Дмитрий Емец - Танец меча
Добравшись до соседнего с Иркой дома, кот скользнул в чердачное окно и появился минуты через полторы, уже без вороны. Дафна погрозила ему кулаком, спустилась (Ирка подозревала, что, кроме нее, полет Дафны никто не видел) и пошла к подъезду.
— Бабаня, открывай! Гости! — крикнула Ирка, подкатываясь к двери и врезаясь в коляску, подаренную Чимодановым. Для улицы она подходила больше, но в квартире была неудобна: не складывалась и занимала много места.
Когда Дафна вошла, Ирка вновь сидела перед компьютером.
«Привет!» — напечатала она и подвинула к Дафне клавиатуру.
«Почему так? Разве мы поссорились?» — напечатала Дафна.
«Да нет. Люди говорят, а потом получается напечатанный разговор. Как Троил?».
Дафна снова развернула клавиатуру к себе. Она печатала неплохо, но не так быстро, как Ирка, которая делала это просто мгновенно. Казалось, клавиатура ей вообще не нужна.
«Я его не видела. Говорят, он в сознании, но слаб и очень страдает. В Эдеме умереть невозможно, но рана не зарастает. Она нанесена мечом-перевертышем, да еще рукой человека, которому Троил доверился».
Последние слова Дафна напечатала с усилием, буквально выдавливая их по букве. Рассказывая ей о Троиле, Эссиорх употребил еще слова «двойное предательство — меча и человека», но Дафна ни за что не согласилась бы их повторить.
«И что… никак?» — Ирка лишь коснулась клавиш, а фраза уже возникла на экране.
«Нужен другой меч мрака, примерно равносильный, который хоть немного, но повернул бы к свету. Возможно, он сумел бы вытянуть яд», — напечатала Дафна.
«А-а, ясно», — вяло отозвалась Ирка.
Дафна подтянула клавиатуру за шнур. Она решила, что будет печатать стоя и одной рукой. Наклоняться через коляску было неудобно, а сказать об этом Ирке она стеснялась.
«Я тут подумала. В общем, э-э… я могу сделать так, что ты окажешься в Эдеме».
«Как это?»
«Минуя главные ворота. Грифон тебе не помешает. У меня кое-что есть…»
На стол перед Иркой лег лист пригласительного дерева. Золотые жучки сидели, сбившись в кучку, и грели друг друга, но, когда Даф толкнула их ногтем, забегали и сложились в слова.
«Билет на две персоны! Пойдем мы вдвоем, а обратно вернусь я одна. В Эдеме есть деревья, которые смогут вернуть тебе ноги и сделать тебя бессмертной. Нет, стражем ты не станешь, но в Эдеме не только стражи. Там много кто: и русалки, и…»
Не позволив ей допечатать, Ирка вырвала у Дафны клавиатуру.
«Меня вгонят!» — торопливо напечатала она, впервые за много недель сделав опечатку.
«Нет. Если человек с ярким эйдосом — а у тебя он такой — провел в Эдеме хоть несколько часов, его уже не выгоняют. Я думаю, Шмы… моя учительница о чем-то догадывалась. Я не помню случаев, когда она так ЯВНО ошибалась. Может, она думала про Мефа, но он бы не согласился. Есть, правда, одно «НО». Обратно ты не вернешься». «НИКОГДА?»
«Эдем огромен, — заторопилась Дафна. — Гораздо больше, чем ты себе представляешь. Только обзорная экскурсия по нему длится четыре года».
«А МАТВЕЙ?»
Дафна долго не отвечала. Ирка выделила слова «А Матвей?» и бесконечно копировала их строка за строкой, пока они не заполнили весь монитор.
Дафна забрала у нее клавиатуру и, придвинув чимодановскую коляску, села в нее.
«Матвей тоже может оказаться в Эдеме. Но его путь будет долгим, мучительным и трудным. Он еще очень далек от света, а просто так километры у нас не срезают. Я могла бы отдать свой билет ему, чтобы вы пошли вдвоем, но там, в Эдеме, ему будет даже хуже… ну как рыбе на суше или человеку, который решил потрогать солнце. Пока хуже! Поверь, это так».
Ирка схватила маркер и, не отбирая у Дафны клавиатуру, прямо на мониторе написала: «А я? я? я?»
«Про тебя я сказала. Ты можешь остаться в коляске и БЫТЬ С НИМ или воспользоваться этим билетом здесь и сейчас».
Ирка посмотрела на свою горошину. Росток, кренясь, тянулся к окну. Казалось, он показывает ей на что-то. Ирка рывком стянула тело с коляски и, схватившись за поручень, лбом прильнула к стеклу. По асфальтовой дорожке шел Матвей с майонезом и поддерживал подбородком порвавшийся кулек с сосисками.
Ирка оттолкнулась от подоконника и свалилась обратно в коляску. Она чуть промахнулась и ударилась лопаткой об изгиб ручки.
— Дай сюда! — вслух сказала она Дафне и выдернула у нее из рук клавиатуру:
«Я останусь с Матвеем и буду ему помогать. Он не должен узнать о нашем разговоре. НИКОГДА!»
