Анатолий Костецкий - Минимакс — карманный дракон, или День без родителей
— Вот я тебе дам «игрушка»! Вот я тебе проверю! — даже вскипел Минимакс. — Ты думаешь, я не знаю, о чём ты подумал?!
Минимакс высвободился из рук Лизки и прыгнул на колени Олегу.
— Вот, пощупай! — дракончик ткнул ему в руку свой колючий хвост. — И тут!.. И вот тут!.. — он подставлял под дрожащие пальцы Олега то нос, то крылышки. — Лучше, лучше щупай! Ну как — убедился!
Олег пристыжено молчал. Он убедился: Минимакс был живой-живехонький, настоящий-пренастоящий!
— Вот то-то и оно! — гордо произнес дракончик и, спрыгнув с колен ошалевшего и пораженного мальчика, вернулся к Лизке, которая тихонько хохотала в кулачок.
Олег удивился: «Телепат! Мысли читает!..» — решил больше не сомневаться в существовании дракона Минимакса Первого.
— Ты убедил меня окончательно, — сказал он вслух и спросил: — А что означает эта надпись?
— Пустяки. Каждый тип дракона появляется лишь в одном экземпляре. Он возвращается на Землю…
— Как возвращается? — перебил Олег.
— Это уже наше, драконье, дело, — уклонился от ответа Минимакс и продолжил: — Так вот, он возвращается на Землю, потому тут наша прародина, и превращается в яйцо. Потом новый дракон вылупляется на свет, чтобы пройти подготовительный период роста. После этого возвращается домой. Там его проверяют и, если он пройдет все необходимые испытания, его размножают. Этим драконы, между прочим, отличаются от вас, людей, которых размножают без предварительных испытаний: что выйдет, то и выйдет!..
Честно говоря, слова Минимакса обидели Олега как представителя человечества. Какой-то там дракон, а ставит себе выше человека! Как он, глупенький, не сообразит: ведь это же прекрасно, что люди такие разные! Даже представить себе страшно, если бы их сначала испытывали в одном экземпляре, а потом размножали… Выходит, не понравился кому-то — снимай его с производства, а пришелся по вкусу — живи в сотнях и тысячах! Ну и ну… Еще наделают таких, как Петька Психолог, — что тогда будет?!
При упоминании своего однолетка, соседа по Круглику, Олег даже вздрогнул, но отогнал от себя эти мысли.
— Минимакс, а откуда ты так хорошо знаешь людей? — спросил Олег и решил на всякий случай еще раз — последний! — закинуть «наживку». — Не в Институте кибернетике ли узнал?
Но дракончик «наживку» не проглотил. Он презрительно взглянул на Олега, улыбнулся его нескончаемым и напрасным попыткам раскрыть тайну, и ответил:
— Во сне я видел ваш институт!.. У вас там игрушками занимаются, а у нас — дела серьезные.
— Где — у вас?
— Известно где — в созвездии Дракона!
— Где-где?! — Де-де?! — в один голос переспросили брат и сестра.
— В созвездии Дракона! — повторил Минимакс. — Там где мы все живем. Вот вы, люди, живете на Земле, в Солнечной системе. А мы, драконы, проживаем на планете Драконии, которая находится в созвездии Дракона. Это — самая маленькая планета созвездия, она очень похожа на Землю. Мы там довольно давно поселились, хотя инкубационный период выведения из яиц и подрастание мы до сих пор проходим на Земле. Я уже говорил: драконий род происходит с Земли.
— Вот теперь понятно! — облегченно вздохнул Олег. — Но всё же объясни: вот ты только что вылупился из яйца, но откуда ты столько знаешь?
— Необходимые знания нам переходят в наследство через гены от предыдущего дракона. Ты слышал про генетический код?
— Что-то слышал — ответил Олег, потому что и правда слышал от папы про это. Гены — такие невидимые штуки, которые передаются детям от родителей, то есть наследуются. И именно благодаря генам, генетическому коду, дети имеют или мамин цвет глаз, или походку отца, а то и характер и внешность бабушки или дедушки. Одним словом, гены — вещь могущественная, хоть и невидимая. Без генов, как говорится, — и не туды, и не сюды.
— Максик, — ласково обратилась к дракончику Лизка: Она решила называть его сокращенно, — ты забыл рассказать о своей планете.
— Ничего я не забыл, — ответил Максик. — Просто я очень проголодался, ведь с рождения еще и крошки во рту не было.
Брат и сестра виновато засуетились в поисках чего-нибудь съестного. Больших запасов на даче, ясно дело, не было — ведь они уже сегодня должны были вернуться домой: завтра — в школу. Но всё же в шкафчике над плиткой Олег нашел пол пачки овсяной крупы «Геркулес».
— Годится? — показал он пачку дракончику.
