Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch)
Рот Беллатрикс скривился, как будто она приняла неприятное лекарство.
— Но ты не возвратился, когда он вернулся, ты не прилетел к нему немедленно, как только почувствовал, что темная метка жжет…
— Верно. Я возвратился через два часа. Вернулся по приказу Дамблдора.
— Дамбдлора?… — негодующе начала она.
— Подумай! — сказал Снейп, снова выдавая свое нетерпение. — Подумай! Подождав два часа, всего два часа, я обеспечил себе возможность остаться в Хогвартсе шпионом! Позволив Дамбдлору считать, что я возвращаюсь на сторону Темного лорда только потому, что мне так приказано, я получил возможность передавать сведения о Дамблдоре и Ордене Феникса даже после этого! Темная метка набирала силу многие месяцы. Я знал, что он должен вернуться, все пожиратели смерти знали! У меня ведь было достаточно времени, чтобы обдумать свои действия, спланировать следующий шаг, бежать, как Каркаров.
Уверяю тебя, первоначальное недовольство Темного лорда моим опозданием совершенно прошло, когда я объяснил ему, что остался ему верен, хоть Дамбдлор и считал меня своим человеком. Да, Темный лорд считал, что я навсегда покинул его, но он ошибался.
— Но какой с тебя был толк? — едко усмехнулась Беллатрикс. — Какие полезные сведения мы от тебя получили?
— Мои сведения передавались напрямую Темному лорду, — сказал Снейп. — Если он предпочитает не делиться ими с тобой…
— Он делится со мной всем! — вспылила Беллатрикс. — Он называет меня своей самой верной, самой преданной…
— Неужели? — с легким намеком на недоверие в голосе спросил Снейп. — До сих пор, после фиаско в Министерстве?
— Это была не моя вина! — вспыхнула Беллатрикс. — Темный лорд в прошлом поверял мне самое сокровенное — если бы не Люциус…
— Не смей… не смей обвинять моего мужа! — проговорила Нарцисса тихим угрожающим голосом, поднимая глаза на сестру.
— Нет смысла распределять вину, — миролюбиво заметил Снейп. — Что сделано, то сделано.
— Вот только не тобой, — гневно сказала Беллатрикс. — Нет, тебя снова не было, когда все остальные подвергались опасности, так, Снейп?
— Мне было приказано оставаться в тени, — ответил Снейп. — Возможно, ты не согласна с Темным лордом, возможно, думаешь, что Дамблдор не заметил бы, что я вступил в ряды пожирателей смерти в борьбе с Орденом Феникса? И — прости меня — ты говоришь об опасности… Ты, кажется, сражалась с шестью подростками?
— К которым, как тебе прекрасно известно, вскоре присоединилась половина Ордена! — огрызнулась Беллатрикс. — И, раз уж мы заговорили об Ордене, ты, кажется, до сих пор говоришь, что не можешь выдать местонахождение их штаб-квартиры?
— Я не хранитель тайны и не могу назвать место. Ты, я думаю, понимаешь, как действует это волшебство? Темного лорда удовлетворяют те сведения об Ордене, которые я передаю. Они, как ты, наверное, могла догадаться, сделали возможным недавние поимку и убийство Эммилин Вейнс и уж определенно помогли избавиться от Сириуса Блэка, хотя вся заслуга в том, что его добили, конечно, принадлежит тебе.
Он склонил голову и поднял бокал в ее честь. Выражение ее лица не смягчилось.
— Ты избегаешь моего последнего вопроса, Снейп. Гарри Поттер. Ты мог бы убить его в любой момент за последние пять лет. Ты не сделал этого. Почему?
— Ты обсуждала это с Темным лордом? — спросил Снейп.
— Он… мы в последнее время… Я тебя спросила, Снейп!
— Убей я Гарри Поттера, Темный лорд не смог бы использовать его кровь, чтобы возродиться и стать непобедимым…
— Ты хочешь сказать, что предвидел, что мальчишка понадобится для этого? — ядовито усмехнулась она.
— Не хочу, я понятия не имел о его планах. Я уже признался, что считал Темного лорда мертвым. Я просто пытаюсь объяснить, почему Темный лорд не жалел, что Поттер выжил, по крайней мере, еще год назад…
— Но почему ты оставил его в живых?
— Ты, что, не поняла? От Азкабана меня спасало только заступничество Дамблдора! Разве ты не согласишься с тем, что убийство любимого ученика могло бы настроить его против меня? Но дело не только в этом. Должен тебе напомнить, что когда Поттер впервые прибыл в Хогвартс, вокруг него все еще ходило много легенд, слухов о том, что сам он великий темный волшебник и именно поэтому выжил после нападения Темного лорда. Вообще-то многие старые последователи Темного Лорда подумали, что Поттер может стать тем знаменем, вокруг которого мы снова могли бы сплотиться. Признаюсь, мне было любопытно, и я вовсе не был настроен убивать его, как только он сунет нос в замок.
