Людмила Ардова - Круг костра
Дети увидели другую сторону медали: подруга не хотела ее предавать, она не желала ей зла, она просто думала, что спокойная и размеренная жизнь лучше для Дианы, а новая, но нервная работа лишит ее многих радостей жизни.
Она из самых лучших побуждений лишила ее выбора, думая, что поступает во благо. Очень часто близкие и любимые люди, думая, что поступают во благо, вредят тем, кому хотят принести пользу. Дети переглянулись. Вова подошел к Диане.
— Вам следует простить ее, — сказал он.
Женщина подняла на него удивленные глаза.
— Кого?
— Вашу подругу. Вам будет легче. Она скучает по вас и очень переживает.
Диана ничего не сказала, встала со скамейки и, бросив журнал, пошла прочь. Но Вова заметил, как что-то дрогнуло в ее взгляде. Ребята увидели, что она достала из сумочки телефон и долго-долго очень эмоционально говорила с кем-то, называя ее Ритой.
— Как думаешь, мы помогли ей? — спросила Тая Вовку.
— Надеюсь, что они помирятся!
Еще дети увидели одного человека: сгорбленного и хмурого. Он был, словно притянут к земле какой-то ношей, и безрадостное лицо отчаявшегося человека не позволяло определить его возраст: ему можно было дать и 20 и 30 и 40 лет.
Но по пятнам краски на рукавах и пальцах и даже на левой щеке ребятам было ясно, что он имеет дело с красками.
— Но что же с ним происходит? Обычно художники люди вдохновленные, погруженные в творчество — размышляла Тая.
— У них часто случаются депрессии, — сказал Вова со знанием дела, — они сомневаются, на них накатывает, они люди эмоционально неуравновешенные.
— Откуда ты столько знаешь, доктор психиатрии? — подколола его Джейн.
— Мама у меня пишет, и она часто переживает кризисы настроения. Для творческого человека это нормально. Она даже утверждает, что у нее лучшие вещи получаются, когда ей плохо. Плата за творчество.
Вовкиной самоуверенности можно было позавидовать!
— Ну, ты базу подвел!
— Нет, тут что-то другое. Сомнение и упадок сил — это другое, — возразила Тая.
Она подошла к человеку.
— Простите!
— А! Что! Где!
Человек очнулся, словно от забытья. Он выглядел очень рассеянным.
— Мы хотим вам помочь.
— Мне?
Он произнес это "мне" с таким выражением, как будто ему сообщили, что он сейчас полетит на Марс.
— Развлекаетесь! — грустно сказал он, — нехорошо!
— Да почему вы нам не верите?! — рассердилась Тая. — Мы тут всем помогаем, разве это не нормально?
— Мне никто не может помочь, — уныло сказал художник.
— Откуда в вас столько разочарования?
— Да! — воскликнул он, — а вот если бы ты, девочка, десять лет писала картины и писала не как поделку, а вкладывая себя, душу, совершенствуя свое мастерство, а при этом все — тишина! Мне никак не удается пробиться, я не умею улаживать свои дела, так не просто устроить выставку. Я пишу не в модной нынче манере. Вот если бы я намалевал платье голого короля и повесил ценник с шестизначной цифрой и у меня были хорошие связи в галереях, то может все вышло бы по-другому.
— Покажите нам свои вещи, — попросила Тая.
— Как, прямо сейчас?
— Да!
— Хорошо, да вон же они три картины! Тут я продаю их за бесценок. А трудился над ними больше года! Как это справедливо?
— Нет, — тихо сказала Тая.
— Вот и я говорю! Чтобы пробиться, надо уметь делать фокусы, а я этого не умею.
Дети подошли к его работам, расставленным на скамейке.
На одной был морской вид. Море и берег. Море как море, берег как берег! Но что-то большее было в этом сюжете — что-то такое, что цепляло за душу. Как будто этот Берег был берегом Детства, Счастливым и Чудесным Воспоминанием, на нем лежала перевернутая лодка, на которой уже никто не уплывет в ту далекую страну, потому что лодка потрескалась и пришла в негодность. Не просто лодка, а мысль о том, что нельзя прожить жизнь заново. Это было больше, чем поделка — это было искусство.
На другой картине старик держал на руках внучку, а женщина — его дочь или невестка — подметала двор возле деревенского дома.
Рядом с дедом стояла корзина с нежно-зелеными яблоками. Черная собака улеглась прямо у ног, а ребенок играл с его длинной бородой. Эта картина была сама доброта. Ласка и чистота мира. Каждая шерстинка собаки была тщательно прописана, мягкий свет, заполнивший дворик, каким-то необъяснимым колдовством перешел на полотно. Такое совершенство — результат долгой и серьезной работы.
