Кирилл Сомов - Кларки первый и единственный
Глава шестая
На берегу небольшого ручейка, что протекал возле сторожки, под огромным столетним дубом, на зеленой молодой травке устроили банкет.
Расстелили скатерть-самобранку, разложили огурчики, помидорчики, зеленый молодой лучок, нарезали хлеб, а в центре поставили главное блюдо – румяных поджаристых карпов.
Аппетит на свежем воздухе прорезался просто волчий, все смели моментально.
— А рыбу тебе можно есть? А то смотри, я могу помочь. — сказал Валька, облизывая пальцы.
— Спасибо. – на полном серьезе, но со смешинкой в голосе, ответил Кларки, — я и сам справлюсь.
После обеда потянуло на разговоры.
— Дядь Паша, расскажите что-нибудь интересное, а? — попросил Валька, уютно прислонившись к теплому боку кентаврёнка.
— Ладно, слушайте. – начал рассказ Павел Егорович. – Только сперва слово дайте, что болтать не будете. Я про это никому не рассказывал, а то ведь засмеют, – мальчишки с готовностью закивали в ответ. – Было это не так давно, всего года три назад, осенью. Надумал я осмотреть свой участок, обход сделать. Нет, я конечно постоянно свою делянку проверяю, но в тот раз понесло меня к скалам, вы не знаете, наверное, это километрах в тридцати отсюда. Там народ не появляется почти, ни охотникам, ни геологам там интересу нету. Ну вот, пришел я туда, и понесло меня сдуру наверх, вроде немолодой ведь уже. Поднялся по козьей тропке, гляжу, через провал, прямо напротив, что-то навроде человека. Лохматое, огромное, бурое. Думал сперва, медведь. А он оборачивается и на меня глядит. Голова полузвериная, а взгляд такой понятливый, человечий. Махнул он мне рукой, вроде поздоровался, и в пещеру спрятался. Я прямо ни живой ни мертвый стою, не могу шевельнуться. Подождал с четверть часа, спустился, перешел через расщелину и поднялся на ту скалу, в пещеру заглянул, страшновато, а интересно. Только вот пусто внутри оказалось, куда он делся, этот «снежный человек», до сих пор не могу понять. Такая вот история...
— Снежного человека не бывает. — заявил безапелляционно Валька.
— Конечно, не бывает – тут же согласился с ним Павел Егорович. – И леших не бывает...
— Не бывает, сказки это.
— И русалок не бывает, и домовых... — продолжал дядя Павел.
— Не бывает. — все больше заводился Валька.
— И кентавров не бывает... — словно через запятую продолжал перечислять дядя Павел.
— Не быва... Ой! — Валька осекся, все рассмеялись, особенно Павел Егорович, довольный, что поймал на удочку спорщика.
С таким аргументом не поспоришь. Вот он, аргумент, сидит рядышком, пытается острым копытцем кузнечика в ручей спихнуть, а тот, не будь дурак, не дается, отпрыгивает.
— Так что, братцы, — подытожил Павел Егорович, откидываясь на траву, — не зря народ сказки придумывает, что то в этом есть. Он прикрыл глаза с явным намерением подремать. — Погоди-ка! – вдруг снова поднялся. – А ведь в лапе у того существа блестело что-то! Уж не твой ли талисманчик, малыш?
— Правда? — ахнули разом оба пацаненка.
Павел Егорович расхохотался так, что аж слезы выступили.
— Снова поймались, сказочники! Ладно, я тут покемарю с часик, — сказал, отсмеявшись, дядя Павел, — а вы идите поиграйте, только осторожней, не заходите далеко в лес, ну, и кричите, если что.
Но смех смехом, а пещера эта Вальке запомнилась...
Валька тоже не прочь был поваляться в теньке, но Кларки был полон энергии. Он растормошил друга и стал носиться по опушке, словно жеребенок. Стали бегать наперегонки, играть в пятнашки, ну, дети, что с них возьмешь.
Немного сбросив пар, решили прогуляться по лесу, побродить вокруг, не слишком далеко, конечно.
В лесу царил загадочный полумрак. Чтобы не заблудиться, шли по тропинке, проложенной, вероятно, охотниками.
Вальке все было интересно, и громкая дробь дятла, и трескотня сорок, и огромные муравейники. Все надо было посмотреть, и что можно, потрогать.
И такая была тишина, такой чистый воздух, такое спокойствие, что ни о чем плохом даже думать не хотелось.
Но тут...
Кларки немного замешкался у куста с какими-то ягодами, а Валька прошел вперед с пару десятков шагов.
Наверное, в лесу все первобытные инстинкты обостряются. Он как-то почувствовал неладное, поднял голову и посмотрел вверх.
Чуть выше его роста, на широкой ветке, сидела полутораметровая кошка. Она глядела на мальчика желтыми злыми глазами, и явно готовилась к прыжку.
