Сергей Гоуданский - Круг ворожеи. Идущие путём земли
– Всё верно, Мерлира, молодец! – похвалила Тесса. – Где-то здесь есть ещё такие, но только с цветками.
– Я обыскала всю поляну, но там нет с цветками, – виновато молвила девчушка.
– Где-то есть. Нам нужны именно с цветками. Спустимся вниз.
Они вместе вернулись к поляне, ещё раз внимательно просмотрели её и, ничего не найдя, направились ниже к реке. Мерлира шла рядом с потупленным взглядом, иногда посматривая на Тессу. Она совсем перестала искать и хотела что-то спросить, но не решалась. Ворожея заметила это и сказала:
– Есть стеснительность от того, что много мнишь о себе, а есть – потому что скромность. Какая у тебя? Ты боишься спросить не то или боишься спросить просто?
– Просто, – молвила девушка.
– Это хорошо, намного лучше, чем первое, – улыбнулась ворожея. – Но всё равно плохо.
Юница опять засмущалась, и тогда Тесса присела, взяла её за руки, посмотрела ей в глаза и сказала:
– Мера, ворожея не заставляет, не требует, не принуждает. Она только отвечает, объясняет, показывает. Если вопрос, – ты должна спросить. Не будешь спрашивать, – будешь учиться очень долго.
Тогда Мерлира тихонько спросила:
– А что, если бы вам для меренте понадобились другие растения, которых здесь нет?
– Такого не могло случиться, Мера. Если бы мы оказались в другом месте, понадобились бы другие растения.
– Но как вы узнали, какие именно нужны?
– Задай это вопрос позже, когда станешь сэнéйрой.
– Кто такая сэнейра?
– Слово из нашего языка. Означает «ученица». Ты станешь сэнейрой, как только сама добудешь свой первый ирцалис без моей помощи. Тогда ты войдёшь на путь земли, но не раньше. А я стану твоей видджаей, – означает «наставница», – и именно так ты будешь меня называть. Когда цвет твоих глаз станет ярким и зелёным, как у меня, ты станешь ворожеей сама, и сама сможешь учить сэнейру, – если захочешь.
– У меня тоже будут такие глаза? – поразилась девушка.
– Будут, но не сразу. Они меняются постепенно. Чем больше ирцалисов, тем больше точек меняют старый цвет. Чем больше меренте, тем ярче глаза.
– Когда же вы научите меня? – разволновалась она.
– Как только будет время. Сейчас его очень мало, но если хочешь, мы можем попробовать то, что делали в саду.
– Очень хочу! – обрадовалась Мера.
– Тогда выбери растение.
– Любое?
– Какое хочешь. Любое.
Мерлира показала на жёлтый цветок осота.
– Возьмись за цветок.
– Обязательно за цветок?
– Можно и за лист, и за корень, и за стебель. Но у этого листья колючие, – рассмеялась Тесса.
Девушка села, взялась за цветок и закрыла глаза.
– Мне нужна твоя ладонь, Мерлира, – напомнила Тесса.
– Но ведь вам не нужна, когда вы…
– Когда я слушаю растение? Да, не нужна. Мне не нужна. Тебе нужна.
Ворожея протянула руку, раскрыв ладонь, а та палец к пальцу положила сверху свою. Так они просидели минут пять, после чего юница открыла глаза.
– Ты не слышишь, – отметила Тессеральда.
– Нет, – упавшим голосом ответила юница.
– Волны стеснения и волнения окатывают тебя. Так не должно быть. Это мешает. В тот раз в саду ты не знала, что ждать. Твой разум замер, поэтому получилось. Сейчас всё иначе. Ты должна уметь успокоить себя, но многое будет мешать, не только волнение. Помнишь, что я сказала тебе тогда в гостинице?
Мерлира кивнула.
– Это тоже. Поэтому у ворожей нет мужчин – это волнует ум. Если есть – она станет «сошедшей», утратит свой дар. Цвет её глаз будет гаснуть, она перестаёт знать меренте и слышать ирцалис. Если деньги и власть владеют ей, происходит тоже так. Поэтому ворожея хочет быть щедрой и скромной. Если злость покоряет её, происходит тоже так. Поэтому ворожея должна быть мягкой и доброй. Если похвала и слава придут к ней, происходит тоже так. Поэтому ворожея не может быть долго где-то, но уходит бесследно – туда, где о ней никто не знает. Тогда в саду я сказала тебе, что будут лишения. Санрунд требует жертву, и будет непросто. Если ты хочешь стать сэнейрой, то твёрдо реши. Зачем учиться, если потом всё потерять? Но сейчас у нас нет времени, Мерлира. Нужно спешить.
Они обогнули поляну по её нижнему краю и поднялись на возвышение, где увидели глубокий овраг. По его дну когда-то бежал ручей, оставив за собой мощёную дорожку круглых камней; по краям густо росли длинные травы и кусты. В самом низу у русла высохшего ручья обнаружились и заветные растения с распустившимися цветами.