А вот третье полотно вызывало совсем иные чувства: три господина одетые модно и дорого стояли у роскошной машины. Это были очень преуспевающие люди. Но вот лица! На их лицах были Алчность, Злоба и Предательство! Как будто художник дал понять, какой ценой они достигли своего положения.
— Как ему удалось показать все это? — прошептал Вова.
— Теперь я понимаю, почему вас не хотят выставлять, — сказала Тая, — правду никто не любит. Знаете что! Мы гордимся вами.
Вы самый лучший среди всех художников, которых мы знали.
— А вы многих знали? — улыбнулся он, и от улыбки его лицо вдруг помолодело.
— В музеях! Но они все неживые, а вас мы видим лично и думаем, что вы хороший человек, и еще мы знакомы с одной юной художницей Маей. Ей бы с вами познакомиться! Вы бы смогли объяснить на что способно искусство. Просто покажите свои картины. Она занимается в детской студии в городе Ста куполов.
Лицо художника оживилось.
— Меня Давид зовут, — сказал он, — но почему вы подошли, почему вам стало не все равно?
— Потому что надо каждому дать его шанс. Вы нуждаетесь сейчас в поддержке. И когда-нибудь кто-то поможет нам.
— Ты в это веришь? — грустно усмехнулся Давид.
— Конечно!
— Ну, это детский идеализм. Поверь мне, во взрослой жизни все куда сложнее.
— Главное — не терять веру в себя, — тихо прошептала Тая, — и упорно идти к своей цели.
Что-то окончательно изменилось во взгляде Давида. Он задумался и вышел из ступора. Глаза, умеющие видеть Волшебство в обычных вещах, загорелись вдохновением.
— Я поняла! — сказала Тая.
— Что?
— Этот сквер не любит, когда людям в нем плохо.
— Но мы не можем сделать всех счастливыми! — возразила Джейн.
— Мы можем настроить его так, чтобы каждый, кто приходит сюда, ощущал подъем духа, умиротворение и хорошее настроение.
— Я частично согласен с тобой, но мне кажется, что тут что-то еще, — сказал Вадик.
— Что же?
— Сюда приходят еще недобрые люди. Они тоже тут что-то портят.
— Я попробую сделать так, чтобы сквер влиял на них, как лекарство от злости, — объяснил Джек по-английски Джейн.
Она перевела то, что он сказал, остальным.
— А ты можешь?
— Попробую.
Джек просто сильно захотел, чтобы каждое дерево в этом сквере стало добрым доктором, стало целить людей, дарить им любовь и веру.
— У тебя получилось, у нас получилось! — закричала Лера, — смотрите, пирамида исчезла!
Пирамида и в самом деле исчезла. И дети мысленно зажгли на ее месте свой маленький костер. Но ребятам так понравилось то, что они делали, что они уходить не спешили.
Их внимание привлек один мальчик. Что-то смешивая в миксере, он стоял за тележкой наподобие тех, в которых держат мороженое, и раздавал всем желающим яркие бокалы с соломинками. Вообще-то было ясно видно, что он использовал: молоко, мороженое и клубнику. Но оказалось все не так просто!
— Что это? — спросил его Тэдо.
— Коктейли.
— Так, коктейли: Удача и Победа! — прочитал Вова на красивой табличке.
— Что все это значит?
— Я думаю, что немного удачи никому не помешает, — весело объяснил мальчик.
— Неужели ты хочешь сказать, что это работает?
— Попробуйте — сами убедитесь!
— Стоп! — одернула Тая Вовку, который уже взял бокал. — Вова, ты помнишь, что было в прошлый раз, когда ты принял необдуманное решение?
Вова разочарованно поставил бокал на место.
— Сначала надо понять. Вы уверены, что ваш коктейль приносит удачу?
— Сто процентов!
— В чем это выражается?
— В том, что человек добивается всего, чего захочет.
— Так…. а если он захочет чего-то плохого?
Мальчик задумался.
— Вряд ли…
— Вы раздаете его всем желающим?
— Да. Пусть пробует все!
— Но ведь и плохой человек может выпить это напиток!
— Получается что так — я об этом не подумал.
— Но нам-то можно? — снова спросил Вова.
— Мне кажется, что это как-то фальшиво… человек сам должен добиться всего: и удачи, и победы. Своим упорством и настойчивостью.
— Тааак, сейчас возле этого коктейля разгорятся жаркие дебаты! — засмеялась Джейн.
— А ты сама как думаешь?
— Ну….если человека это немного подбодрит, то я не против, а если… это будет использоваться во зло, то… продавцу надо быть внимательнее и раздавать свой напиток не всем подряд. А еще, мне кажется, что люди что-то должны заплатить за этот коктейль, — ну хотя бы скамейки в парке покрасить. Чтобы было по-честному.
