Анн Плишота - Последняя надежда
Он поглядел на измученного неизвестностью сына.
— Как ты уже понял, мы здесь потому, что Эдефия для нас не чужая. Как и Павел, твоя мама и я, мы не родились там и никогда там не были. Но наши родители — из той группы Беглецов, которые прошли через Портал в день Хаоса…
Гюс в приступе боли схватился за голову и сполз по стене. Отец подхватил его и положил на софу рядом с сидевшей на ней Жанной.
— Вот, выпей это, детка, — вмешалась Драгомира, протягивая мальчику маленький синий флакончик. — Думаю, еще одна доза тебе не повредит, а совсем наоборот.
Гюс закрыл глаза, залпом выпил содержимое флакончика и скривился, тряся головой.
— От этой штуки у меня точно кишки завяжутся!
— Напитка вкус сего не полон сладости, но действие его победно на отраву, — подбодрил мальчика Фолдингот.
Гюс слабо улыбнулся забавному созданию, потом повернулся к матери.
— Объясни мне все, пожалуйста, мама. Я хочу знать.
— Моего отца звали Темпел, — начала хрупкая Жанна Белланже. — Он был представителем Древолюбов в Помпиньяке, правительстве Эдефии. Родители Пьера были Твердоруками, отвечающими за снабжение Хрустальной Колонны. Все трое были очень привязаны к Лучезарной Малоране и поэтому имели честь удостоиться ее защиты до самого Портала. Как и все остальные, которым представился этот шанс, они поклялись охранять Драгомиру. Но, к сожалению, при выходе из Портала Беглецов разбросало по всему миру. И только те, кто в момент перехода находился рядом, оказались в одном месте. Как это вышло с Драгомирой, Абакумом и Леомидо. В другую группу входили мой отец и родители Пьера. Их выбросило в Чехословакии, в тысячах километров от Сибири. Они быстро вписались в новую жизнь, и всегда держались вместе. Мой отец женился на молодой чешке, а двенадцать лет спустя родилась я. Во время Пражских событий августа 1968 года мои родители погибли. Меня приютили родители Пьера и растили, как собственную дочь. А потом мы эмигрировали. Для родителей Пьера это было уже во второй раз. Инстинкт привел их в Париж, и по воле случая через несколько лет они встретились с Драгомирой, Абакумом и Леомидо.
— Как именно? — перебила Окса, захваченная повествованием.
— Когда моя семья еще жила в Чехословакии, это была закрытая страна, и все, что происходило на Западе, до нас практически не доходило. Но через несколько месяцев после нашего приезда во Францию отец Пьера случайно увидел газетную статью, где говорилось о Леомидо, который, как вы все знаете, стал известным дирижером. Так что благодаря известности твоего двоюродного деда, Окса, многие из Беглецов смогли найти друг друга. Те, что из первого поколения, как Мерседика в Испании, Нафтали и Брюн в Швеции, Кокрел в Японии…
— Сколько вас? Вы знаете? — спросил Гюс.
— На сегодняшний день нам известно о десяти Беглецах. Не считая Ортона, без которого мы запросто бы обошлись, — язвительно заметил Пьер «Викинг». — Список, который вы нам предоставили, дает нам подсказки, где можно попытаться отыскать других. В группе, сопровождавшей Лучезарную Малорану, было тридцать пять человек, но нам неизвестно, скольким удалось пройти Портал. Так что, как ты понимаешь, найти второе и третье поколение еще сложнее, поскольку не все сообщили своим детям об их настоящем происхождении.
— Как вы… — буркнул Гюс.
— О-о, Гюс! — мать мальчика попыталась его обнять.
— Иными словами вот уже несколько недель вам известно, что я знаю обо всей этой истории, и вы даже виду не подали! — Гюс возмущенно оттолкнул ее.
— Не обижайся… — ласково сказал его отец.
— Я не обижен, — пробурчал Гюс, — я унижен. Должно быть, вы немало посмеялись!
— Да будет тебе, Гюс! — возмутилась Жанна. — С чего это нам было смеяться? Ты действительно думаешь, что это смешно?
— Да, ты права, — сердито согласился Гюс. — Ничего смешного. Все даже хуже, чем я думал.
— Почему хуже, Гюс?
— Да потому, что теперь я еще больше чужой! — взорвался мальчик.
— Ой, ну снова-здорово! Жалобы Гюса-закомплексованного… Может, хватит уже ныть? Довольно! — возмутилась Окса. — Ты здесь, потому что ты мой самый лучший друг, друг, о котором я могла только мечтать! Что тебе еще надо? А если тебе этого мало, то не напомнишь ли ты мне, кому мы обязаны тем, что получили все эти сведения о МакГроу? Кто мне напомнил заклинание Торнадона, когда у меня из башки все вылетело? Кто всегда на месте, чтобы помочь мне включить мозги? Сообщаю — ЭТО ТЫ!