– В точности, что надо, – обрадовалась Тесса, вырвав несколько стеблей вместе с корешком. – А теперь выше к лесу, куда ушёл твой брат.
* * *Пока Альден бродил вдоль берега реки, Кас направился вверх по склону и вышел к опушке светлой дубравы. Трава здесь стала совсем низкой, расстелившейся по земле, словно мягкая бархатная ткань. Однако, то тут, то там этот чудесный зелёный ковёр резко обрывался, оголяя большие глинистые рытвины. Он посновал между деревьями, добежал до зарослей бересклета, но, ничего не обнаружив, вернулся на опушку и повернул налево, намереваясь дойти до вершины пригорка, где стояло несколько одиноких деревьев. Пройдя десяток-другой шагов, он очутился на ровном полукруге поляны, где и увидел то, что искали остальные: высокий не то куст, не то дерево с кроной острых листьев, крепящихся к веткам красными черешками, и с длинными гроздьями бурых ягод.
Кас сломал длинную ветку вместе с ягодами, выбежал обратно к опушке и издали заприметил поднимающихся по склону сестру с Тессеральдой.
– Эй! Я нашёл! Я нашёл! Сюда! Сюда! – что было мочи кричал он и махал сломанной веткой, опираясь другой рукой на «посох» из крушины.
Они увидели его и прибавили шагу. Каддис постоял, подождал немного, собираясь провести их к поляне и похвастаться находкой, но потом обернулся и замер. На самой вершине пригорка не более чем в сотне саженей от него стоял круглолицый мужчина с короткой бородой от уха до уха. В руке он сжимал топор. Через мгновение к нему вышли ещё трое с длинными ножами. Тот, что был с топором, показал рукой чуть в сторону, после чего все они ринулись вниз с холма. Двое побежали прямиком к Касу вдоль опушки, а двое других – наискось к реке, пытаясь отрезать ему возможный путь к отступлению.
«Разбойники!» – пронеслось в голове у беспризорника, и он рванул что было сил к женщинам.
Те не сразу заметили неладное и продолжали медленно подниматься, подходя всё ближе к опушке. Однако потом Мерлира подняла голову и, посмотрев в сторону брата, увидела погоню.
– Кто это? – спросила она ворожею.
Тесса остановилась, пытаясь издали рассмотреть скачущих по склону от куста к кусту мужчин.
– В руках оружие. Это дурной знак. Давай назад, Мера. Скорей!
– Разбойники! – закричал сестре и Тессе Каддис, прыгая между канавок, пробитых вдоль опушки дождевыми стоками. – Назад! Бегите!
Те развернулись и стали быстро спускаться с холма. Тем временем двое мужчин уже добежали до дальнего края оврага и скрылись в росших у отвершка кустарниках. Другие двое исчезли из виду в пологой яме неподалёку от полукруглой прогалины, где Кас нашёл последнее из нужных растений.
Когда беспризорник отвернул от опушки, Тесса и Мерлира уже пересекли луг и чуть было не покатились кубарем по крутому спуску к реке, где стоял корабль.
– Альден! Где ты?! Беги! – закричала Тесса, на секунду остановившись.
Тот оказался внизу с левой от корабля стороны. По линии берега справа к нему бежали двое мужчин с ножами. Их разглядел Омнус, ждавший Тессу с ребятнёй у распахнутой двери «Корсара». Он сразу же бросился к караванщику.
– За ними погоня! Нужно что-то сделать! – потормошил его старик.
Кэлбен лежал на тюфяке с измождённым видом. Всё его тело охватила слабость, левую руку сводили судороги, а губы покрылись белыми трещинами.
– Я… я не могу, – еле ворочал он языком. – Рука не слушается совсем. Там… лук. Стреляй.
Механик схватил лук, вытащил стрелу из лежащего рядом колчана.
– Но я не знаю как! Я никогда… – начал было он.
– А ну-ка, дай-ка мне, папаша, – выхватил оружие Бромсберт. – Когда-то в старые добрые доводилось, знаешь ли.
Он подошёл к двери судна, привалился к стенке кормового отсека и натянул тетиву. Стрела с резким шелестом описала дугу и несколько раз кувыркнулась по берегу, ударившись о прибрежные камни. Разбойники это заметили, остановились и прижались к высоким валунам, глядя на странный железный корабль и оценивая внезапно появившуюся угрозу. Альден тем временем добежал до натянутой между кораблём и прибрежным дубом верёвки, схватив охапку брошенных им веток ракитника.
– Альден! На корабль! – кричала Тесса, спускаясь с кручи.
Тот зашёл в реку, с трудом сделал несколько больших тяжёлых шагов, дойдя до носа «Корсара», где дно резко обрывалось. Затем он схватился за канат, сделал ещё шаг и тут же ушёл под воду с головой. Шестигранные очки чуть было не соскочили с носа и не потонули в мутной воде.