— Хорошо, — напечатала Дафна.
Ирка выделила весь разговор через «Ctrl+А», секунду помедлила и удалила его, твердо нажав на «delete». Клавиатура соскользнула со стола и повисла на шнуре.
Спустя минуту Багров просунул голову в комнату. Лицо у него озадаченно вытянулось. В комнате кипела лихорадочная деятельность. Ирка дергала из шкафа вещи, и они сыпались на нее. Рядом с открытым рюкзаком стояла озадаченная Дафна и ловила в его жерло вещи. Депресняк, контуженный свалившейся коробкой, негодующе шипел под диваном.
— Мы едем в Сокольники! Звони Хааре! Пусть присылает Вована! — крикнула Ирка, поворачиваясь к Матвею.
Багров уронил майонез.
— А Бабаня? — спросил он недоверчиво. — Ты же сама говорила… Она так и будет носить тарелки и кормить призрак кашкой?
Ирка выпустила рукав свитера, который вот уже несколько секунд безуспешно тянула с верхней полки.
— Бабане мы скажем правду… Сегодня же скажем. С тарелками пора завязывать! Думаю, не сразу, но, уверена, ей самой будет так легче, — сказала она решительно.
Глава 19. Четвертый свет для светофора
В зазоре между «хочу» и «могу», «хочу» и «надо» — в этой зловоннейшей из дыр таятся миллионы копошащихся комиссионеров.
«Книга Света»Мефодий закончил делать приседания. Вначале он десять раз присел с Дафной на плечах, потом еще пятьдесят сам, высоко выпрыгивая после каждого. Это помогало уходить от подрубающих ударов по ногам без опускания клинка и разрыва дистанции. Правда, с Ареем такая тактика едва ли сработает. Мечник умел останавливать меч на любой фазе движения без утраты энергии удара — и легко могло случиться, что подпрыгнувший Меф приземлился бы прямо на любезно подставленный клинок.
Рядом на стуле стоял Чимоданов и, размахивая бутербродом с колбасой, орал:
— Выше! Четче! Подчеркиваю: не так напряженно! А где улыбка? Улыбку, я сказал!
Сэкономив на улыбке, Буслаев круговым ударом ноги выбил из-под него стул.
Меф тренировался так же напряженно, как и раньше, но вместо своего меча использовал учебный. Даже когда он получил от Эссиорха ножны, недоверие к клинку сохранилось. Он помнил, как меч перестал ему повиноваться, и опасался, что та же ситуация повторится вновь, но уже с Дафной.
После занятий, уже стоя у раковины и обтираясь мокрым полотенцем, Меф смотрел, как в стоке закручивается вода, а вместе с водой крутится серебристая крышка от шампуня.
Крышка напомнила ему рыбью спину на Волге, в тот единственный год, когда они с Эдей туда ездили. Меф плыл в лодке и увидел крупного леща. Скорее всего, его оглушило катером, потому что лещ плавал кругами. Меф встал в лодке и ударил его веслом. Сильно ударил — даже в ручке весла отдалось. Человека бы убило, а лещ все плавал. Меф бил снова и снова — испытывая ужас, но и азарт. Лещ почему-то не уходил вглубь, а все так же очерчивал круги, обезумев от боли и безысходности. В общей сложности Мефодий ударил леща раз тридцать. Потом все-таки оглушил и вбросил в лодку. От леща пахло чем-то нерыбьим — бензином или мазутом. Его даже кошки есть не стали, и он достался мухам.
Мефу было мерзко — с того дня, как его меч поразил Троила, он впервые увидел себя изнутри. Ощутил, как в нем — не где-то в Тартаре, а в нем самом, шевеля тараканьими лапками, ползает серое, тухлое, сплавившееся с ним зло, в котором нет ровным счетом ничего романтичного.
Дафна постучала в дверь ванной.
— Эй! Ты скоро? К тебе пришли!
— Кто?
— Дама с собачкой! — таинственно ответила Даф.
Дамой с собачкой оказалась Варвара. «Собачка» сидела рядом, занимая треть комнаты, и показывала Депресняку белые молодые зубы. Хитрый Депресняк отлеживался под диваном и дразнил ее, высовывая то хвост, то лапу. Со стороны могло показаться, что он струсил, но Дафна знала своего кота. План его состоял в том, чтобы заставить Добряка засунуть под диван голову. Целиком он туда бы не пролез, и голова досталась бы Депресняку для вдумчивого выцарапывания глазок.
Добряк тоже это понимал, поэтому к дивану не совался.
— Я тут проходила мимо! Вижу окна и… а-апчхи! — начала Варвара и, не договорив, громко чихнула. Она вся была ходячий вирус. Нос тек, глаза слезились. Даже антибиотики, и те дохли от встречи с ней.
Мефодий с Дафной закивали в две головы. Москва — самый подходящий город, чтобы просто проходить мимо. Даже обитающие в соседних подъездах люди встречаются раз в месяц. Если же они живут в разных районах, то вероятность случайной встречи как у двух метеоритов во вселенной.