— Вкуснота! — воскликнул тот, прочитав название. — Мы, драконы, любим всё, от чего можно стать здоровым и сильным. А тут само название — «Геркулес» — намекает на силу. Давай!
— Придется немного подождать, пока сварится!
— Да уж потерплю, — согласился дракончик, вскарабкался по Лизкиной ноге и спрятался в небольшом карманчике на её фартуке.
— Ой! — улыбнулась девочка и погладила Максика. — Теперь ты уже не просто дракон Минимакс, а карманный дракон!
Минимаксу название понравилось, и он нежно потерся ушком о Лизкин пальчик.
А Олег налил в кастрюльку воды и включил газовую плитку. Но пламя над конфоркой едва пыхнуло — и исчезло. Мальчик покрутил туда-сюда ручку — напрасно!
— Все, — вздохнул он. — Газ в баллоне кончился.
— Ерунда! — сказал Минимакс и выпрыгнул из кармана. — Где тут у вас плитка подключается?
Олег показал.
— Та-ак, — сказал дракончик, снимая шланг с пустого баллона. — Зажигай спичку! — приказал Лизе.
Девочка зажгла спичку и ждала.
— Теперь сунь сюда! — раскрыл розовую пасть дракон.
— Обожжешься! — крикнула Лизка и отвела руку.
— Кому говорю — сунь! — рассердился Минимакс. — Нам, драконом, огонь — как вам шоколадное мороженое!
Лиза осторожно приблизила горящую спичку к пасти дракончика, и тот длинным, словно у настоящей ящерке, язычком лизнул пламя, сладка зажмурился, а потом запихнул шланг от плиты в пасть и сквозь зубы крикнул:
— Жажигай конфойку!
Олег не очень верил, что из этого что-то выйдет, но включил конфорку — и она запылала веселым огоньком!
Уже через несколько минут овсянку можно было подавать на стол.
— Ну как? — хитро прищурился Минимакс, когда выплюнул уже ненужный шланг.
— Гениально! — воскликнули брат и сестра.
— Тогда — к столу! — скомандовал дракончик и первый помчался в домик.
Бедняга, наверно, так проголодался, что мчался, не разбирая дороги, и со всего разгона врезался головой в дверь, на которой висело мамино любимое зеркало.
Дверь качнулась, Минимакс мячиком отскочил от неё — и вовремя! В тот же миг зеркало на секунду зависло в воздухе, а затем с веселым звоном звякнуло о землю.
— Ой! — всплеснула руками Лизка, забыв, что держит тарелки для каши. Понятно, что и тарелки только звякнули об землю и разбились на мелкие дребезги, смешавшись с осколками зеркала.
— Что же теперь будет?! — схватился за голову Олег.
— А что? — удивился Максик. — У меня всё в порядке, не волнуйтесь. — Голова — спасибо генам! — целая. Ведь ваши богатыри так набили моим предкам головы, что теперь моя может выдержать любые удары.
— Да я не про твою голову, я про зеркало! — сокрушался Олег. — Оно разбилось, значит жди неприятностей.
— Пфе, зеркало! — бросил пренебрежительно Максик. — Неужели ты веришь во всякие суеверия?
— Суеверия тут не при чём, — отмахнулся Олег, потому что и правда не верил в них. — Дело в том, что это — мамино зеркало, поэтому нахлобучки не избежать.
— Действительно… — согласился Минимакс. Что же делать?
— Я знаю! — подпрыгнула Лизка. — Скажем, что это кот Петьки Психолога!
— Но валить же на безвинного кота — нечестно, — не согласился Олег. — Может, пусть Минимакс признается маме?
— Ты что?! — замахала руками сестра. — Да разве мама поверит, что у нас есть дракончик?
— Ага, не поверит, — поддержал Лизу Минимакс. — Взрослые — они такие… — Видно было, что ему совсем не хочется знакомиться с таинственной «нахлобучкой», о которой с таким отчаянием говорил Олег. — Но при чём тут кот? Разве он поможет?
— Этот кот — поможет, будьте уверены! — сказал Олег и добавил: — Хорошо, бегу к Петьке за котом, а вы завтракайте без меня.
6. Кот напрокат
Петька Психолог жил в противоположном конце Круглика. Он хоть и учился в городе, в соседней со школой Олега, да и жил там довольно давно вдвоём с мамой, но кругликовцы считали его местным. Во-первых, потому что он родился в Круглике. Во-вторых, отец его тут жил. Поэтому каждое лето Петька Психолог приезжал, как он выражался, «в родные пенаты», к отцу.
Родители его развелись, когда он был совсем маленький. Мама с Петькой перебралась в город, им дали комнату в общежитии кондитерской фабрики, где она работала, а отец, который любил закладывать за воротник, — из-за чего они и развелись, — остался в Круглике в своей запущенной хате.
