. Она игнорировала его послания. Он дарил ей цветы и конфеты, устраивал грандиозные бури, желая впечатлить ее, неделями увивался за ней, пока окончательно не потерял голову от любви.