Раскрасневшаяся Окса пристально поглядела на Гюса влажными глазами, затем развернулась, промчалась в конец зала и бросилась на софу.
— Достал!
46. Просьба о помощи
Последовавшее за этим молчание было чудовищно неловким, особенно для Гюса. Мальчик одновременно испытывал и унижение и стыд за свою вспышку. Родители грустно смотрели на него, обиженные и беспомощные.
Потребуется время, чтобы их сын смирился с тем, что его так долго держали в неведении. Но он справится. Позже. А сейчас он страдал…
«Совершенно оправданная реакция… На его месте я бы отреагировал так же», — думал Пьер, чтобы подбодрить самого себя.
— Мы непременно должны выработать порядок действий в отношении Ортона! — внезапно заявила Брюн Кнуд своим удивительным низким голосом, устраиваясь поудобней в кожаном кресле. — Все это очень серьезно!
— А что мы можем сделать? — спросила Мари.
— Боюсь, не очень многое, — ответил Абакум. — О том, чтобы сообщить в полицию, и речи быть не может, нас всех примут за сумасшедших…
— Которым место в психушке… — пробормотал из своего угла Тугдуал.
— Или того хуже — мы стянем лабораторными крысами в лапах ученых, — продолжил Абакум, проигнорировав слова юноши. — Это мы все понимаем. Но забрать детей из колледжа мне кажется довольно трудным делом…
— К тому же это ничего не изменит теперь, когда Ортон уже сел нам на хвост, — добавила Драгомира. — Смотрите, как ему удалось выследить некоторых из нас, — добавила она, помахав списком, который по-прежнему держала в руке. — Разве что всем сменить имя и сбежать на другой конец света.
— Мы уже и так набегались, и полюбуйся на результат! — взорвался Павел. — Теперь опасность грозит нам еще больше!
— Нет, нам просто требуется хранить единство, — Драгомира поглядела на сына тяжелым взглядом, — хранить единство и верность. Мы должны быть готовы противостоять самому худшему. Но самое главное: мы должны объединить все наши силы, чтобы противостоять Ортону и защитить Оксу. От этого зависит судьба нас всех!
— Но Окса вам не принадлежит! — возразил Павел. — И не вам решать ее судьбу! Прекратите увязывать ее судьбу с вашей!
— Павел, сейчас не время! — сухо осадила его Драгомира.
— Повторяю, Ортон не причинит зла Оксе… — убежденно произнес Леомидо. — Это совершенно не в его интересах. Он хочет того же, что и все мы: вернуться в Эдефию!
— И речи быть не может! — отрезал Павел.
Он встал и принялся мерить шагами комнату, в стороне от остальной группы. Окса со своего места отлично его видела.
Павел, с мертвенно бледным лицом, периодически удрученно поглядывал на жену. И казался таким усталым, таким озабоченным… И все из-за этой чертовой Печати…
«Лучше бы я промолчала, а не показывала ее бабуле!» — сказала себе девочка, закусив щеку изнутри.
С того момента, как тайна ее происхождения вышла наружу, на ее семью постоянно обрушиваются то проблемы, то опасности. А она, Окса, та, которую они называют «Долгожданной», лишь усложняет ситуацию, и без того не простую…
Несмотря на все усилия Курбето-пуко, от испуга и злости у нее в животе образовался болезненный ком. Ком, который разрастался и разрастался, наполняя ее желчью. И в конечном итоге тревога смела в ней все барьеры с ураганной силой.
— Если это не прекратится, я все брошу! — закричала вышедшая из себя Окса.
Ее крик эхом разнесся по помещению. Девочка слетела с софы, намереваясь сбежать из этого ставшего совершенно невыносимым места, где она вновь стала центром всеобщего внимания. Но сбежать ей помешала яркая вспышка, внезапно осветившая зал и залившая светом стены и потолок.
Оксе на голову посыпались куски штукатурки, обдав ее белой пудрой, а к Беглецам с треском устремились электрические разряды, впрочем, до них не дошедшие.
Мари вскрикнула, когда один из золотистых разрядов пролетел мимо ее искаженного лица, осветив его призрачным светом.
Окса застыла. Происходящее произвело на нее впечатление, но ничуть не испугало. Она знала, что это такое. И узнала уже знакомые ощущения. Никаких сомнений: Феи Без-Возраста тут, в ней самой. Девочка слышала их голоса в глубине себя, там, где билось сердце. Но, в отличие от предыдущих случаев, она была не единственной, кто осознавал их присутствие.