Конечно, очень скоро мне стало очевидно, что у него вовсе нет никаких необыкновенных способностей. Он выбрался из нескольких переделок благодаря простому сочетанию чистого везения и более талантливых друзей. Он полная посредственность, хотя так же несносен и самодоволен, как раньше был его отец. Я делал все от меня зависящее, чтобы его вышвырнули из Хогвартса, где, по моему мнению, ему совсем не место, но убивать его или позволить кому-то его убить на моих глазах… Глупо было бы так рисковать под носом у Дамблдора.
— И, несмотря на все это, мы должны поверить, что Дамблдор ни разу тебя не заподозрил? — спросила Беллатрикс. — Что он понятия не имеет, кому ты предан на самом деле, и до сих пор безоговорочно доверяет тебе?
— Я хорошо играю свою роль, — ответил Снейп. — И ты забываешь о самой большой слабости Дамблдора: ему необходимо верить в лучшее в людях. Я сочинил ему легенду о глубочайшем раскаянии, когда, только-только из пожирателей смерти, вошел в коллектив школы, и он встретил меня с распростертыми объятиями — однако, как я уже сказал, так и не допустил меня к темным искусствам ближе, чем надо. Дамблдор всегда был великим волшебником — о да, великим, Беллатрикс, — тут Беллатрикс язвительно хмыкнула. — Темный лорд признает это. Однако, и мне приятно об этом говорить, Дамблдор стареет. Дуэль с Темным лордом в прошлом месяце ослабила его. Он получил серьезное увечье, потому что реакция его уже не так стремительна, как раньше. Но все эти годы он не переставал доверять Северусу Снейпу, и в этом моя огромная ценность для Темного лорда.
Вид у Беллатрикс все еще был невеселый, хотя теперь она, казалось, уже не знала, чем еще уязвить Снейпа. Воспользовавшись ее молчанием, Снейп обратился к ее сестре:
— Итак… ты пришла попросить меня о помощи, Нарцисса?
Нарцисса взглянула на него. На лице ее было написано отчаянье.
— Да, Северус. Я… я думаю, ты единственный, кто может мне помочь, больше мне некуда обратиться. Люциус в тюрьме, и…
Она прикрыла глаза, и из-под ее век выкатились две большие слезы.
— Темный лорд запретил мне говорить об этом, — продолжала Нарцисса, все еще не открывая глаз. — Он хочет, чтобы никто не знал план. Он… очень секретный, но…
— Если он запретил, ты не должна говорить, — тут же отозвался Снейп. — Слово Темного лорда — закон.
Нарцисса ахнула, как будто он окатил ее ледяной водой. На лице Беллатрикс, впервые с тех пор, как она вошла в этот дом, отразилось удовлетворение.
— Вот! — торжествующе сказала она сестре. — Даже Снейп говорит: сказали тебе не говорить, так храни молчание!
Но Снейп встал на ноги, подошел к маленькому окошку, посмотрел между штор на пустынную улицу и снова задернул их. Нахмурившись, он обернулся к Нарциссе.
— Случилось так, что я знаю о плане, — тихонько сказал он. — Я один из тех немногих, кому Темный лорд рассказал о нем. Однако, Нарцисса, не будь я посвящен в тайну, ты была бы виновна в великой измене Темному лорду.
— Я подумала, что ты-то должен об этом знать! — свободнее вздохнула Нарцисса. — Он так доверяет тебе, Северус…
— Ты знаешь о плане? — спросила Беллатрикс, и мимолетное выражение удовлетворения на ее лице сменилось негодованием. — Ты знаешь?
— Разумеется, — ответил Снейп. — Но какая тебе нужна помощь, Нарцисса? Если ты решила, что я могу убедить Темного Лорда передумать, боюсь тебе не на что, совсем не на что надеяться.
— Северус, — прошептала она. По ее бледным щекам текли слезы. — Мой сын… мой единственный сын…
— Драко должен гордиться, — равнодушно сказала Беллатрикс, — Темный лорд оказывает ему великую честь. И могу сказать, что Драко не пытается увильнуть от своего долга, он, кажется, рад возможности показать себя и в восторге от перспективы…
Нарцисса стала рыдать еще громче, не спуская со Снейпа умоляющего взгляда.
— Это потому, что ему шестнадцать лет, и он понятия не имеет, что ему предстоит! Почему, Северус? Почему мой сын? Это слишком опасно! Я знаю, это месть за ошибку Люциуса!
Снейп ничего не ответил. Он отвернулся, чтобы не видеть ее слез, как будто они были неприличны, но не мог притворяться, что не слышит ее.
— Поэтому он выбрал Драко, да? — не унималась она. — Чтобы наказать Люциуса?
— Если Драко сумеет, — сказал Снейп, все еще не глядя в ее сторону, — ему достанутся величайшие почести.