Хотелось бы надеяться, что это домашняя кошечка, но кисточки на ушах выдавали правду. Рысь! Для 12-ти летнего ребенка просто смертельный враг.
Валька похолодел. Сердце рванулось вниз, куда-то в пятки. Бежать было слишком поздно.
Единственное, что он успел сделать, это сквозь зубы выдавить одно слово:
— Кларки...
А рысь уже отталкивалась задними лапами, урча и прижав уши к голове.
Вдруг мощный удар сшиб Вальку с ног, отбросил далеко в сторону. Мальчишка больно ударился о кочку, перевернулся, стал на четвереньки и замер, не веря своим глазам.
На его месте стоял кентарик; напротив, все на той же ветке сидела так и не успевшая прыгнуть рысь.
Они не мигая смотрели друг другу в глаза. Кларки скрестил руки на груди, его черные глаза затуманились.
Через несколько мгновений кошка зевнула и, не теряя достоинства, перепрыгнула на другую ветку, потом дальше и дальше, пока короткий рыжий хвост не перестал мелькать вдали, в густой листве.
Только теперь Валька перевел дух, поднялся, подошел к Кларки. Ни слова не говоря, он обнял друга за шею, прижался к нему и замер. Кларки крепко обхватил Вальку ладонями за вздрагивающие плечи. О чем они думали в эти минуты, пусть останется с ними.
Глава седьмая
К дому ребята вышли тихие, присмиревшие. Павел Егорович, набиравший воду в ручье, спросил:
— Что это с вами? Лешего увидали, наверное?
Валька слабо махнул в сторону леса :
— Мы там рысь видели, чуть не прыгнула; хорошо, Кларки ее прогнал-
— Рысь? – забеспокоился дядя Павел – Вот принесла нелегкая! Многолетний опыт охотника и егеря позволил ему сохранить видимость спокойствия. Он быстрым шагом прошел в избу и через пару минут вышел с двустволкой в руках.
— Вот что, вы пока в доме посидите. А я пойду погляжу, куда наша подружка забежала.
Мальчишкам уже не хотелось ни леса, ни ручья, ни прочей природы. Да и стемнеет скоро, к тому же.
Кларки пошел поговорить со своей кобылой, а Валька отправился в сторожку. Он лег на кровать и долго смотрел в бревенчатый потолок, вспоминая страшные секунды. Как себя ни успокаивай, а все-таки он повел себя как трус. До сих пор руки-ноги бьет мелкая дрожь. Он ведь даже и подумать не успел, что можно камень или палку было схватить. Еще и еще он давал себе слово перестать быть такой девчонкой, да только все не получалось.
Постепенно в комнату входил полумрак, садилось солнце.
Появился Кларки, пристроился возле Вальки, взял его за руку.
— Знаешь, как я перетрусил... – сказал он вдруг.
— Ты?!! – несказанно удивился Валька. – Ты же совсем наоборот даже!..
— Если б тебя там не было, я бы убежал, наверное.
— А ведь ты меня сегодня от смерти спас — вдруг в каком-то непонятном порыве Валька прижался губами к прохладной щеке своего друга. Тот не отстранился, глупые пацаньячи предрассудки, видимо, были ему не знакомы.
Вернулся Павел Егорович. Он громко прошаркал сапогами, зашел к ним в комнату.
— Как вы тут, спите уже?
Мальчишки только успели отпрянуть друг от друга, весьма, надо сказать, нехотя.
— Ладно, не буду мешать. Я обошел вокруг, ничего страшного не заметил, наверное, далеко вы ее загнали. Ну, спокойной ночи. — Спокойной ночи. — ответил Валька.
Дядя Павел прикрыл дверь, потом грузно улегся на топчан, поворочался и захрапел.
— Слушай, я давно спросить хотел, а откуда ты наш язык знаешь? Или вы там тоже по-русски говорили? — спросил Валька.
— Да я и сам не знаю, просто как встретились с тобой, так я сразу и научился.
— Понятно. — и Валька решил поменьше удивляться в будущем, уж слишком невероятным был его друг.
— Кларки, спокойной ночи — сказал вполголоса Валька.
— Пусть твое сердце увидит рассвет... — ответил ему кентаврёнок.
— Ух ты, здорово! – вскрикнул восхищенно Валька. – А как у вас «Доброе утро» говорят?
— Пусть твое сердце встретит закат.
— Красиво — улыбнулся мальчик и закрыл глаза.
* * *Утром Вальку разбудил вкусный запах дымка. Он вскочил, наспех натянул шорты и футболку, выскочил из дома. Павел Егорович и Кларки мирно беседовали о чем-то возле костерка. Было чуть-чуть прохладно, набежали легкие облака. Валька поздоровался, пробежался умыться к ручью, на ходу взъерошив прическу у кентаврёнка. Настроение было преотличным. И пусть сюда сбегаются все рыси, медведи и леопарды, он уже ничего не испугается, когда рядом с ним такой славный друг.
