Кеннет Оппель - Тёмное крыло
Но когда он планировал обратно к секвойе, тепло коснулось его груди и он внезапно ощутил себя невесомым. Он взмыл вверх на полфута, прежде чем стал крениться набок. Он быстро развернулся и спланировал обратно в восходящий поток, на сей раз держа свои паруса под углом так, чтобы удерживаться в толще воздуха.
Он раскачивался в воздухе, но сумел удержаться, и с неожиданным напором горячий воздух поднял его вверх. Сумрак чувствовал, как он толкает его в паруса, обдувая его подбородок и морду. Он не смог сдержать своего возгласа восхищения, потому что двигался вверх.
Рукокрылы могут двигаться вверх!
Может быть, это не был настоящий полёт, но это было столь же замечательно.
Взмывая всё выше, он заметил Сильфиду, старательно и поспешно ползущую вверх по стволу секвойи.
— До встречи наверху! — завопил он.
Она обернулась и во все глаза глядела, как он проплывает мимо неё; на её морде отразилось замешательство.
— Не медли же, — сказал ей Сумрак, надеясь, что на всю жизнь запомнит выражение на её морде.
— Да что ты такое делаешь? — взревела она.
— Всего лишь еду на горячем воздухе.
— Но… Ты… Ты обманываешь!
— И как же я тебя обманываю? — спокойно спросил он, всё это время поднимаясь выше и выше.
— Ты не лезешь!
— А разве кто-то что-нибудь говорил о лазании? Ты просто сказала, что это была гонка.
— Это несправедливо! — завыла она от негодования.
Секунду она свирепо глядела на него: плечи ссутулились, бока поднимались и опускались.
— Покажи мне, как это делается! — потребовала она.
— Может быть, как-нибудь в другой раз, — ответил Сумрак.
— Я хочу знать, как это делать! — И она прыгнула с дерева и спланировала к поляне, но оказалась уже значительно ниже него.
— Сумрак, покажи мне!
Какое-то мгновение он ничего не делал, и лишь разглядывал её свирепую морду, глядящую на него снизу вверх. Мимо, охотясь, планировали несколько рукокрылов, которые в замешательстве таращились на них.
— Пожалуйста! — попросила Сильфида.
Сумрак вздохнул. Он начал ощущать неловкость в этой ситуации.
— Найди столб нагретого воздуха, — сказал он ей. — Он должен быть прямо подо мной.
Он наблюдал, как она искала восходящий поток, а затем бросилась прямо в него.
— Окружи себя своими парусами! — сказал он ей. — Ты должна всегда быть поверх него.
Ей потребовалось сделать три попытки, прежде чем у неё всё получилось. Кренясь то в одну, то в другую сторону, она напряглась всем телом и взмыла вверх вслед за ним. Он с волнением подумал, что она могла бы помешать его подъёму, но места было достаточно для них обоих.
Поляну огласил восхищённый смех Сильфиды. Всё её тело буквально сотрясалось, охваченное радостью, и Сумрак даже забеспокоился, как бы она не вылетела от смеха из воздушного потока. Но она каким-то чудом ухитрялась держаться внутри него.
— Ого! Это здорово, Сумрак! Так здорово!
— Привет, Кливер! Привет, Эол! — позвал Сумрак.
Двое юнцов, карабкающихся по коре секвойи, остановились и уставились на него: Эол — с озадаченностью, а Кливер — с явной завистью.
— Что это вы делаете? — спросил Кливер.
— Просто возвращаемся на присаду, — сказала Сильфида, довольная собой.
— Будьте внимательнее! — закричал Сумрак. — Мы летим вверх!
Сейчас они взлетали вверх через основные охотничьи угодья, и рукокрылам вокруг них пришлось посторониться, чтобы избежать столкновения.
— Проблемы бродячие! — выкрикнул кто-то. Сумрак был почти уверен, что это была Левантера, одна из его сестёр. Она была старше его лишь на два года, и когда он родился, всё ещё жила в гнезде его родителей. Он очень любил её, но два месяца назад она нашла себе брачного партнёра, и теперь у неё было собственное гнездо в другой части дерева. Она была слишком взрослой и важной, чтобы продолжать разговаривать с ним и с Сильфидой — кроме тех случаев, когда она ругала их за тот или иной проступок.
Сумрак видел, как на него с удивлением смотрят несколько других рукокрылов, но многие глядели на них с подозрением, и даже с неодобрением, прежде чем фыркнуть и отвернуться. Сумрак не мог поверить, что никто больше не захотел сам попробовать поймать восходящий поток воздуха. Неужели в них совсем не осталось любопытства? Неужели они не видят, насколько легче и быстрее было бы возвращаться на свои присады таким способом?
Сумрак взглянул вниз, на распростёртые паруса Сильфиды — густая чёрная шерсть с серебристым блеском, по три когтя на каждой передней лапе — и подивился тому, насколько непохожими друг на друга были она и он, рождённые одной и той же матерью с разницей в несколько секунд. Ему не нравилось то, как его собственные кости передней лапы и пальцев выступают под поверхностью туго натянутых, лишённых шерсти парусов.
От могучих сучьев секвойи отрастали более тонкие ветви, которые слегка поникали, нависая над поляной. Их-то главным образом и использовали рукокрылы в качестве присад для охоты, потому что они представляли собой превосходные наблюдательные позиции, с которых было удобно высматривать добычу и прыгать за ней. Хорошие присады ревностно охранялись, а когда рукокрыл становился достаточно взрослым для того, чтобы завести себе пару, он должен был заявить права на собственную присаду и пользоваться ею всю оставшуюся жизнь. Сумраку и Сильфиде пока ещё позволялось пользоваться родительской присадой. Сумрак видел, как она постепенно появляется в поле его зрения.
Его беспечное настроение постепенно улетучилось. Он начал высматривать своего отца. Вначале он страстно желал, чтобы Папа увидел, как он исполняет планирующие прыжки, и узнал, насколько умён его сын. Но теперь, находясь под прицелом множества неодобрительных взглядов, он спрашивал себя, как бы отреагировал на это его отец. Никто никогда не говорил ему не взлетать на восходящих потоках воздуха. Ему вообще никто ничего об этом не говорил. Он нигде не мог разглядеть ни отца, ни матери. Возможно, это было даже к лучшему.
Сумрак глянул на Сильфиду. Она по-прежнему была под ним и прекрасно справлялась со своим занятием. В глубине его сердца зрело нечто вроде надежды на то, что она выскользнет из теплового потока, и он в гордом одиночестве торжественно воспарит над присадами.
— Знаешь, братишка, — отозвалась Сильфида. — Если смотреть отсюда, ты выглядишь особенно странно.
— Знаешь, большая сестрица, — ответил Сумрак, опустив свой взгляд на неё. — Отсюда ты будешь выглядеть особенно несчастной, если мне вдруг захочется пописать.
— А вот только попробуй! — отозвалась Сильфида.
— И, между прочим, я победил, — сказал он ей. — Я первый у присад.
— Ты не добрался до присад, — ответила она. — На самом деле мы пролетаем как раз мимо присад. А победитель должен оказаться на присаде. И, поскольку я гораздо ниже тебя, похоже, что в лидерах — я.
— Но я быстрее, — запротестовал Сумрак.
— Скорость ещё ничего не значит.
Он знал, что она была права. Возможно, она и выиграла у него на пути к присаде.
— Ну, тогда давай, вперёд, — сказал он ей. — Восходящий поток всё ещё довольно сильный. В полёте ты меня не победила.
Он услышал ехидный смех Сильфиды и немедленно пожалел о своих словах.
— В конце концов, — сказала она, — ты всегда хотел быть птицей.
Это была их семейная шутка, благодаря Сильфиде ставшая всеобщим достоянием. Папа любил рассказывать историю о том, как Сумрак пробовал махать крыльями во время своего первого урока. А когда Сильфида хотела особенно сильно досадить ему, она начинала дрожать своими парусами, говоря при этом: «О, я думаю, у меня получится! Я взлетаю! Ещё чуть-чуть!» Сумрак быстро усвоил этот урок, и никогда никому ничего не говорил о своих тайных посещениях Верхнего Предела. Он сильно стыдился своих ненормальных позывов, но оказывался не в силах противиться им.
— Эй, ты думаешь, эта штука поднимет нас над вершинами деревьев? — спросила Сильфида.
— Не знаю, — ответил ей Сумрак. — Но в любом случае, мы почти у самого Верхнего Предела.
— Ну, и?
— Папа говорил…
— Но ты же не всегда должен делать то, что говорит Папа, — нетерпеливо сказала Сильфида. — Не веди себя, как глупый молодняк.
— Ну, вообще, мы как раз и есть молодняк, пока не подрастём.
— Разве ты не хочешь взглянуть поверх макушек деревьев?
— Это же территория птиц, — сказал он.
— Но ведь ты же — практически птица, верно? — хихикнув, ответила она.
— Птицам это не понравится, — заметил он.
— А ведь они постоянно летают через нашу территорию, — напомнила ему Сильфида, — чтобы добраться до земли. И мы не возражаем.
— Верно, — согласился Сумрак, не желая выглядеть послушным. — Мы же не собираемся садиться на их насесты.
